Две невесты дракона - Ярошинская Ольга (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
— Я займусь вашим конем позже, — буркнул кузнец и пошел назад к наковальне.
— Я спешу, — возмутился Дерек.
— У меня есть срочная работа. — Кузнец даже не глянул на него.
— Ты знаешь, кто я?
Черные, глубоко посаженные глаза кузнеца поднялись на миг на Дерека, пробежались по серебряным перьям на жилете, задержавшись на полосе бастарда, перечеркивающей нагрудный знак с парящим орлом.
— Знаю. — Его глаза спрятались под нависшими косматыми бровями.
— Чей же заказ тебе важнее, чем серебряного лорда?
— Короля.
Кузнец тисками вытащил из печной пасти раскаленный меч, за которым потянулись жадные языки пламени, и Дерек отошел подальше от тихо ворчащего огня.
— Королю срочно понадобились мечи?
— Говорят, — неохотно ответил кузнец, — он снаряжает охрану для Лилейны, чтобы доставить ее к жениху. Еще говорят, что серебряный лорд сам бы обеспечил клинки и сопровождение невесты. Да и свадьбу сыграли бы во дворце…
— Поменьше слушай пустую болтовню, — раздраженно посоветовал Дерек. Он вышел из кузни и уселся прямо на траву, опершись спиной на стену. Плотная рубаха прилегала к телу, стянутая жилетом, и Дерек чувствовал, как она промокает от пота. В горах уже холодно, по утрам кончики волос белеют от инея, и воздух вырывается изо рта паром… А в Белой гавани царил влажный зной, как будто короткое лето решило здесь задержаться.
Вот оно, настоящее проклятие лесного народа — отец-солнце будто не желает смотреть на землю, где больше не осталось его диких детей, и дни становятся все короче, а ночи длиннее и холоднее. В этом году в предгорьях едва успели собрать урожай овса, а ведь раньше, Дерек помнил, на южных склонах вызревал виноград. Если следующее лето окажется еще короче, в стране настанет голод.
Дерек стащил жилет и бросил его на траву, усыпанную маргаритками. По одной из внутренних стен дворика полз густой вьюнок, укрывая ее мелкими зелеными листьями, белые цветы нежно благоухали. Седой подошел к хозяину ближе, обнюхал расшитую серебром ткань жилета и, разочарованно фыркнув, отвернулся. Подмастерье принес ведро с водой, но конь сначала потянулся к мальчишке, а уж потом, получив ласку, принялся пить.
— Ты, верно, похож на мать, — заметил Дерек, разглядывая парня. Ничего общего с кузнецом. Хотя тот зарос бородой по самые брови, кто знает — если его побрить, может, сходство и обнаружится.
Подмастерье лишь пожал плечами.
— Напои и меня, — сказал лорд.
Парень послушно скрылся в доме. Появившись с блестящим кубком — не иначе для дорогих гостей, вернулся к колодцу, зачерпнул воды из ведра.
— Угощайся, милорд.
Дерек отхлебнул, и зубы свело от холода. Парень рассматривал его с плохо скрываемым любопытством, но и на него самого было приятно взглянуть: нежные, как у девчонки, губы, темные брови прямым разлетом до висков и зеленые глаза. В лице его чудилось что-то знакомое. Парнишке на вид лет пятнадцать, а может, и меньше — на гладких щеках ни намека на пушок.
— Ирга, а ну, поди сюда! — прикрикнул кузнец.
Ирга? Девчонка? Дерек выпрямился, разглядывая тонкий силуэт. Девушка подхватила тяжелые даже на вид клещи, прижала конец раскаленного меча. Отвернула лицо, укрывшись козырьком фуражки от искр, летящих из-под молота. Интересно было бы стащить с нее эту дурацкую шапку, а заодно и бесформенную рубаху, и посмотреть, что под ней прячется. Дерек усмехнулся своим мыслям, не спеша допил воду. Он бросил кубок на траву и закрыл глаза, откинув голову к стене.
Ирга натирала жесткой тряпицей ложки, отлитые отцом, но взгляд ее то и дело устремлялся за окно — к мужчине, спящему у стены. В кузню однажды уже заходил толстый лорд Гровер из замка на перешейке, про которого говорили, будто он сожрал собственную жену в голодную зиму. Зубы у него были золотые и жутко блестели, когда он улыбался. На одной из скал перешейка находится самая известная тюрьма королевства. Там уже который год сидит Шестипалый Джонатан, убивший больше тридцати женщин. Говорят, он несколько раз пытался сбежать, и надсмотрщики отрубили ему ноги.
Ирга поежилась и снова быстро взглянула на серебряного лорда. Вдруг он помог бы, если бы она попросила…
О чем бы Ирга ни думала, мысли вновь и вновь возвращались к побегу.
Отец держал ее в доме как пленницу.
Нет, конечно, она выходила на улицу, но в последнее время он все реже отпускал ее одну. Дошло до того, что и на рынок стал ходить вместе с ней, а потом и вовсе — сам. По его словам, от людей — одни беды, и все вокруг только и думают, как бы причинить ей вред.
Запахи железа, дыма и сажи пропитали не только кузню и двор, но и весь их крошечный домик. И стены его, покрытые несмываемым слоем копоти, давили на Иргу, даже когда она закрывала глаза. Раньше, по ночам, она выбиралась на крышу и сидела там, поджав колени к груди. Внизу спал город — муравейник с извилистыми улочками, очерченный несколькими кольцами защитных стен, которые расширяли по мере того, как рос город. Ирга запрокидывала голову и смотрела в небо. Звезды словно дышали вместе с ней, наполняя душу чувством, которому она не знала названия. И ей казалось, что она вот-вот взлетит.
А потом отец поймал ее на крыше и через день поставил на окно ее комнаты решетку, на которой даже не было замка.
На подоконник снаружи запрыгнула дымчатая кошка, и Ирга, улыбнувшись, впустила нежданную гостью. Та грациозно вошла внутрь, подставила голову под ладонь девушки и улеглась рядом, устроившись между кольчуг, ожидающих починки.
— Я убегу от него, — сказала Ирга кошке, и та прикрыла светло-зеленые, как у нее самой, глаза, будто бы соглашаясь.
Она могла бы пойти в услужение к лорду. Ему пригодился бы слуга, умеющий обращаться с лошадьми, — он сам так сказал. А она и с лошадьми ладит, и с собаками. И что с того, что она девчонка?
Ирга бросила блестящую ложку и принялась натирать следующую.
Или она может попробовать устроиться на один из больших кораблей, что приплывают в порт. Они привозят диковинные товары и запахи других стран. Там тоже наверняка пригодился бы толковый парень, умеющий обращаться с оружием и не гнушающийся любой работы. Ирга засунула руку под фуражку и поскребла вспотевшую голову. От косы было жарко, но отец запрещал показывать волосы.
А еще он не разрешал взять котенка.
Она любила отца. Но иногда думала, что это лишь потому, что ей некого больше любить.
Она могла бы убежать с серебряным лордом.
Он выглядит добрым.
Наверняка не съел ни одной жены. Ведь серебряный лорд и не был женат.
— Это что, бастард с Серебряной горы? — прошамкала за ее плечом старуха, и Ирга подпрыгнула от неожиданности.
— Юсуфа! Ты подкрадываешься, как лесной дух! — возмутилась Ирга.
— Точно он, — подслеповато прищурившись, сказала старуха. Она поставила на подоконник корзинку с одуряющим ароматом выпечки и грибов и отогнала потянувшуюся на запах кошку. — А хорош зараза. Может, правду говорят, что в нем кровь лесного народа.
— Конь у него чудесный, — ответила Ирга, ожесточенно натирая ложку.
— Конь? — возмутилась Юсуфа. — Так тебя отец никогда замуж не выдаст! Конь… — повторила она, качая головой. — Хотя оба этих жеребца не для тебя. Вот бы поглазеть на их свадьбу с Лилейной. Пара выйдет на загляденье, если про нашу Золотую Рыбку хоть сколько не врут. А ты так и останешься в девках, если будешь одеваться как мужик!
— Меня Петер замуж звал, — сказала Ирга.
— Петер? Это который кожевенника подмастерье или пекарь?
— Пекарь, — ответила Ирга, разглядывая черного как ночь коня, который невозмутимо щипал траву у ног своего хозяина. Гриву с седыми прядями перебирал ветер, бросая на траву пожелтевшие листья яблонь из соседского сада. Снова осень. Как рано…
— Так это же просто подарок Великой матери! — воскликнула Юсуфа. — С ним ты будешь как сыр в масле кататься. У него и пекарня, и земля у самых городских стен.
Ирга пыталась примерить на себя теплое счастье, пахнущее свежим хлебом, звучащее топотом босых ножек и детским смехом, но отчего-то оно казалось ей чужим.