Магическое королевство (ЛП) - Саммерс Элла (версия книг txt) 📗
— Александрия, — сказал он голосом спокойным, как спящее озеро. — Как твои дела? Наслаждаешься видами Мюнхена?
По правде говоря, она была слишком занята охотой на монстров и зачисткой сверхъестественных беспорядков, чтобы наслаждаться видами города. Это первый день, когда она отправилась в поездку, не вызванную срочным звонком.
— Сегодня наслаждаемся, — сказала Алекс Гаэлину. — Впервые за долгое время все тихо.
— Затишье перед бурей.
— Несомненно, — сказала Алекс. Она не думала, что он намеренно раздавал мрачные предсказания, но за ним определённо не водилось привычки приукрашивать вещи.
— Как продвигается твоё новое партнёрство с Магическим Советом?
— Пока это ничем не отличается от работы на тебя. Я убила много монстров и пошлёпала по рукам многих непослушных сверхъестественных.
— Конвикциониты нанесут удар.
Вот почему Магический Совет нанял их с Логаном и послал в Мюнхен. Начиная с завтрашнего дня, все члены Магического Совета — дюжины магов, фейри, вампиров и иномирных, которые правили четырьмя столпами сверхъестественного общества — встречались в городе, чтобы обсудить их общие проблемы. Один из шпионов Совета выяснил, что Конвикциониты что-то предпримут в это время. Такое смутное предупреждение — это все, что сумел выдавить шпион перед тем, как умер.
— Да, Конвикциониты нанесут удар, — согласилась она. — Они никогда не разочаровывают.
— Александрия, я полностью уверен в твоих способностях, — сказал Гаэлин. — Однако я позвонил не для того, чтобы обсудить Конвикционитов. Я позвонил, потому что беспокоюсь о твоём благополучии. Расскажи мне о своих кошмарах.
Алекс не ответила. Что она могла ответить на это? Откуда ему вообще известно об её кошмарах?
— Кошмаров не стало меньше с тех пор, как ты связалась с Логаном?
— Откуда тебе об этом известно? — спросила она.
— Это я подкинул Дейзи идею.
Ого. Очевидно, его ум вовсе не канул в лету, как она думала.
— Я почувствовал, что ты сомневаешься, стоит ли говорить со мной об изменениях в своём сознании и магии, — продолжил он. — Так что я побеседовал с твоей подругой Дейзи. Я решил, что с ней ты будешь говорить более охотно, чем со мной. Надеюсь, связь помогла успокоить твоё сознание.
— Ну…
— Тебе не нужно бояться говорить со мной, Александрия. Я лишь присматриваю за тобой. Я хочу убедиться, что с тобой все хорошо.
— Окей.
— Так кошмары ушли?
— Я в порядке, — соврала она.
Гаэлин вздохнул.
— Логан, твоя пара, кажется, не в настроении для откровенного разговора. Пожалуйста, удостоверься, что с ней все хорошо.
Логан наклонился, чтобы сказать в её телефон.
— Обязательно.
— Спасибо, — ответил Гаэлин. — Теперь я должен идти. У меня важная встреча через несколько минут. Александрия, береги себя.
Логан пристально наблюдал за ней, пока она убирала телефон в куртку.
— Кошмары никуда не делись, ведь так?
— Нет.
— Ты ворочаешься и разговариваешь во сне.
— Что я говорю? — спросила она.
— Ты сама на себя не похожа. Ты грозишь жестокими и ужасными смертями и маниакально хохочешь.
Ледяные мурашки пробежались по её шее.
— Кошмары на какое-то время ушли. А потом они вернулись. Теперь они другие. Более ужасные. До нашей связи мне снились сны о распитии крови и убийстве вампиров в приступе жестокости. Теперь мне снится, как я сжигаю людей дотла, убиваю их могущественной магией, — она посмотрела на свои руки. — Люди говорят, что Драконорожденные — монстры. Что, если они правы? Что, если я монстр?
— Это всего лишь сны, Алекс. Твой разум вновь тебя мучает. Ты использовала могущественную магию, чтобы убить опасных людей, и теперь ты боишься, что ты монстр, — он взял её за руки. — Но ты не монстр. Вовсе нет.
— Но что, если это правда? Я игнорировала свои кошмары, упрямо подталкивала себя вновь обрести магию драконьего пламени, чтобы мы могли победить Конвикционитов. Но что если мне вовсе не стоит пытаться обрести ту магию вновь? Может, никто не должен иметь такую силу.
— Алекс, послушай меня, — Логан накрыл ладонями её щеки, всматриваясь в глаза. — Эта магия — часть тебя. Притворяться, будто это не так, и не делать все в своих силах, чтобы овладеть своей магией, только с большей вероятностью приведёт к тому, что ты утратишь контроль и превратишься в личность из твоих кошмаров. Ты можешь это сделать, — он поцеловал её в лоб. — И ты не должна делать это в одиночку.
Она вернула поцелуй, её губы слились с её губами.
— Спасибо, — сказала она, отстраняясь. — Спасибо, что остаёшься со мной, хоть я наломала столько дров.
— Ненавидящая магию организация накачала меня магией, чтобы они могли использовать меня как оружие против сверхъестественных, — ответил Логан. — Я и сам немало дров наломал.
— Ну, ты хотя бы не слышишь голоса в своей голове.
«Я притихла, чтобы дать вам двоим несколько часов наедине, — сказала её драконица в её сознании. — Но если ты предпочитаешь, чтобы я организовала твоему медовому зайчику голоса в голове, я с радостью подчинюсь».
«Ты говорила с Логаном?»
«Да, после того как ты предположила, что это может сработать благодаря вашей связи, я почтила его сознание потрясающим даром своего присутствия».
Алекс рассмеялась.
— Что такое? — спросил Логан.
— Моя драконица говорит, что разговаривала с тобой.
Его лицо сделалось тщательно нейтральным.
— Да.
— Она была слишком безбашенной?
— Нет, она была очаровательна.
Драконица Алекс широко улыбнулась в её сознании.
— О чем вы говорили? — спросила Алекс у Логана.
— О тебе, конечно. И об имени для неё.
— Ты дал ей имя?
«Я сама себе дала имя, благодарю покорно, — чопорно заявила её драконица. — Однако твой ассасин внёс несколько хороших предложений. Я остановилась на Нова».
«Мне нравится».
«Конечно, ты разделяешь мой безупречный вкус, — Нова усмехнулась. — Мы две стороны одной и той же монеты, я и ты, Алекс».
«Да, так и есть».
— Нова подбадривает тебя, — заметил Логан.
— Да, — сказала Алекс, улыбаясь ещё шире. — Она заставляет меня забывать обо всех моих проблемах. Ну, хотя бы на время.
— Ты беспокоишься о Гаэлине.
— Ты знаешь меня так же хорошо, как она, — сказала Алекс. — Что я должна сказать Гаэлину?
— Ты подумываешь рассказать ему о том, что ты Драконорожденная?
— Нет, — сказала она. — Гаэлин — милый старичок, но я ничего не знаю о нем или его прошлом. Может, он — причина, по которой на Драконорожденных охотятся. У него есть влияние на самые крупные решения Магического Совета. Если уж на то пошло, именно он может оказаться тем, кто объявил Драконорожденных выродками. У них действительно была могущественная магия. Может, даже более могущественная, чем у Гаэлина.
— Люди страшатся того, что они не могут контролировать или понять.
— Да, — согласилась она.
— Но Гаэлин… странный, — Логан все же выбрал это слово. — Он не похож на того, кто позволяет эмоциям влиять на его решения. Даже страху. Он дружелюбен, но просчитывает каждое принимаемое решение. Я вижу это по его глазам — ту холодную расчётливость, присущую очень немногим людям.
— Я не могу рассказать ему о себе.
— Нет, — согласился он. — Если он не эмоционален, это ещё не значит, что он не пришёл к выводу о необходимости убийства Драконорожденных. Мы не знаем, что привело к истреблению Драконорожденных. Мы знаем лишь Гаэлина-филантропа, каков он в наши дни. Мы недостаточно знаем о его личных взглядах, чтобы быть уверенными в том, что его филантропия распространяется на Драконорожденных. Магический Совет не питает к ним любви.
И все же они с Логаном объединились с ними — с теми самыми людьми, кто приговорил её род к смерти. Они не знали, что она Драконорожденная. Пока что. И в данный момент у всех у них имелись проблемы поважнее. Конвикциониты истребят каждое сверхъестественное существо в мире, если им представится возможность. Алекс и Логан не могли победить их без ресурсов Магического Совета, а Совет слишком погряз в бюрократии, чтобы действовать. Им нужен был большой стенобитный таран, чтобы обрушить его на проблему Конвикционитов — кто-то за пределами их организации. Сомнительная честь «стенобитного тарана» досталась Алекс и Логану.
