Проклятье Победителя (ЛП) - Руткоски Мари (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Рука Кестрел сама взметнулась вверх.
— Кейстон, — выкрикнула девушка.
Распорядитель торгов обернулся и осмотрел толпу. Когда его взгляд нашел Кестрел, лицо мужчины озарила улыбка хитрого восторга.
— О, — произнес он, — а вот и кто-то, кто знает истинную цену вещам.
— Кестрел. — Джесс дернула подругу за рукав. — Что ты делаешь?
Голос торговца набрал силу:
— Итак, кейстон. Раз, два…
— Двенадцать кейстонов! — крикнул мужчина, который стоял у барьера на противоположном от Кестрел конце полукруга.
Распорядитель торгов потерял дар речи.
— Двенадцать?
— Тринадцать! — раздался другой голос.
Кестрел внутренне поморщилась. Раз уж она назвала свою цену — но почему, почему она вообще это сделала? — то эта цена не должна была быть столь высока. Все собравшиеся вокруг арены смотрели на нее — на дочь генерала, пташку из высшего общества, которая порхала от одного уважаемого дома к другому. Люди думали…
— Четырнадцать!
Люди думали, что раз она хочет заполучить этого раба, то он должен стоить того. Должна быть причина, заставившая ее обратить на него внимание.
— Пятнадцать!
И эта сладкая загадка побуждала валорианцев называть одну цену за другой.
Сейчас раб смотрел на нее во все глаза, и неудивительно: именно она начала это безумие. Кестрел почувствовала, как смешались внутри нее понятия судьбы и возможности выбора.
Она подняла руку.
— Я называю цену в двадцать кейстонов.
— О небеса, девочка моя, — воскликнула женщина с острым подбородком. — Опомнись. Зачем он тебе нужен? Потому что поет? В лучшем случае он сможет исполнить грязные геранские застольные гимны.
Кестрел не взглянула ни на нее, ни не Джесс, хоть и чувствовала, что подруга заламывает руки. Кестрел не отрывала глаз от раба.
— Двадцать пять! — раздался сзади женский голос.
Теперь цена поднялась выше, чем было у Кестрел с собой. Распорядитель торгов, казалось, не знал, куда кинуться. Цена продолжала увеличиваться, голоса звучали один за другим, и начало казаться, что через толпу собравшихся пролетела стрела с привязанной к ней веревкой и крепко стянула всех сетью возбуждения.
Голос Кестрел прозвучал ровно:
— Пятьдесят кейстонов.
Внезапная ошеломленная тишина оглушала. Джесс ахнула.
— Продано! — выкрикнул распорядитель. Его лицо одичало от радости. — Продано леди Кестрел за пятьдесят кейстонов!
Он заставил раба спуститься с помоста, и только тогда юноша оторвал взгляд от глаз Кестрел. Он уставился в песок с таким вниманием, будто надеялся прочитать в нем будущее, и стоял неподвижно до тех пор, пока распорядитель не подтолкнул его к загону.
Вздрогнув, Кестрел втянула в себя воздух. Ее кости будто превратились в желе. Что она сделала?
Джесс поддержала ее под локоть.
— Ты сошла с ума.
— И несколько порастратилась, на мой взгляд, — фыркнула женщина с острым подбородком. — Похоже, на кого-то пало проклятье победителя.
Кестрел обернулась к ней.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ты ведь нечасто бываешь на торгах, верно? Проклятье победителя — это когда ты получаешь свой товар, но по слишком высокой цене.
Люди начали расходиться. Распорядитель торгов вывел из загона кого-то другого, но путы возбуждения, связывавшие собравшихся у арены валорианцев, уже распались. Представление окончилось. Теперь дорога перед Кестрел была свободна, но девушка не могла двинуться с места.
— Я ничего не понимаю, — сказала Джесс.
То же самое ощущала Кестрел. О чем она думала? Что пыталась доказать?
«Ничего», — сказала она себе. Отвернувшись от арены, Кестрел заставила себя сделать первый шаг прочь от содеянного.
«Ничего».
Глава 2
Приемная загона была открыта воздуху и выходила на улицу. Здесь пахло немытыми телами. Джесс стояла рядом, бросая быстрые взгляды на железную дверь в дальней стене. Кестрел пыталась сдерживаться и не делать того же. Обычно домашних рабов покупал ее отец или управляющий имением, который и надзирал за невольниками.
Распорядитель торгов ждал у мягких кресел, поставленных для посетителей-валорианцев. Когда он увидел Кестрел, его лицо осветилось лучезарной улыбкой.
— О, — воскликнул он. — А вот и победитель! Я надеялся оказаться здесь раньше Вас. Покинул арену, как только смог.
— Вы всегда лично приветствуете покупателей?
Энтузиазм распорядителя удивил Кестрел.
— Достойных — да.
Кестрел задавалась вопросом, насколько хорошо звук проникал через решетчатое окно железной двери.
— В остальных случаях, — продолжил распорядитель, — я поручаю заключение сделки моей помощнице. Она сейчас на арене, пытается сбыть близнецов. — Сложность не разделять родственников при продаже заставила его закатить глаза. — Что же, — пожал он плечами, — кому-то может приглянуться одномастный набор.
В приемной появились двое валорианцев, муж и жена. Распорядитель улыбнулся, спросил, не присядут ли они, и пообещал, что скоро ими займется. Джесс шепнула на ухо Кестрел, что вошедшая чета дружит с ее родителями. Будет ли Кестрел возражать, если она подойдет поздороваться?
— Нет, — ответила Кестрел. — Не буду.
Она не могла винить Джесс за неловкость, которую та ощущала перед лицом скользких деталей покупки людей, хоть факт рабства и сопровождал каждый ее час, начиная с того момента, когда невольница набирала ей утром ванну, и заканчивая вечером, когда другая расплетала ее волосы.
После того, как Джесс присоединилась к своим знакомым, Кестрел бросила на распорядителя торгов выразительный взгляд. Мужчина кивнул. Достав из кармана толстый ключ, он открыл железную дверь и вошел в помещение. Кестрел услышала, как он сказал по-герански:
— Эй, ты, за тобой пришли.
Послышался шорох, и распорядитель вернулся в приемную. Раб шел следом за ним.
Молодой человек встретился взглядом с Кестрел. Его глаза были ясного серого цвета.
Они изумили ее. Но все же такой оттенок нельзя было назвать редким среди геранцев, и Кестрел решила, что это яркий синяк на щеке придавал взгляду раба такое загадочное выражение. Тем не менее, девушка почувствовала себя неловко. А затем невольник опустил ресницы. Он уставился в пол, позволяя длинным волосам скрыть лицо, одна сторона которого все еще была опухшей от недавней драки или избиения.
Казалось, он совершенно не замечал, что происходит вокруг. Для него не существовали ни Кестрел, ни распорядитель торгов, ни даже он сам.
Торговец закрыл железную дверь и сложил руки вместе.
— А теперь, — сказал он, — встает незначительный вопрос оплаты.
Кестрел передала мужчине свой кошелек.
— Здесь двадцать четыре кейстона.
Распорядитель торгов в неуверенности замялся.
— Двадцать четыре — это не пятьдесят, миледи.
— До конца дня я отправлю к Вам своего управляющего с остальной суммой.
— О, но что, если он собьется с пути?
— Я — дочь генерала Траяна.
Распорядитель улыбнулся.
— Мне это известно.
— Деньги не представляют для нас сложности, — продолжила Кестрел. — Я всего лишь решила не брать сегодня с собой пятьдесят кейстонов. Моего слова достаточно.
— Не сомневаюсь.
Он не стал говорить, что Кестрел могла бы вернуться и забрать свою покупку в другое время, а Кестрел не упомянула о той ярости, которую увидела на лице торговца, когда раб отказался повиноваться ему; не упомянула она и о своем подозрении, что мужчина хотел бы поквитаться с юношей за это. С каждой минутой, что раб проводил здесь, вероятность такого исхода увеличивалась.
Кестрел наблюдала за ходом мысли распорядителя торгов. Он мог бы настоять, чтобы она вернулась позже, рискуя при этом нанести ей оскорбление и потерять всю сумму. Или же он мог забрать неполную половину пятидесяти кейстонов и, возможно, никогда не получить остальное.
Но геранец был умен.
— Вы позволите мне проводить Вас и Вашу покупку до дома? Я бы хотел удостовериться, что Кузнец благополучно доберется до места. И тогда Ваш управляющий разберется с деньгами.
