Я не провидица (СИ) - Леола Кристина (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
В общем, сомнениями я мучаюсь недолго. Потом подхватываю бутылку, делаю еще один жадный глоток и, приоткрыв дверь, осторожно высовываю голову в проем. Коридор ярко освещен и пуст. Я понятия не имею, в какой части ресторана нахожусь, так как не озаботилась запомнить дорогу, но снаружи здание выглядело не особо внушительным. Уж, наверное, не заблужусь. А еще лучше пойду на запах — с кухни должен быть отдельный выход.
Запах действительно сильный. Странный. С привкусом гари. Но добраться до его источника я не успеваю — даже до конца коридора не дохрамываю, когда передо мной словно из-под земли вырастают рыцарь и принц. Без лишних слов они меня разворачивают, подхватывают с двух сторон и ведут в обратном направлении. Я тоже молчу и уныло перебираю ногами, хотя очень хочется попросить не запихивать меня в тот чулан. Тесно там. И скучно.
Но, слава Ктулху, мы проходим мимо и вскоре сворачиваем в еще один коридор. Тут точно ресторан, а не лабиринт Минотавра?
— Какого черта ты ее напоил? — вдруг недовольно шипит Велесов над моей головой и выдергивает из моей руки бутылку.
Ха, а я и забыла, что прихватила вино.
— Девочка была в шоке, — спокойно отвечает принц с легким акцентом.
— А теперь девочка в стельку!
Я фыркаю:
— Полбутылки да с закуской — я как стеклышко.
— Не звени, стеклышко, — ворчит Велесов, и меня наконец втаскивают… полагаю, в чей-то личный кабинет.
Я не жду приглашения или разрешения, быстро нахожу взглядом очень удобное на вид кресло и, вывернувшись из двойной хватки, направляюсь к нему. Но прежде чем сесть, додумываюсь снять куртку и кроссовки, аккуратно пристраиваю их на полу и только потом забираюсь на мягкую подушку с ногами. Хорошо…
Все по-прежнему болит, но правда хорошо.
— Господи, ты где ее нашел? — ужасается принц.
— Сама нашлась, — мрачно отвечает Велесов.
Не знаю уж, что их так расстроило, да мне и все равно. Я ерзаю, устраиваясь поудобнее, сползаю пониже и кладу голову на огромный круглый подлокотник. Да, так еще лучше.
Слушать, как меня обсуждают, не хочется, потому я закрываю глаза и говорю:
— У вас кухня горит.
— Что?! — ахает принц.
— Наверное, поварята побежали смотреть на взрыв, — пожимаю я плечом, — и забыли что-то на плите. Не знаю.
Судя по звукам, принц срывается прочь. Но вторых шагов я не слышу, значит Велесов все еще рядом. Да, это было бы слишком просто.
Ну он хотя бы молчит, и за пару минут тишины я умудряюсь погрузиться в дрему, так что вздрагиваю, когда прямо над головой гремит:
— Ты в пижаме.
Я моргаю, тру лицо и приподнимаю голову. А ведь точно в пижаме, в любимой, теплой, с черепом Микки Мауса на груди, хотя думала, что не успела переодеться ко сну. Бывает.
— Она приличная, — сообщаю Велесову, зевая, и вновь опускаю голову.
— Это пижама, — обвиняет он.
— Сейчас такая мода, что платья похожи на ночнушки, а пижамы на костюмы. Тебе не пофиг?
— Не по… пофиг? — Велесов пыхтит, возмущенный моим словарным запасом. — Тебе сколько лет, блаженная?
Он так и висит над душой и судя по тому, как раскалилось мое ухо, пытается просверлить во мне дыру взглядом.
— Хорошо.
Я сажусь, свешивая ноги на пол, и поднимаю на рыцаря слипающиеся глаза. Руки сложены на коленях, спина прямая, на лице, надеюсь, покаяние и смирение.
— Спрашивай. — Подумав, я добавляю: — Не про возраст.
Велесов смотрит с подозрением, затем поворачивается, ищет, куда бы присесть, и в итоге выкатывает из-за стола компьютерное кресло с высокой спинкой. Колеса цепляются за ворс ковра, заедают, но упорство и труд делают свое дело, и вскоре мы уже сидим в паре шагов друг от друга.
— Откуда ты узнала про бомбу? — бросается он с места в карьер.
И так как я уже давно решила в случае прямых вопросов не врать, то и отвечаю чистую правду:
— От сестры.
— А она откуда?
— Увидела.
— Увидела, как кто-то заминировал мою машину?
— Не знаю. Что-то увидела и поняла, что ты сегодня умрешь.
— Ясно. — Велесов откидывается на спинку кресла. — Она тебе рассказала, и ты, роняя тапки, в пижаме побежала меня предупреждать?
— Сестра попросила.
— Попросила?
— Да. — Ладони отчего-то мерзнут, и я зажимаю их между коленей. — Это была ее последняя воля.
— Так. Стоп.
Велесов на миг зажмуривается и стискивает двумя пальцами переносицу, и я только теперь замечаю, насколько он потрепан. Волосы торчком, на щеке грязь, пальто и вовсе можно выбрасывать. Думаю, он и сам не представляет, как выглядит, иначе давно бы снял эту заляпанную тряпку.
Но даже в таком виде его бы все равно взяли в рекламу.
— Где твоя сестра сейчас?
— На Хованском кладбище.
Пауза.
— И давно она там?
— Пять лет, два месяца и тринадцать дней.
«Ну давай, спроси, не работает ли она там, — думаю я. — Это же так логично и предсказуемо». Но Велесов не спрашивает. Лишь смотрит на меня устало и… будто разочарованно.
— Значит, по-хорошему не хочешь, — констатирует он.
Я вздыхаю.
Все-таки сложно с этими… большими шишками. Я ему даже десятой части всего не рассказала, а он уже кривится. Нет, я понимаю, здоровый скептицизм никто не отменял, но можно же было хотя бы задать побольше вопросов, прежде чем ставить на мне крест. А сейчас я скажу: «Моя сестра была экстрасенсом и еще много лет назад записала в красном блокноте, что такого-то числа в такое-то время тебя разнесет на кусочки вместе с машиной». Ну или что-то вроде того. Я скажу, а Велесов позовет своих мордоворотов и велит ломать мне пальцы и втыкать иголки под ногти. Или как там нынче добывают информацию? Все мои знания почерпнуты из глупых фильмов и криминальных романов, так что могли устареть.
В такие мгновения я особо остро скучаю по Лисе. И думаю: вот бы зараза была жива, чтоб я могла ее самолично прикопать. После похорон я была растеряна, оглушена, заторможена. Мы с сестрой целых два года толком не общались, как раз после того побега в Сочи, и вдруг… ее нет. Я чувствовала себя одновременно освободившейся от невероятно тяжелой ноши и придавленной новым грузом вины, хотя в чем я, черт возьми, виновата? Я не сделала ничего… ничего… И возможно, потому она и погибла.
Наверное, в итоге я бы сбежала. Умчалась бы, куда глаза глядят, и провела бы остаток жизни в бунгало у кромки воды. Но бывший муженек Лисы успел всучить мне «наследство»: сумку с деньгами, ключи от квартиры и долбаный красный блокнот. Он особо не давил, но моей и без того измученной совести хватило и нескольких слов, мол, об этих людях надо позаботиться. Это последнее желание Лисы, а доверяла она только мне.
Я нифига не добрая самаритянка и не супергероиня и ума не приложу, как бы поступила, если бы просто нашла этот блокнот. Или если бы мне отдал его кто-то посторонний. Впрочем, нет, приложу. Я бы отнесла его в ближайшее отделение полиции, и пусть знающие люди разбираются. Но Лиса никогда меня ни о чем таком не просила… никогда не вмешивала меня в дела, связанные с ее даром. Я не имела морального права проигнорировать ее последнее желание.
А может, просто хотела в очередной раз ей что-то доказать.
И вот вам результат.
Человек — существо по природе своей неблагодарное. И я понимаю, что веду себя странно, но все-таки не настолько, чтобы в ответ на спасенную жизнь меня убивать.
Велесов странно дергается и вскакивает. Кресло бы откатилось от его прыти, кабы опять не увязло в ковре.
— Совсем сдурела? — ревет рыцарь. — Нужна ты больно, убивать тебя.
Кажется, я опять говорю вслух то, о чем лучше даже не думать, и молчу о том, что вполне можно рассказать.
— У меня есть красный блокнот, — сообщаю я не совсем в тему, но потом могу и забыть. Лучше сразу.
— У меня есть черный телефон, — отвечает Велесов. — Мне обзвонить психушки на предмет пропавшей пациентки?
— Сестра записала в блокноте имена, время и обстоятельства смерти ста сорока трех человек, — продолжаю я, игнорируя сарказм. — Ты сорок третий. Был, но теперь не умрешь.
