Петля судьбы (СИ) - Горенко Галина (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Я же здесь и сейчас понимала, что уничтожить их не удастся, поэтому слова Истра восприняла спокойно, хоть и переворачивалось всё в душе от безысходности и осознания неизбежного.
— Ничего, ничего не предлагаю, лишь смириться, — произнес волк и отошёл от меня.
Спустя мгновение я услышала надрывный крик, переходящий в отчаянный плач и повернувшись на звук увидела ужасающую картину. Маленького лиса, протащив страшную чешуйчатую лапу с длинными когтями сквозь прореху в уже прозрачном пологе, тащил, поймав за ногу, к себе обитатель изнанки. Мальчишка тихо скулил на высокой ноте, потеряно глазея по сторонам, одновременно цепляясь за вулканическую почву, царапая ногтями черную поверхность и пропуская меж скрюченных пальцев пористую гальку и крупные хлопья пепла. Другой ногой он безрезультатно бил по конечности зверюги, которая пыталась втиснуть маленькое тельце в одному ему видимую прореху в накинутом магом покрове.
Немедля, в три прыжка, я подскочила к Роби и со всей силой, на которую была способна рванула его на себя, стараясь вызволить малыша из страшных, фатальных объятий.
Раздался душераздирающий крик, страшный, оглушающий рев разочарования и спустя всего квази, я упала на спину, утянув на себя несостоявшуюся жертву. Мальчик рыдал, а я, приподняв его, почувствовала теплую, липкую кровь на своей ноге, и в тусклом красном свете смогла рассмотреть его рану. Она была глубокой и сильно кровоточила, но самое ужасное, что в ней застрял осколок когтя хищника. Трясущимися руками я стала искать инструменты. Нет, мне не нужен был стетоскоп или ножницы, а вот брюшистый* скальпель срочно.
Под когтями и обычных зверей всегда была масса паразитов, а что в этих осколках, вообще страшно подумать, поэтому я скорее зажала мальчишку и резко и точно отмеренным движением полоснула его по кровоточащей ноге. Разрез был идеальный, именно на ту глубину, что была необходима, обернется и даже шрамчика не останется, но вот сам шип никак не вытаскивался, хирургический пинцет подцепил кератиновую пластинку, но она словно репей в шерсти застряла в плоти.
Пришлось разрезать сильнее, стараясь не задеть вену. С огромным трудом, но мне удалось вытащить эту штуковину. Всё время «операции» мальчишка тяжело дышал, из его глаз катились огромные слезы, которые рукой он размазывал по чумазому лицу, и всё же он мужественно молчал, закусывая острыми мелкими зубками нижнюю губу до крови. Я уже хотела достать бинты, как подозрительная тишина, перемежающаяся булькающими хрипами, заставила меня встрепенуться, я не могла понять, что случилось.
Когда я повернулась моему взору предстала ужасная картина, Истр голый, грязный, от коротких серебристых прядей, которые раньше мне так нравилось пропускать сквозь пальцы, до кончиков босых ног был заляпан кровью. Кровью братьев волков и умирающего, отдающего крохи магии на поддержание полога колдуна. Уже потом я поняла, что острозаточенный трехгранный кинжал он занес не для того, чтобы убить меня! Ему нужен был лисенок, его энергия, его жизненная сила, да и, повторись всё вновь я бы поступила так же. А тогда думать у меня времени не было, в глазах альфы плескалось сумасшествие берсеркера, налитые кровью белки, красные зрачки, занесенный надо мной стилет.
Я, не глядя, махнула сжатым в руке скальпелем, желая прогнать сошедшего с ума Иса, защитить малыша.
На меня брызнула горячая, практически черная кровь из бедренной артерии, заливая лицо и теплой струей, стекая мне в вырез… Надломленный смех сумасшедшего и шаг в мою сторону. И я вновь полоснула скальпелем по плоти, уже осознанно используя инструмент, который должен использоваться во благо, как средство самозащиты.
— Дрянь, — зашипел он, прижимая ладони к ране на животе, — надо было тебя…первой…сука… — он стремительно терял кровь, практически белея на моих глазах, смуглая ранее кожа стала синюшной, — все равно силы не хватит, надо было еще рыжего ублюдка…тогда бы открылся… что б ты сдохла… — Были последние слова мужчины, он упал на согнутые колени, не желая умирать лежа, как трус, коим он и был, еще борясь с неминуемой смертью, но проигрывая в битве.
На спину навалилось что-то теплое, обхватывая меня руками, я было вскинулась снова воспользоваться скальпелем, но чрез квази поняла, что это малыш Роби. Дрожащими от перенапряжения руками, я обняла его тонкие ручки и перевернув, откуда только силы взялись, прикрыла собой, защищая от хищников, что бесновались, почувствовав свежую кровь, за пределами истончающегося защитного пузыря.
Полог схлопнулся, а звук был такой, словно тренькнула тетива. Я напряглась, приготовившись ко всей боли соляра, ожидая муки от страшилищ, разрывающих мою плоть. Но этого не последовало, лишь закружилась голова, до тошноты быстро мелькали всполохи непонятного света, молнии и ужасные громы пронзали пространство. Притяжение пыталось вырвать из моих рук Роби, но я держала крепко, вцепившись в него клещом, мальчишка тоже сжал руками мне шею практически до хруста: всё-таки оборотни, даже маленькие, намного сильней простых людей.
А потом меня бросило спиной на что-то очень твердое, выбивая из глаз слезы, а из легких дыхание. Я почувствовала вкус крови во рту, и скривившись сплюнула. Я не могла понять, где я и на сколько сильно ранена, лишь ощущала ушибленной спиной ледяную поверхность и трепещущее теплое тельце покрытое мехом в руках.
Живой…
*Брюшистый скальпель — предназначен для длинных и широких, но не глубоких разрезов.
Глава 4. Правосудие — это путь к гармонии, а месть — попытка облегчить свою боль
Крупные, белые хлопья снега медленно парили, опускаясь на землю и покрывая всё вокруг. Они падали на лицо, точечно обжигая и таяли спустя мгновение. Подняться не было сил, совершенно. Но лежать на мерзлой земле было опасно — изо всех сил я боролась с тем, чтобы не провалиться в такой долгожданный сон, давая себе обещание подняться. Сейчас! Нет, через мгновение!
Когда я перестала чувствовать спину, а так и не смогла найти сил в себе, чтобы подняться с мерзлой земли, я услышала жуткий волчий вой, которому вторили другие. Стая. Лис тревожно зашевелился в беспамятстве, задергал лапами, словно убегая от опасности, скуля и тявкая, а я, превозмогая онемение и невыносимую боль в затылке, села.
Оглядевшись в предрассветной мгле, а это было именно ранее утро, так как темно-синее небо на западе светлело, расплескивая пока еще бледный багрянец, я повернулась в сторону из которой был слышен вой. Макушки высоких корабельных сосен немного кренились от пронизывающего ветра, осыпая ржавыми иголками огненную шкуру лиса. Под пальцами я чувствовала прелую листву и пустые прошлогодние шишки, перебирая снег в вперемешку с грязью я, подслеповато щурясь, искала палку. Желательно побольше и попрочнее.
Но ничего не попадалось, лишь какие-то совсем мелкие ветки, я вполне могу ими подмести возле себя, но вряд ли смогу отвадить стаю голодных волков. Впрочем, те не заставили себя ждать, словно убедились в моей беспомощности. Подходили неспеша, вальяжно переставляя крупные темно-сизые лапы, облизывая розовыми языками кожаные носы. Низкий утробный рык раздался так внезапно, что я подпрыгнула на месте, судорожно подтягивая безвольное тельце малыша. Снова повторилось тоже самое, что и несколько квази назад, а может и талей, я вновь накрыла своим телом продрогшего лиса.
— Во дает девка, — услышала я, — это ж надо! Она мелкого от нас закрывает.
Я не верила своим ушам, а подняв голову не поверила глазам, среди десятка волков, стояла пара высоких, голых и крайне мускулистых мужчин, но самое главное, я узнала одного из них. Спасительная темнота накрыла мое сознание, последнее, что я почувствовала это невероятное, всепоглощающее облегчение.
…Приходила я в себя урывками, мучаясь кошмарами и страшной головной болью, пару раз просыпаясь от крика, который сама и издавала, саднящее горло болело, я не понимала, где нахожусь и ощущая неприятный запах гнилой соломы, сырой земли и нечистот. Замкнутое темное пространство похожее на подвал, но заметные даже моему глазу крепкие стальные прутья на маленьком окошке подтверждали мои опасения, что мы, точнее я, так как лиса рядом не было, в темнице. Почему?
