Танцующая для дракона (СИ) - Эльденберт Марина (книги TXT) 📗
— Тебе придется разговаривать со мной, девочка, — произнес Даармархский в ответ на мое молчание. — О своеволии, которое я тебе позволяю здесь, в Даармарх-Аринте придется забыть.
Иртхан направил дрангхатри вперед: пройти сквозь узенькую ленту ущелья рядом с повозкой не представлялось возможным. Я же положила руки на бортик и устроилась на них поудобнее, глядя на уходящий ввысь камень, не пускающий сюда солнце. И драконов, благодаря чему в ущелье росли деревья, раскрашивая серость скал в зеленый. Зеленый — цвет жизни. Чуть дальше каменные стены расходились вширь, там и решено было разбить шатры для отдыха.
Проснувшийся от голосов Сарр растерянно заозирался, а потом ткнул меня локтем в бок:
— Эй! Ты чего меня не разбудила?
— Ты так сладко спал, что просто рука не поднялась.
Брат нахмурился: терпеть не может, когда я его дразню.
— А еще на тебе спит Дири.
— Что?!
Сарр покосился на свою руку, которую виаренок использовал в качестве подушки, и бесцеремонно выдернул ее из-под головы звереныша. Тот обиженно взвиркнул и перевернулся кверху пузом, предлагая его почесать. Как раз в эту минуту к нам приблизился один из хаальварнов: тот самый, что разговаривал со мной в лагере и сопровождал к Даармархскому. При свете дня было видно, что он очень молод: возможно, из-за непривычного для Огненных земель светлого цвета волос и льдисто-голубых глаз. Такая внешность свойственная северянам, а они у нас появляются крайне редко. Хотя бы потому, что для этого нужно пересечь океан.
Океан, полный водных драконов.
— Пока ставятся шатры, можете привести себя в порядок. Если пройти чуть дальше, — мужчина указал в сторону продолжавшего расширяться ущелья, — есть река и немного деревьев. Если пожелаете, могу вас сопровождать.
— Нет, спасибо.
Привести себя в порядок я смогу и без сопровождения, а сама постановка вопроса — пока ставятся шатры — почему-то меня несказанно разозлила. То ли дело было в бессонной ночи, то ли в обращении Даармархского (словно ничего и не случилось), но мне захотелось швырнуть в иртхана чем-нибудь тяжелым. Например, походным котелком, который уже устанавливали на распорки под костер. Желательно, со всем содержимым.
— Кто первый? — спросила у Сарра, который возился с Дири и зевал.
— Давай ты, — он всегда мне уступал.
— Я быстро, — подхватила мешок, который лежал рядом, и выпрыгнула из повозки.
Хаальварн уже распрягал виаров, топающих и поводящих носами на запахи еды, я же быстро зашагала в указанном направлении.
Для себя я уже решила, что отдыхать буду в повозке, и что ноги моей не будет в шатре Даармархского. До его дворца, располагающегося в Аринте, столице Даармарха, еще добираться и добираться. А значит, буду использовать любую возможность побыть от него подальше. Конечно, когда мы остановимся в пустошах, в шатре будет прохладнее, чем под тентом в повозке, ну да ничего. Переживу как-нибудь.
Оставив за спиной лагерь, я направилась дальше. Чем ближе к деревьям, собравшимся небольшой рощицей, тем свежее становился воздух. Услышав шум реки, невольно ускорила шаг: окунуться в воду хотелось неимоверно. Смыть с себя пыль, усталость, а заодно и случившееся ночью. Как бы я ни старалась убедить себя в том, что ничего не могла поделать, таэрран Сарра жгла меня раскаленным клеймом.
Конечно, могла.
Могла не пытаться сбежать.
Могла принять волю сильнейшего и покориться сразу. Любая на моем месте поступила бы так. Любая была бы счастлива, но… у отца не было наложниц. У деда тоже, и у прадеда. Они были счастливы с женами, они не приглашали в постель других женщин, потому что любили тех, кого выбрали пламенем, однажды и навсегда. Отец всегда говорил, что я тоже смогу выбирать сама — того, с кем захочу связать свою жизнь.
Но мне не пришлось.
Шагнула в тень деревьев, на ходу распуская волосы. Если сейчас не вымыть из них всю пыль, потом будет просто невозможно расчесать. Реку уже было видно: прозрачная, она поблескивала прохладой воды, еще не прогретой солнцем. Невольно ускорила шаг, выбежала на берег (низкий, пологий) и остановилась, как вкопанная.
Чуть поодаль, по пояс в воде, стоял Даармархский.
К счастью, спиной ко мне.
Капельки стекали по смуглой коже, под которой перекатывались литые пластины мышц. Широкие плечи и сильные руки, тяжелые от воды волосы, ставшие еще темнее. Искры солнца в них казались предвестниками пламени, запертого в его в теле. Пламени, истинную мощь которого я чувствовала сегодня ночью. Да что там, Даармархский сам был пламенем: мощным, неукротимым и яростным, способным спалить дотла в считанные секунды. В каждом его движении клубилась сила, даже когда он стоял обманчиво-спокойный, расслабленный… нет, назвать расслабленным его было нельзя. Звериная суть сейчас ощущалась в нем особенно остро, именно она влекла мою сделать шаг.
Ближе.
Еще и еще, чтобы коснуться кончиками пальцев контура мышц, стирая капельки и чувствуя горячую кожу. Прижаться всем телом, вдохнуть его запах…
Осознание этого ударило с такой силой, что на миг потемнело перед глазами.
Мне нельзя здесь находиться. Нельзя к нему приближаться.
Нельзя.
Медленно, не оборачиваясь, отступила. Тихо. Еле слышно, почти не дыша.
— Ты всерьез считаешь, что я тебя не чувствую, девочка?
Сильный голос ударил в сознание так же яростно, как и зов зверя. Даармархский обернулся — стремительно, остро, движением хищника. Мощная грудь, расчерченная оплавленной кожей, как молнией, и стальной пресс. Резкий, по-мужски грубый подбородок, уже тронутый легкой щетиной, вертикальный зрачок дракона в человеческом облике. Иртхан шагнул на берег, разрезая течение и открывая моему взгляду темную поросль волос, уходящую ниже. Туда, где стремительно набирало силу мужское желание.
Даармархский был большим.
Везде.
Мысль об этом заставило все внутри содрогнуться. От желания, что бежало по венам: иррационального, животного, дикого.
Такого же, как моя суть.
Даармархский в два шага преодолел разделяющее нас расстояние, рывком притянул к себе. Уперлась ладонями ему в грудь, и тело пронзило от удовольствия: прохладная от воды кожа под пальцами, сводящий с ума мужской запах и ответное желание зверя. Вжимающееся мне в бедро, бьющее силой в собственническом захвате, дымящееся в каждом выдохе и в алом пламени глаз.
— Ты так сладко пахнешь, — низкий голос-рычание, от которого низ живота свело невыносимо-острым предвкушением.
На кончиках пальцев, скользящих по моей щеке в обжигающе-острой ласке, сверкнули искры. Это и отрезвило: огонь, текущий сквозь них, перед глазами снова собирался в таэрран на шее моего брата.
— Нет! — выдохнула я, с силой отталкивая его и отступая на несколько шагов.
Меня вело от разрозненности чувств человека и зверя. Драконица рычала, раздирая когтями неудовлетворенного желания и стремления покориться, я же отчаянно, всеми силами старалась этого избежать. Мой дикий взгляд: всецело дикий, пусть даже лишенный огня, отразился в его глазах. В вихрях алого цвета, раскаливших темную радужку, мой выдох слился с его хриплым:
— Она выбрала меня, девочка. И ты знаешь это не хуже меня.
— Она — не я! — прорычала ему в лицо. — Я вашей не стану! И уж тем более вы никогда не станете для меня первым.
Глаза Даармархского полыхнули так, что в лицо мне плеснуло жаром. Одно движение — и я снова оказалась прижата к сильной груди, мои волосы сгребли в горсть и рывком потянули назад, заставляя запрокинуть голову.
— Теперь, — этот взгляд, скользящий по моим губам и щекам, втекающий в меня, заставляющий дрожать от желания и содрогаться от ненависти, — ты только моя, девочка. Лучше тебе запомнить это сразу.
Дыхание коснулось моих губ, иртхан почти ласково потянул пряди, позволяя поднять голову. От прикосновения пальцев к затылку словно молнией ударило, из груди выбило воздух. Резкий поцелуй ожег губы, и рычание вырвалось приглушенным. Попыталась оттолкнуть — тщетно, Даармархский просто развернул меня спиной к себе. Жесткие пальцы дернули поясок туники, ладонь скользнула под нее, накрывая грудь и сжимая сосок. Болезненно-остро, чтобы потом погладить чувствительную вершинку.
