Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца (СИ) - Матеуш Елена (электронная книга .TXT, .FB2) 📗
В тот первый момент он решил, что компания решила поразвлечься банальной оргией. Надеялся отговориться возрастом и удалиться потихоньку. Он и в молодости не особо ценил подобное, а сейчас и вовсе кровь горячила лишь игра. Только госпожа Фортуна заставляла его сердце биться чаще, испытывать сладкие муки неопределённости, ослепительное счастье в момент выигрыша или злость и отчаяние при проигрыше.
Сердце ухнуло вниз, как при самом страшном проигрыше, когда Он подал ему нож и, любезно улыбаясь, сказал:
– Вы у нас новичок, барон, поэтому окажем вам честь. Даём право первой крови. Только не перестарайтесь. Слегка порежьте и всё. Остальным тоже хочется. Что же вы медлите?
Барон смотрел на сверкающее в свете огней лезвие и не мог пошевелиться. Он никогда не был убийцей, даже дуэлей избегал. Боялся крови.
– Что же вы медлите? Или хотите лечь рядом с девкой?
Весёлый смех окружающих не обманул барона. Холодные глаза напротив предупреждали – это не шутка.
– Не думаю, что буду выглядеть столь же красиво, – принуждённо пошутил барон. – Боюсь испортить игру, ведь правил не знаю.
– Что же, присмотритесь пока, – нож передали в руки соседа, – только игра началась и выйти из неё не удастся.
Барон не хотел этого видеть, но не мог отвести взгляд от стола, где лежала в позе звезды жертва. Юная, худенькая, она напомнила барону Гретхен. Такие же серые глаза, сейчас бессмысленно уставившиеся в потолок. Похоже, девушка одурманена чем-то, но боль от первого пореза привела её в чувство. В глазах заплескался ужас. Когда второй мужчина ткнул ножом под правой грудью, она тихонечко замычала и крупные слёзы потекли по лицу.
Барон с трудом отвёл взгляд и осмотрелся. Окружившие стол мужчины напоминали стаю хищников, готовых рвать жертву на куски по команде хозяина. Нет. Хозяин их скорее сдерживал, не позволяя убить слишком быстро, заставляя растягивать удовольствие.
Да, удовольствие. Барон видел по блуждающим на лицах улыбкам, по помутневшим от желания мучить глазам, что они наслаждаются властью над этим беззащитным хрупким телом. Каждый расцветающий на белом шёлке рубахи кровавый цветок заставлял их глаза блестеть ярче, улыбаться шире. С отвращением барон понял, что девочке даже лёгкой смерти не дождаться. Её собираются мучить долго и он должен будет участвовать. Незаметно ускользнуть не удастся. Хозяин не сводит с него глаз. Барон понял, что выйдет отсюда, только повязанный кровью. Ему придётся стать убийцей или умереть.
Он вновь посмотрел на девушку. Ран на её теле становилось всё больше, но ни одна пока не была так глубока, чтобы обещать близкую смерть. Мука исказила черты девушки. Наложенное заклятие не давало ей хотя бы криком излить страдания. Барону вдруг показалось, что это дочь лежит на жертвенном столе, терпя бесконечные боль и ужас. Вспомнилась Лотта, как он втолкнул её в дом Чёрного колдуна. А если и её ждало подобное? Почему он тогда не думал об этом? Барон содрогнулся от отвращения к себе. Во что он превратился?!
Он шагнул к столу и протянул руку к окровавленному ножу:
– Позвольте теперь мне.
По кивку хозяина уже приготовившийся нанести порез придворный передал нож барону. Липкая тёплая рукоять как родная легла в руку.
– Потерпи, малышка. Сейчас тебе станет легче, – ласково произнёс барон и перерезал девушке горло.
****
После долгого ночного ожидания вестей от мамы, проснулась поздно, потому позавтракала в своей спальне в одиночестве. Я как раз раздумывала, чем заняться – отправиться погулять в парк или поиграть на клавесине, когда мне принесли записку от Людвига. Он просил о встрече у него в кабинете как можно скорей. Прихватив шкатулку, я поспешила.
Мне бросилось в глаза, что он всё в том же костюме, в котором уезжал вчера в свой клуб. Такое впечатление, что Людвиг ещё не ложился. В кабинете жених был не один, а с серьёзным солидным мужчиной, который не раз появлялся в доме, но до сих пор Людвиг нас не представил.
– Лотта, твой отец сегодня ночью погиб на дуэли.
– Что?! Этого не может быть. Отец никогда не дрался на дуэлях. Это ошибка.
– Иногда обстоятельства заставляют принять вызов даже тех, кто этого не желает. Детали не известны, но он точно погиб. Тебе стоит отправиться к семье, чтобы поддержать их.
Слова Людвига с трудом доходили до меня. Отец мёртв? Как же так. Только вчера я видела его.То, что его больше нет, никак не укладывалось в голове. Меня оглушила эта новость, я ничего не чувствовала, не понимала, что делать. И только слова Шварца о том, что я должна поддержать семью, пробились в моё сознание. Конечно! Мама и сёстры сейчас в такой же растерянности. Нужно им помочь. Нужно что-то делать, но что?
– С тобой отправятся твоя компаньонка и герр Клаус Тойрер, мой управляющий. Он поможет решить все вопросы с похоронами.
Я с благодарностью посмотрела на Людвига. Как хорошо, что кто-то возьмёт все хлопоты на себя. Я просто не представляла, что нужно делать в таких случаях. Подозреваю, что и мама не знала. Она во всём доверялась отцу, ничего не решала сама.
– Только дай мне слово, что не станешь задерживаться. И сразу после похорон вернёшься ко мне.
Я пообещала.
Герр Клаус Тойрер уточнил родительский адрес и пообещал приехать туда чуть позже. Со мной же поехала тётушка Дорея. В карете она мрачно молчала и задумчиво хмурилась. Дорея знала отца с самого детства и не могла сдержать удивления, услышав новость о его гибели на дуэли. Потом замкнулась и больше новость не обсуждала.
Стоило ей переступить порог родительского дома, как она преобразилась. После объятий с мамой и положенных слов сочувствия, тётя Дорея взяла командование в свои руки. Это стало большим облегчением для нас. И мама, и сёстры выглядели не столько горюющими, сколько потерянными. Они, как и я , оказались оглушёнными этой новостью. Для них она означала внезапное завершение привычной жизни. Отец приучил нас подчиняться ему. “Послушание – вот главная добродетель женщины!” – не раз провозглашал он. И теперь, услышав распоряжения Дореи, сёстры с облегчением кинулись завешивать зеркала, мама подбирать траурные наряды, потом, переодевшись, составлять вместе с Дореей список родственников, которых необходимо оповестить о смерти барона.
Последнее герр Тойрер, появившийся вместе со смутно знакомым мужчиной, горячо одобрил.
– Наследника титула надо обязательно известить.
Приехавший с ним мужчина оказался нашим семейным юристом, который вёл дела отца и хранил написанное им несколько лет назад завещание.
Я никогда не думала, что смерть человека требует не меньших хлопот от близких, чем свадьба или рождение. Большую часть из них взял на себя присланный Людвигом управляющий. Но и оставшегося нам хватило, чтобы в суете и хлопотах отвлекаться от тяжёлых неприятных мыслей о странной смерти отца, от чувства вины перед ним, которое грызло тихонько изнутри. Сейчас, когда он умер и не мог принести новых неприятностей, внезапно всплыли детские воспоминания о том, как отец учил меня ездить верхом, как мы вместе рыбачили в нашем поместье, как он гладил меня по голове, когда однажды я тяжело болела..
Всё это давно погрузилось в глубь памяти под тяжестью других, печальных впечатлений, но смерть вытолкнула их на поверхность и я с облегчением почувствовала, как тяжёлый комок обиды и гнева на отца тает. Я не простила ему то, как он поступил со мною, но наконец смогла отпустить эту боль. Всё, он больше не сможет навредить ни мне, ни сёстрам, и можно поплакать по тому давно исчезнувшему папочке, что был у меня в детстве.
У сестёр таких тёплых воспоминаний было меньше, даже у Гретхен, что числилась в его любимицах. Они росли когда для отца игра стала главной страстью и его выигрыши, а чаще проигрыши, определяли перепады настроения и приступы злости, которые он срывал на домашних. Потому девочки не могли искренне скорбеть по нему. Их печаль вызывалась растерянностью и страхом перед будущим, которые усиливало поведение матери. Вот она неожиданно для меня сильно горевала, много плакала и почти не вспоминала о нас, почти не выходя из супружеской спальни.
