Охота на мудрецов (СИ) - Мор Дэлия (электронные книги без регистрации .txt) 📗
– Дэлия, – тихо говорит полководец, – я не мудрец, но твой страх вижу отчетливо. Скажи «нет» и я уйду.
Благородно, но мне этого не хочется. Я не смогла справиться с собой. Струсила. Он поймет, но не простит. И больше ничего не будет. А это пугало сильнее всего остального.
– Не уходи, пожалуйста, – прошу я и прислоняюсь лбом к его плечу. Наилий вздыхает и обнимает меня. Долго молчит, а потом спрашивает.
– Никогда не видела обнаженного мужчину?
Признание дается мне с трудом, но я отвечаю.
– Да.
Его голос звучит необычно. Будто внутри меня и очень мягко.
– Ты понимаешь, что между нами будет? Хочешь этого?
Я заглядываю в себя и читаю эмоции. Их много, они яркие. Неуверенность, страх и паника как жгучие специи. Тяжело справиться, правда. Но я ищу среди них другое. То, что заставляет трепетать и вздрагивать под взглядом генерала, желать, чтобы держал в руках вечность. И целовал как сейчас. Страх уходит, а я привычно вдыхаю аромат эдельвейса. Поворачиваю голову и отвечаю.
– Да.
Наилий улыбается и гладит меня по спине. Запускает пальцы в мои завитые кудрями волосы и целует в висок.
– Тогда тебе нужна Шуи, поверь мне. Найдешь стакан горячей воды?
Я давлюсь смущенной улыбкой. Обещаю вернуться через минуту и иду в ванную, шаря рукой по стене в поисках выключателя. Горячая вода только здесь и нужен стакан из шкафчика. Шуи заваривают кипятком, разбавляют сахаром и пьют по глотку. Я весь бал уклонялась от пьянящего напитка. Видимо, зря. Палату теперь освещает торшер, а генерал ждет меня, сидя в кресле у низкого столика напротив кровати. Белый китель он повесил на спинку кресла и расстегнул рубашку до пояса. Я ставлю стакан на стол и смотрю на то, как черная ягода падает в воду и распускается бордовым цветком. Наилий крутит стакан, перемешивая напиток, и протягивает мне.
– Один, не больше.
Мне и одного глотка слишком много. Тяжелая ночь, полная болезненных сновидений, обеспечена. Все мои демоны слетятся, и будут терзать до утра. Расплата за удовольствие, какая бывает только у мудрецов. Но Наилий просил верить ему. Я решительно выдыхаю и делаю глоток.
Без сахара Шуи кислая до оскомины и сразу же, без предупреждения, меня накрывает первой волной эйфории. Жаркая как пламя она прокатывается по обоим кругам кровообращения и особенно сильно чувствуется на слизистых. От Шуи будет и вторая волна. Сильнее первой и на пятнадцать минут позже.
Я выпадаю из реальности на несколько секунд и возвращаюсь под треск расстегиваемой молнии на платье. Генерал вынимает меня из него, как из футляра. Бросает платье на кресло и следом свою рубашку.
Палата уже плывет перед глазами, а по полу стелется туман. Но прежде, чем Наилий выключает свет, я успеваю разглядеть на его груди белые полосы шрамов. Тонкие линии ножевых ранений, круглые кляксы огнестрельных, причудливые звездочки плазменных. Я вожу по ним пальцем, думая о том, сколько ему пришлось пережить боли. И удивляюсь, почему не сидит в штабе под охраной.
– Почему?
– Я солдат, Дэлия. Такой же, как каждый в моем легионе, – отвечает он и берет меня на руки, чтобы уложить на кровать. Я чувствую спиной холод простыней, закрываю глаза уже от стеснения, а не от ужаса, пока Наилий снимает с меня белье. В тишине только шорох ткани форменных брюк и мой болезненный выдох, когда генерал коленями разводит мои ноги и накрывает телом.
– Придет вторая волна, скажи мне «жарко», – шепчет он и целует в шею.
Надеюсь, что вспомню об этом. Это едва ли возможно. Наилий спускается с шеи на грудь, обхватывая губами сосок. Играет, дразнит языком. Я снова чувствую томление внизу живота. Сладкое, тяжелое. Оно усиливается, когда генерал ведет ладонью по бедру с внутренней стороны. Ласкает, пока я снова не вздрагиваю от озноба. Глажу его по спине, запуская руку в волосы, и бесцеремонно тяну вверх к себе. Чтобы впиться поцелуем. Жадным, бесстыдным. Наилий тихо стонет сквозь поцелуй и касается меня между ног. Пальцы скользят мягко, нежно, а я выгибаюсь дугой. Невероятное ощущение. Яркое, дарящее легкость во всем теле.
Мне не хватает воздуха, сдержать свои стоны невозможно. Генерал убирает руку и упирается в меня. Возбужденный, твердый как камень. Я не знаю, как смогу принять его в себя. Не успеваю подумать об этом. В животе рождается вторая волна. Течет жидким пламенем по венам. Я говорю со стоном «жарко» и чувствую толчок, а за ним резкую боль. Дергаюсь всем телом, закусываю губу, чтобы не заорать, а Наилий вжимает меня в кровать.
– Тише, тише, – слышу я.
Вторым толчком генерал входит на всю длину. Я вскрикиваю, сжимаясь пружинкой, и упираюсь руками в его живот, пытаясь оттолкнуть. Эйфория от Шуи накрывает с головой. Боль превращается в наслаждение. Наилий двигается сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, входя в ритм. Мои стоны становятся долгими, протяжными. Я вздрагиваю на каждый такт, отпускаю с сожалением и встречаю с восторгом. Сжимаю ногами его бока так сильно, как могу. Кровь стучит в висках, сознание соскальзывает во тьму. Я подаюсь вперед, насаживаясь на генерала сама. Внутри меня он становится еще тверже или это я так сильно сжимаюсь? Снова больно, но по-другому. Тело просит разрядки и жаждет взрыва. Наилий вколачивается в меня, разгоряченный и безумный. Стонет так, что почти кричит. Я сминаю простынь в кулаках, и тело ломает судорога. Уши закладывает, сердце колотится, и немеют кончики пальцев. Генерала дергает едва ли слабее, он захлебывается криком и ложится на меня, пульсируя и отдавая семя.
Тяжесть его веса приятна, но дышать удается с трудом. Я вожу рукой по мокрой от пота спине, пропускаю сквозь пальцы пряди волос на макушке. Неуставная прическа у генерала, но даже в таких мелочах ему можно все. Он поднимается на локтях и легко целует мои приоткрытые губы.
– У тебя ведь есть душ в палате?
– Да, конечно, – улыбаюсь я, – мой карцер практически люкс.
– Тогда пойдем.
Мы встаем с кровати, и до ванной я иду, все еще чувствуя дрожь в ногах. Благодаря Шуи собственная нагота не беспокоит, но на генерала за спиной я предпочитаю не оборачиваться.
Душевая кабина полуавтоматическая, включает воду выбранной заранее температуры, как только я отодвигаю дверцу. Внутри вкусно пахнет яблочным мылом. Наилий забирается следом за мной и встает под струи воды.
Намыливание лишь чуть-чуть похоже на ласку, мы оба устали. Стенки кабины зеркальные, освещение в ванной яркое и я все равно рассматриваю генерала с ног до головы, как бы не смущалась. Сильное, тренированное тело и шрамов так много, что они напоминают контурную карту материков и океанов на планете. Любопытство дергает меня за язык, а опьянение не дает сдержаться.
– Все солдаты выглядят как ты?
– Нет, – качает головой Наилий, – я за всю жизнь не свел ни одного шрама, поэтому такой разрисованный. Молодым нравится гладкая кожа и одни идут под машинку, сводить все рубцы. Чтобы перед женщинами было не стыдно раздеваться.
У меня краснеют кончики ушей, а он вдруг меняет тему.
– Не волнуйся за сегодня, не забеременеешь. Я улетаю в командировку, поэтому уже под временной стерилизацией.
Я поджимаю губы и молчу. На этот раз получается. Наши генетики зорко следят за тем, чтобы от цзы’дарийцев женщины других рас не рожали детей. Всех, кто покидает планету, стерилизуют и снимают блокаду по возвращению.
– Но я не успела рассказать, что увидела.
– Успеешь, – отвечает генерал, гладя меня по мокрым волосам, – я вернусь через неделю. Ты рисуй пока свои схемы, черти привязки и не закрывай сегодня окно. Свободный час перед космодромом у меня будет. Увидимся.
Я прячу у него на груди счастливую улыбку. Почти смирилась с мыслью, что теперь мой удел – вечное ожидание. Когда прилетит, захочет ли видеть, найдет ли время? Я никогда не смогу назвать Наилия своим. Слишком плотная вокруг него толпа и слишком много рядом женщин. Впору загадывать, как быстро он меня забудет. Месяц? Два? Или быстрее?
– Мне пора, – осторожно начинает прощаться генерал, – надо закончить дела и собраться в дорогу.
