Ночной (ЛП) - Монтегю (Монтег) Маделайн (Маделаин) (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Мужчина подошел к кассе прямо за ней, когда говорил что ищет работу!

Ей пришло в голову, было бы намного труднее объяснить «случайные» убийства двух человек, нежели одного. Девушка боялась, после того, как она обнаружила, что на ферме Калхоуна происходит что-то незаконное, они могут попытаться использовать предыдущую стрельбу около дома, дабы прикрыть ее смерть, на случай, если они увидят необходимость избавиться от нее.

Понял ли он, кто был перед ним? Не поэтому ли он решил, что будет лучше прийти к ней открыто?

Он достаточно позаботился о ней, чтобы убедиться, что с ней ничего не случилось, но не было ли это слишком?

Алэйна закрыла лицо руками. Он объяснил, почему помог ей убраться прочь прошлой ночью, потом, что не позволит этому случиться снова… Не позволить убить еще одну свою женщину, что ли? И это не значит ничего, кроме того что он заявил ей?

Как он мог ощутить связь, которую Алэйна хотела, чтобы он чувствовал? Они были совершенно разными. Он даже не хотел трахать ее — ладно, хотел, но колебался, поскольку они отличались друг от друга. Раф совершенно ясно дал это понять.

И не поспоришь. Если бы она знала об этом раньше, то не уверена, что захотела бы или допустила ли это.

Над ней что, кто-то прикололся? Если она вела себя, также раскованно, как Энджи, то давно бы была с ним в отношениях.

Она серьезно облажалась со всем этим. Девушка была связана с ними обоими — или, вероятнее всего, с обеими формами Рафа. Как бы страшно ей не было, она все равно попытается помочь Ральфи, поскольку чувствовала — он нуждается в ней. Алэйна не могла вынести мысли, что ничего нельзя сделать, позволив причинить ему вред.

Очевидно, Раф действительно не нуждались в ней, не для защиты, не для ухода, но ее все еще тянуло к нему. Она чувствовала, что нужна ему из-за ранения, и, чтобы помочь облегчить боль потери.

То, что она теперь знала, в действительности это ничего не меняло — все только чертовски осложнилось.

Она была рассержена. Чувствовала себя использованной. Он только изображал интерес к ней, в то время как собирался причинить боль. Он знал об этом все это время. Он должен был держаться от нее на расстоянии.

Рафаэль пришел не просто так, только с одной целью и не откажется от нее просто потому, что встретил ее и захотел, вопреки здравому смыслу, очевидно, и без всякой причины. Алэйна знала, что не было никакого возможности одержать его от мести — она даже не была уверена, что должна пытать сделать это — единственного, что у него есть, ради чего он живет. Он должен был отомстить, хотел он того или нет, потому, что суд, осуществляя правосудие, не делал скидку взявшим его в собственные руки.

У него не было другого выбора. Он хотел вернуться назад и быть с такими как он. Она понимала это. Как, наверное, раздражает жить в другой стране, с незнакомым обычаями, с другим языком, и как, наверное, тяжело жить среди другого вида?

Чтобы не произошло, он все равно собирался уехать.

Она задавалась вопросом, кем он был, в конце концов? Человек-кот? Демон, о которых она читала раньше?

Алэйна бы рассмеялась, если бы прошлой ночью не увидела его обращение. Было ли намного тяжелее поверить в демонов, чем в оборотней?

Он не был злым. Может быть, его народ казался индейцам демонами в тех краях, поскольку были другими, но он ее защитил. Он пришел, чтобы отомстить за Концепсьон и своих сыновей, так как не смог их защитить. Это не злость. Она готова была зайти дальше, назвав это достойным уважения, рисковать своей жизнью, чтобы защитить, и если это невозможно, уничтожить тех, кто убил его близких.

Были времена, не так давно, когда женщины искали себе мужчин только по одной причине, для защиты от окружающего мира.

Вздохнув, она встала с постели, и, наконец, помылась и оделась. Чувствуя нереальность происходящего, она вышла из дома, чтобы поговорить с Рафом.

Глава 16

Алэйна больше не была совершенно уверена, что чувствует к Рафу, пока не приблизилась к нему, а он не взглянул на нее. Выражение его лица, было смесью настороженности и неуверенного приятия, полностью обезоружившими ее.

И все же она заметила, что не может встретиться с его пристальным взглядом.

— Я просто подумала — на случай, если приедут копы — мы должны решить, что собираемся говорить.

Его темные брови сошлись вместе, когда она снова поглядела на него.

— Они не приедут.

Алэйна ощутила, как слабый росток надежды расцвел от его уверенности.

— Думаешь, с тем парнем все в порядке.

— Он мертв.

Волна холода нахлынула на нее.

— Ну, тогда копы обязаны приехать, — еле-еле проговорила она.

Он нахмурился, утаптывая грязь вокруг только, что установленного столба.

— Они же не приехали, когда я убил двух других.

Вторая волна шока оказалась тяжелее первой. Алэйна оглядела немного смутно видимое поместье, осев, когда тьма, казалось, резко сжалась вокруг нее. Раф поймал девушку, когда ее ноги, словно превратившись в резину, дрогнули под ее весом. Обхватив Алэйну одной рукой, он подсунул другую под ее колени и притянул к своей груди. Она уронила кружащуюся голову на его плечо.

— Думаю, мне нужно прилечь, — сказала она сквозь губы, казавшиеся странно тягучими и не желающими работать, как и ее ноги.

Перейдя двор, он присел и, ухватившись за дверную ручку, толчком открыл дверь, зашагав по коридору в свою спальню.

— Что ты делаешь, Раф? Господи! Ты собираешь позволить себя убить, — пробормотала она, когда он устроил ее на кровати.

— Меня не просто убить, — мрачно проворчал он.

— Этому положено меня убедить? — настаивала она, с трясущимся подбородком.

Он молчал несколько мгновений.

— Я не должен был говорить тебе, — наконец, сказал он, его голос ничего не выражал, тщательно лишенный эмоций.

Все еще с кружащейся головой и дезориентированная, Алэйна ощутила при этом укол страха, задаваясь вопросом, не воспринимал ли он теперь и ее как угрозу.

Она предположила что воспринимал. Она знала, он убил человека — слышала, как он признался, что убил еще двоих. И что ей полагалось сделать? Молчать?

— Ты знаешь, кто я, — выдавил он. — Ожидала чего-то другого?

Алэйна с трудом проглотила болезненный ком в горле, чувствуя резкий порыв сказать ему, что он совсем недооценил то, что она чувствовала к нему, если думал, что она как-то смотрела на него свысока.

— Что ты намерен делать?

— Думаю вопрос в том, что намерена делать ты? Защитить свой собственный вид от зверя?

Она сердито уставилась на него.

— Я этого не заслужила.

Он довольно долго изучал ее.

— Я только не могу понять почему, — наконец, пробормотал он.

Алэйна нахмурилась.

— Почему что?

— Почему я имею для тебя значение. Почему тебя волнует, что случится со мной.

Девушка немного беспомощно посмотрела на него. Она сама была не совсем уверена, почему, за исключением того, что понимала, отчасти это было из-за того, что он заставил ее почувствовать себя нужной. Тем не менее, она посчитала, его бы взбесило, если бы она это сказала. Он был изранен и зол и рванул бы прочь, как уже бывало. Она не хотела, чтобы он оттолкнул ее. Она не хотела дать ему повод так поступить, потому что вдруг поняла, что он искал его. В этом была причина, почему он говорил с ней так открыто. Он хотел, чтобы она хуже думала о нем. Он хотел, чтобы она отвернулась от него, чтобы он смог убедить себя, что она не стоила его времени. Его не волновало то, что она могла или хотела воспрепятствовать его планам. Он очень хорошо знал, что она никому не расскажет, кем он был и ей бы не поверили, если бы сказала.

— Хотя, ты же знаешь, что я сделаю? — наконец, сказала она.

Он стиснул губы и медленно покачал головой.

— Не спрашивай меня об этом.

— Это не вернет ее обратно.

— Ничто не вернет ее обратно! Или моих сыновей! Но и они не будут ходить по Земле, и дышать воздухом, которого лишили мою семью, — зарычал он.