Малышка с секретом (СИ) - Абанина Анастасия (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
— Хвала богам вернулась, я уж думала, что беда приключилась… Ну, что знахарка то сказала? — обратилась к нам женщина, вытирая руки о передник.
Отец качнул головой из стороны в сторону, поднял матушку вместе с со мной земли и легонько подтолкнул ее в сторону дома.
— Потом Квасена, все потом. Чипрана сама тебе расскажет… Ну к удальцы, бегом собирайтесь в поле. Ехать пора. Сегодня еще дальнюю пахоту обработать нужно. — обратился он к братьям. — Бояна иди, матери по дому подсоби и в дорогу нам съестного собери, сегодня в обедню не приедем. Сама она сейчас не сдюжит. — развернулся и пошел в сторону амбара, ведя Кучура под уздцы. Матушка зашла вместе со мной в дом и унесла меня с собой за печку, посадив на постель, сама присела рядом. Боянка, тем временем стала, возиться в горнице.
Заглянув матушке в глаза, я увидела в них немой вопрос. Улыбнувшись, как можно более радостно, я подсела к ней ближе и обняв за талию, тихонько произнесла:
— Все хорошо матушка, не переживай, со мной все хорошо… — женщина прижав меня к себе руками сильнее, стала гладить мою голову.
— Что Сения сказала?
— Знахарка сказала, через месяц к ней приехать, учиться… — от этих моих слов матушка начала громко всхлипывать и спросила:
— Да, как же? Она же сама сказала через лето токмо, а теперь вдруг, через месяц… Что случилось то с чего она свое решение поменяла?
— Говорит, что я какой-то силой напиталась и времени у нас откладывать обучение, больше нет. Потому ждет меня в праздник Ейко у своей избушки с вещами.
Матушка на это ничего не сказала, просто продолжала сидеть и гладить меня по голове. В объятьях этой доброй женщины, я чувствовала себя спокойно, было странное ощущение будто я вернулась домой и ничего плохого со мной не случится. За то время, что я здесь нахожусь, она успела стать для меня настоящей матерью. По-другому свои ощущения я охарактеризовать не могу. Конечно неизвестно, как бы она отреагировала, зная, что ее дочка мертва, а я просто заняла освободившееся место. Но разрушать и без того хрупкий покой этой прекрасной семьи, я не возьмусь. Пусть остается все, как есть и эти прекрасны люди верят, что я их маленькая дочка и сестра. И мне и им, так будет лучше.
— Ты голодная? — спросила меня матушка нежно.
— Угу. — пробормотала я, пригревшись в ее объятьях.
— Пойдем, накормлю тебя… — сказала женщина, поднимаясь со мной на руках.
Мы прошли за печку и матушка, усадив меня на лавку, наложила в миску каши и поставила передо мной на стол, подала ложку, плеснула молока в стакан и села рядом, наблюдая за мной, о чем-то размышляя, нахмурившись. Боянка бегала по горнице, собирая обед для мужчин: то выбегала на улицу, то возвращалась в избу. Позавтракав, я поблагодарила матушку и сестру, которые в этот момент принялись ставить хлеб и варить обед, сползла с лавки.
Встав на ноги я поняла, что теперь точно смогу ходить как все. Это ощущалось, на каком-то подсознательном уровне. Я уже больше не чувствовала такого напряжения в мышцах и держаться вертикально, стало очень легко и даже приятно. Как будто сейчас мне вспомнилось, что-то давно забытое… Но, чтобы лишний раз не рисковать, я все еще придерживаясь за лавку, сделала от нее пару шагов и отпустив, убедилась в своем предчувствии. Матушка, в этом момент обернувшаяся на меня, прижала руки к лицу и пытаясь сдержать всхлипывания, расплакалась, как-то счастливо и горько одновременно. Сестрица заметив матушкину реакцию, обернулась ко мне от печи, в которую ставила хлеб и осев на стоявшую рядом с ней лавку, пробормотала:
— Пошла… Матушка смотри, она пошла! — уже громче промолвила девочка, радостно улыбаясь и кинулась меня обнимать. Потискав друг друга, мы посмотрели на стоявшую в сторонке маму, она просто устало улыбалась и молча плакала. Не выдержав ее эмоционального состояния, я тоже расплакалась и подойдя к ней, прильнула к подолу, крепко сжимая ноги, пытаясь как-то утешить и ее, и себя. Боянка подскочила с корточек и тоже обняла матушку, сестра стала целовать и вытирать, ее залитые слезами щеки. Мамочка обняла нас обеих и так мы стояли посреди горницы, пока нас не спугнул, вошедший в избу, отец. Он увидел нашу заревано целующуюся композицию и удивленно распахнул глаза, широко открыв спрятавшийся в бороде рот, спросил:
— Чего стряслось, чего ревете? — нервно оглядывая горницу, видимо пытаясь обнаружить причину наших слез, но не найдя, вновь посмотрел на нас.
— Ведка пошла, сама представляешь? — ответила мама, отпуская меня и Боянку, утирая слезы.
— Так и что? Она вчера вон, вообще бегала. — сказал раздраженно батька. — Чего реветь то теперь?…
— И правда… ты же вчера сама, весь день бегала и играла, а почему мы внимание не обратили?… — удивляясь себе и обращаясь к матушке, спросила Боянка. Матушка просто уставилась в одну точку, тоже пытаясь понять, от чего вчера не заметила, что я хожу.
— Просто надо меньше, лясы точить и сплетничать с подругами… — сказал, ерничая, отец, проходя к столу и забирая корзину, в которой был собран обед.
Так он все же заметил, что я пошла, а мне казалось, что нет, видимо просто не стал на этом заострять всеобщее внимание… Вот так, батюшка внес нотку реализма, в наши мистически-настроенные мысли. — подумала я. Матушка с Боянкой гневно раздувая ноздри и беззвучно открывая рты, пытались ему что-то ответить, но видимо не нашлось, что… Я тихонька похихикала над ними в кулак и отпустив матушкин подол, пошла к своей лавке, уж очень хотелось, спать после рыданий. Проснулась то я сегодня до рассвета, с этими бабкиными снотворными чарами, уж очень быстро выспалась.
— Зря она меня так, но если что, нужно будет у нее им научиться… Раз я такая великая ведунья, что силу у бога отняла… — подумала я, укладываясь и засыпая.
Проснулась после полудня, в избе никого не было, но очень вкусно пахло щами и свежей выпечкой. У меня громко заурчал желудок. Да, не мешало бы чем-то заморить червячка, но раз никого нет стоит, сначала узнать где родные. Сползя со своей лавки и встав на пол, я прошла к двери в сени и вышла на двор. Возле будки с Лашеком сидел Зелислав, гладящий пса и что-то ему рассказывающий.
— Зелеслав, а где матушка с Боянкой? — спросила я, сонно потирая глаз.
— Матушка убежала, а Боянка в бане давно уж сидит… — спокойно ответил мальчик.
— А чего она там сидит? — спросила я, удивляясь и ничего не понимая.
— Не знаю… мы с матушкой свиньям давали, а тут смотрим из дома Боянка напуганная бежит. Так она до нас добежала, матушке что-то шепнула… а та ей говорит: — Иди пока в баню, я тебе сейчас вещей принесу… так Боякка как-то странно задом наперед пошла… а как до угла избы дошла, токмо тогда нормально обернулась… я и не понял ничего… матушка сказала: Закончи здесь, а я пойду, дело у меня и ушла…. Я свиньям дал, в загоне у них прибрал и здесь вот сижу… А матушка со двора куда-то ушла, а Боянка до сей поры из бани не вылезала…
— Да-а-а, — протянула, на пояснения Зелеслава, я, — Пойду погляжу, что там с Боянкой творится…
Спустившись с крыльца, я прошла в сторону бани и попыталась, открыть дверь. Дернув ее несколько раз, но так и не открыв, выкрикнула:
— Боянка, с тобой все хорошо? — крикнула я, прижимаясь к двери.
— Да, хорошо! А ты чего хотела? — раздалось глухо с той стороны.
— Зелеслав сказал, ты там давно сидишь, стряслось чего? — громко выкрикнула я.
— Да, нет… — как-то неуверенно ответила сестрица.
— А, можно я войду? — снова крикнула я.
— Ну ладно входи… — уже нормально услышала я, потому что Боянка приоткрыла мне дверь в баню. Шмыгнув в появившеюся щель, я разглядела полностью обнаженную сестру. Оглядев ее, постановила, что на первый взгляд все хорошо.
— А чего ты сидишь тут? — спросила я, подозрительно осматриваясь.
— Ничего, все равно не поймешь, мала еще… — буркнула сестра, возвращаясь к лавке и усаживаясь на нее. Я огляделась кругом. Все как обычно: деревянкые тазы, кувшин, бак с водой и бадья. Стопка Боянкиных вещей и стопка каких-то тряпиц. Начав, кое-что подозревать, решила уточнить у девочки.
