Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Увиденное повергло её в восторг и благоговейный ужас, и она завопила, за что была немедленно обругана мужем.
- Но как можно молчать?! - крикнула она, ничуть не смущаясь. - Ведь он... он - великолепен!
Годрик не ответил, но по лицу было видно, что он доволен похвалой родовому гнезду.
Замок стоял на берегу реки, неприступный, как крепость. Зубчатые стены с бойницами охраняли две башни собора, о котором упоминала Сесилия. Даже королевский замок Дракона не выглядел столь внушительно и гармонично. Бурые стены цветом напоминали отроги, ведущие к реке, а зеленые крыши были одного оттенка с зеленью ив, растущих у самой воды.
Ворота замка были гостеприимно распахнуты, и жёлто-красные штандарты реяли над входом, ожидая прибытия молодой пары.
Встречать их вышла целая толпа - ничуть не меньше, чем провожали из Тансталлы. Только сейчас лица были незнакомые. Эмер опустила вуаль и теперь могла беззастенчиво рассматривать встречавших, не боясь быть уличенной в невежливом поведении.
Статная дама в синем блио стояла впереди. Генин её был высотой в локоть, и с него спускалась тончайшая восточная ткань длиной три локтя - девушка-прислужница держала покрывало, чтобы не волочилось по земле.
«Леди Фламбар», - подумала Эмер и склонилась перед свекровью в почтительном поклоне.
- Добро пожаловать, графиня Поэль, - приветствовала её матушка Годрика. - Да будет милость яркого пламени на вас.
- Благодарю за добрые слова, - ответила Эмер, ещё раз кланяясь. Стоило ей выпрямиться, как свекровь откинула её вуаль.
В ней не было ничего от красивого сына. Вернее, в сыне - от неё. Тяжёлый подбородок, маленькие глаза, мясистый нос. Эмер запоздало помолилась, чтобы их с Годриком дети были похожи на покойного графа Дарем, а не на графиню.
Свекровь между тем закончила рассматривать невестку и обернулась поцеловать сына. Большой сердечности Эмер между ними не заметила, и это её несказанно обрадовало. Нет ничего хуже, чем сыночек, безмерно обожающий мамочку.
- Это моя жена, матушка, - церемонно представил Годрик, хотя нужды в представлении не было. - Эмер из Роренброка, королевской милостью - графиня Поэль. Жена, а это - моя матушка. Леди Фледа. Люби и почитай её, как меня.
- Я передаю невестке ключи от кладовых и признаю её хозяйкой, - в тон ему произнесла леди Фледа и протянула Эмер связку ключей, та приняла её, подумав, что они все тут, в Дареме - глупые приверженцы правил.
- Надо показать леди её комнату, - встряла в разговор пожилая дама в ярком платье, которое делало её желтоватую кожу жёлтой, как корка лимона. - Я провожу её милость.
- Буду благодарна, - ответила Эмер, пытаясь одной рукой прицепить связку ключей к поясу, а другой выудить корзину с едой из кареты.
Кошачьим движением леди Фледа выхватила у неё ключи и водрузила на прежнее место - на свой пояс из тонко выделанной кожи.
- Пусть пока побудут у меня, - спокойно объявила она. - Это проще, чем объяснять вам в первый же день, что и где находится.
- Не возражаю, - пробормотала Эмер,вытаскивая корзину.
- А это что? - спросила тут же леди Фледа, поведя носом.
Она рывком сдёрнула платок с корзины, и взору её представились копченые цыплячьи тушки, хлеб с орехами, вареные яйца и сушёная рыба.
- Что это?! - маленькие глаза свекрови так и впились в Эмер. - У вас ещё четыре дня поста. Изъять немедленно.
И корзина была изъята. Эмер проводила её тоскливым взглядом.
- Трагедия, должно быть? - шепнул ей на ухо Годрик. - Для такой обжоры.
- Забыл про вилку? - ответила Эмер так же, шёпотом.
- Вилок тебе не видать до самого свадебного пира.
- Зато потом припомню.
- Вот-вот, продумай месть... во время поста и молитвы.
У большой лестницы пути их разошлись - Эмер повели направо, где были комнаты женщин, Годрик свернул налево. И даже не посмотрел на жену на прощанье. Эмер почувствовала, что последнее слово осталось не за ней.
После этого она не видела мужа. Ей страшно хотелось расспросить о нём девиц, призванных прислуживать, но гордость не позволяла. Лишь дважды она услышала, что милорд Годрик строго постится и не выходит из церкви, готовясь к свадьбе.
«Лучше бы он готовился по-иному», - думала Эмер тоскливо.
Сама она не могла похвастаться таким прилежанием в подготовке.
Пост - не самая весёлая штука. К вечеру первого дня Эмер ненавидела сухари, а стоило ей хоть на секунду закрыть глаза, её мысленному взору представали куски дичи, жаренные - о, яркое пламя! - на ненавистных сковородах, которые теперь казались почти родными. Также её воображение терзало вкуснейшее рагу из говяжьих почек, бычьих хвостов, петушиных гребешков и бараньих ножек, а чёрная кровяная колбаса преследовала даже в тонком сне. К вечеру второго дня, вызнав у служанок, расположение кладовых, Эмер совершила рискованную вылазку. Отослав всех под предлогом необходимости уединённой молитвы, она выждала, пока шаги дочерей джентри затихли в конце коридора, и выскользнула из своей комнаты-тюрьмы, гонимая голодом и злостью.
Комнаты с провиантом она нашла быстро и не попалась никому на глаза. Закрывались кладовые всего лишь деревянным засовом - в Дареме не опасались воров, и это тоже была удача. Эмер юркнула внутрь, прикрыла двери, огляделась - и не смогла сдержать вздоха восхищения. Наверное, Большой зал в Роренброке был меньше обжорной комнаты в Дареме. Но вскоре восхищение уступило свои позиции голоду, и Эмер приступила к воровству.
Вдоль стен стояли лари с хлебами, с потолочных балок свешивались связки колбасы - белой и красной, копченые гуси и окорока. Здесь же были корзины с лесными орехами, лущёным горохом и крупами, чаны с солониной и связки сушеной рыбы, и рыба соленая, и копченая, и огромные головки сыра под желтой твердой корочкой, и крынки с молоком и медом, и целые горы яиц в низких корзинах.
Постящаяся невеста с воодушевлением набивала живот вкуснейшими припасами Фламбаров, и жизнь казалась ей всё лучше и лучше. Из маленькой корзины до ноздрей Эмер донесся сладкий медовый аромат. Приоткрыв крышку, девушка обнаружила там сладкое чудо - вываренные в меду орехи. На всю кладовую пахнуло поздним летом и солнцем.
Эмер тут же засунула в рот кусок сладких, слипшихся орехов, и с наслаждением захрустела вкусными ядрышками. Она пожадничала - набрала орехов в поясную сумочку, да еще и прихватила по полной горсти в обе руки.
Дверь бесшумно распахнулась, и на пороге возник высокий силуэт. Эмер не могла рассмотреть лица, и ей показалось, что появился её муж - он был высокого роста и широк в плечах. Проворно юркнув за корзины, Эмер затаила дыханье, боясь даже двинуть челюстями.
- Кто здесь? - спросил мужчина негромко.
Голос был незнакомый, но не успела Эмер вздохнуть с облегчением, что это не Годрик рыскает по замку, как мужчина вошёл в кладовую и направился прямо к корзинам, где она пряталась.
- Выходи, - приказал голос, и Эмер покорно поднялась из укрытия, потому что раздался знакомый свистящий звук - так говорит меч, когда его вынимают из ножен.
Вид у неё был самый дурацкий - щеки набитые, как у хомяка. Она мрачно посмотрела на обнаружившего её. Он был постарше Годрика, но без бороды. Лицо у него было не такое красивое, как у Фламбара, но приятное и мужественное. Русые волосы подстрижены коротко, не как у благородного, но по виду он был истинный рыцарь, к тому же, у него был меч. Он обнажил его наполовину. Только ножны изрядно потертые, со следами умелой починки.
Некоторое время рыцарь изумленно взирал на Эмер, представшую перед ним. Он был настолько удивлен, что не сразу разглядел её голубое венчальное платья.
- Кто вы, миледи? - спросил рыцарь, отправляя меч в ножны. - И что вы здесь делаете?
Эмер сгорала от стыда: говорить с набитым ртом она не могла, а потому просто начала жевать, чтобы избавиться от проклятых орехов.
- Почему молчите, миледи? И что у вас в руках.
Прожевав сладости, Эмер, страдальчески протянула руки, показывая добычу.
