Урод (СИ) - Верт Александр (читать книги регистрация .TXT) 📗
Генер просто кивнул, явно позволяя принцу следовать какому-то своему плану.
− Тогда начнем сначала. Из всего озвученного самым первым была моя инициация. Испытание, который каждый десятилетний мальчик должен пройти, чтобы доказать, что он будущий воин. Да, я его не прошел в десять лет, и это никогда не было тайной, и если были нужны пояснения, то можно было потребовать их сразу, а не через семь лет моего пребывания в составе Совета.
Мальчик подал Антраксу книгу, спешно раскрывая ее на нужной странице. Принц едва различимо благодарно кивнул и тут же заговорил вновь:
− Согласно кодексу, две группы мальчиков должны вернуться к Богу Войны в облике жертвы. Первая, − и дальше он стал читать прямо со страниц кодекса: − В ком не пробудился огонь войны, и не зародилась сила с самого рождения.
Он отодвинул книгу в сторону, взглянул на Генера и все же спросил:
− Объяснять, почему я не отношусь к этой группе, надеюсь, не надо?
− Не надо, − спокойно подтвердил Шад, которого, явно эта часть обвинения не интересовала.
Антракс кивнул и вновь обратился к тексту:
− И вторая, в ком пламя безвозвратно угасло.
Антракс поднял вверх указательный палец левой руки, явно обозначая важность той части текста, к которой он переходил, скользя взглядом по бумаге.
− Если же состояние мальчика не может быть однозначно расценено в год его десятилетия или, будучи тяжелым, оно является обратимым, возможна отсрочка инициации согласно учению и разумению главного жреца Бога Войны.
Он закрыл книгу, но не отдал ее, а отвел в сторону другую руку, и мальчик с готовностью вложил в нее свиток. Принц не глядя протянул его Генеру. Тот принял бумагу и тут же развернул. В свитке оказалось две бумаги, сшитых в углу.
− Это заключение моего врача, всем вам известного Фу-Диена о том, что ко дню инициации я, по его мнению, был в состоянии пройти церемонию, но он счел это чрезмерной нагрузкой, которая в данный момент могла привести к ухудшению моего состояния. Там же распоряжение главного жреца храма о том, чтобы перенести мою инициацию и его личное засвидетельствование того, что пламя воина во мне не угасло.
− А тут написано, что разгорелось еще больше, − проговорил Генер, передавая бумагу назад представителям совета.
− Это не принципиально, − Антракс выдохнул и продолжил: − А через год я прошел церемонию и здесь есть те, кто при этом даже присутствовал и те, кто счел символичным появившейся временной разницы между мной и принцем Мэдином.
Мужчины из совета начали переговариваться, а один из них вышел вперед.
− Двигался ты, конечно, странно, − сказал он, − но законом это не запрещено, да и степного волка зарезал меньше чем за минуты, не дав ему себя даже поцарапать, но это обостряет другой факт: Бог Войны спас твою жизнь, а ты от него отвернулся!
− Бог Войны не имеет ни малейшего отношения к моему спасению, − спокойно проговорил Антракс. – Наш врач подписал мне смертный приговор, а жрец Вашего Бога посоветовал прирезать меня, чтобы я не мучился. А спас меня обычный человек, ученый и врач, и уже тогда, проходя инициацию, я прекрасно понимал, что Богу плевать на меня так же ка на всех вас и отказался я от него только в пользу науки, чтобы потом эта наука могла послужить Эштару. Именно поэтому я не собираюсь признавать медицину ремеслом. Это наука, а не комбинация умений.
На мгновение стало тихо, а потом Генер Шад все же спросил то, что действительно его волновало:
− Тогда зачем вообще надо было проходить церемонию?
− Как зачем? – удивился Антракс. – Если ты хочешь называться Эштарийцем, надо быть, как минимум, сильнее чужаков и уж тем более надо быть способным прирезать степного волка. Я бросал вызов себе, чтобы узнать имею ли я вообще право брать в руки меч.
В зале стало совсем тихо.
− Надеюсь, мой ответ достаточно понятен? – уточнил Антракс.
− Да, − согласился Генер. – И учитывая, что слова о науке не пустой звуки ты сохраняешь веру в других, а за пределами совета никогда не высказываешь подобных суждений, это можно принять.
Он обернулся. Возражений не было.
− Тогда пойдем дальше по далекому прошлому.
Антракс мгновение помолчал, затем быстро перевернул несколько страниц и прочел:
− «В пятнадцать лет мальчик должен стать мужчиной, познав женщину». Так написано в нашем кодексе, который вроде бы перевод древнего кодекса, вот только…
Он отдал мальчишке книгу и взял из его рук другую уже раскрытую на нужной странице и прочел фразу на грубом гортанном наречии древних языков южного побережья.
Генер прищурился, а Антракс протянул ему книгу.
− Надеюсь, никто не будет спорить, что здесь говорится о том, что с пятнадцати лет мужчина имеет право обладать женщиной. «Имеет право», но далеко не обязан это делать, согласны?
− Ты собираешь оспаривать кодекс?! – спросил кто-то, гневно.
Генер остановил возмущение, жестом руки.
− Здесь действительно написано именно это, но что ты хочешь этим сказать?
− Что точно также я имею право отказаться от женщины и в пятнадцать и в семнадцать и так долго, пока мне это не надоест, − спокойно сообщил Антракс.
− Да, это бред!
− Какие слова. Быстрее бы просто признался…
− В чем? – спросил Антракс, склонив голову набок, чтобы за плечами Генера увидеть того, кто произнес эти слова.
Ему не ответили, тогда принц сделал вид, что ничего и не произошло, и вновь заговорил:
− Я никогда не скрывал, что ночь своего пятнадцатилетия провел не в своих покоях с наложницей, а в кабинете отца и говорил с ним до самого утра о том, что я не хочу следовать традиции.
− Называй вещи своими именами, − проговорил Дерша с вызовом. – Ты не можешь им следовать.
Генер скривился, явно испытывая презрение к болтливому существу.
− Если вопрос в нежелании, то у этого должна быть причина, озвучь ее, − спокойно потребовал он.
Антракс помолчал немного, выдохнул, и этот выдох был отчетливо слышен в тишине, а после потянулся к завязкам маски на своем затылке.
− Я не хотел этого говорить, − признался он. – Да и показывать это не собирался.
Он снял маску и внимательно посмотрел на совет. Лилайна побелела и отступила, но не от того что его лицо было ужасным. Она видела лишь левую часть лица без шрамов с кожей чуть побледневшей, но еще не потерявшей врожденный смуглый тон. Она знала этот профиль! Эта линия скул, ровный нос, губы, взгляд с прищуром. Она все это знала, она все это помнила и, прижимая ко рту ладони, невольно прошептала:
− Велиан…
Мэдин посмотрел на нее с недоумением, но говорить ничего не стал.
Антракс же отбросил волосы с правой половины лица и внимательно наблюдал за лицами членов совета.
− Мерзко, не так ли? – спросил Антракс.
Генер, стоявший ближе всех, все же отвел глаза в сторону.
− Привыкнуть к этому невозможно, даже меня воротит, − продолжал принц. – Я урод и, так или иначе, женщин интересуют мои шрамы больше чем что-то еще. Одни из них испытывают презрение, откровенно брезгуюя, другим меня просто жаль. А вы когда-нибудь обладали женщиной, которая переполнена к вам жалостью? Думаю, нет, и, может быть, вы меня и не поймете, но меня тошнит от одной мысли об этом. Это вы понять способны?
Дерша просто молча отвернулся. Никто ничего не ответил и Антракс в полной тишине надел маску вновь.
− Хорошо, тут не поспоришь, − произнес Генер. – Но, в конце концов, ты взял в гарем женщину, она чем-то отличается от других?
- Да, она меня ненавидит, - произнес Антракс спокойно. – Впрочем, давайте поговорим о моих переписках, чтобы вы поняли зачем мне женщина, которая испытывает ко мне именно ненависть.
Генер удивился и даже не попытался это скрыть, но просто кивнул, выражая готовность выслушать принца.
− Я не ожидал подобного вопроса, поэтому не смогу подтвердить свои слова письмами, но если вам нужны будут доказательства, их могут принести. Что касается Зилена Менда, он действительно был советником при короле Манра, но вот уже десять лет как покинул двор и занимается только наукой. На всем южном побережье Зилен единственный химик, по сути, мой коллега, наши сферы интересов частично пересекаются и мы не обсуждаем с ним политику, только горение, распад и прочие реакции, как и применение их в боевых условиях, а граф Ливель…
