Меня с тобой связал Баку... (СИ) - "LOVATIC LOVATIC FOREVER" (книги онлайн полностью TXT) 📗

— Доставай прибор, — проговорил Амир, обращаясь к брату.

Тот дос­тал при­бор вро­де па­яль­ни­ка, вставил его в за­моч­ную сква­жину, с си­лой на­давил и вклю­чил. За­мок вы­чис­ти­ло. Гром­кий звук, опил­ки, и он быс­тро от­кры­л дверь и вошел ­в дом. Пер­вый шел Амир, за ним я, а за мной Али и Мелани. Я слышу глухие стоны, доносящиеся в одном из множеств комнат, что находятся справа от меня. Я свернула за угол и оказалась в длинном темном коридоре. Опять слышу тот же стон. Голова резко заболела, от чего я чуть не потеряла равновесие и не упала. Звук доносится явно из комнаты, что находится напротив меня. Я резко задернула ручку двери и вошла в комнату. Я оглядываюсь вокруг, никого нет. Но опустив глаза я увидела жуткую картину, которую теперь вовек не забуду — на полу лежит мама. Подбородком она чувствовала холодный пол и зве­риный страх. И я готова поклясться, что в этот момент я чувствовала абсолютно все, что чувствует она. От увиденного ме­ня пробрал шок. По те­лу прошлись мурашки, и головная боль сразу же утихла.

— Мама! — крикнула я так, что даже горло запершило, и я буквально упала на колени к ней, — я здесь… Я заберу тебя… Ты только держись.

Внезапно в нос ударил запах крови, который доносился от мамы. Она ранена. Только сейчас я заметила, что на ее животе многочисленные ранения, которые были нанесены явно не ножом. С нее ручьями стекала кровь, которая, как ни странно манила меня. Моя Вампирская натура в этот момент дала о себе знать.

— Зара… — с трудом позвала она и замолчав на несколько секунд, продолжила, — Патрик жив…

— Я знаю. Потерпи немного… Амир!

— Я видела Эмму. Она была здесь.

— Что?

— Я ничего об этом не знала…

— О чем? — тихо спросила я сжимая ее руки.

— Ее дочь на самом деле жива. Ты ее… она твоя… — с трудом промямлила она, но не договорив ее взгляд застыл на мне, и она закрыла свои глаза. Ее рука сползла с моих и обессилено упала на паркет, издавая глухой стук.

— Мама? — Я нежно дотронулась ее щеки. Холодная. Пульса нет. Несколько секунд я словно замерла, — Даже не думай умирать… — С необычной твердостью в голосе сказала я, чувствуя, что мои глаза наполняются слезами.

Краем глаза я заметила осколок от зеркала и, взяв его, на своем запястье сделала неглубокий разрез. Из вены ручьем начала течь кровь, и я сразу поднесла руку к губам матери, чтобы она глотнула моей «вампирской» крови. Плевать, что просто дав выпить кровь не вернуть, но я надеялась, что моя кровь спасет ее. Я не думала, действовала рефлекторно. Но чудо не всегда происходит. Моя мама умирает на моих руках, а я как бесполезное бревно ничего не могу сделать, и это меня просто убивает.

Внезапно я ожила и беспорядочно начала трясти ее за плечи. Краем глаза я заметила, что в дверном проходе появились Амир, Али и Мелани, и в ступоре наблюдали за моими хаотичными действиями.

— Боже мой… — Мелани выпучила глаза от увиденного.

— Амир, она ранена! Сделай что-нибудь! Дай ей свою кровь… или лекарство, которое мне дал. Моя не действует! Она не должна умирать… — Я тряхнула головой и взялась за холодные руки матери. Амир оттащил меня от тела матери и приобнял.

— Мертва, — сделал вывод Али, проверив ее пульс.

Все это оказалось подставным спектаклем, глу­пой и неп­ред­ска­зу­емой пьесой, которая заставляла мою кровь с бе­шеной ско­ростью го­нять­ся по все­му те­лу. В мо­ей ду­ше прос­нулся та­кой нас­той­чи­вый крик, ко­торый зас­та­вил мои ко­неч­ности сно­ва слу­шать­ся ме­ня и я под­ско­чила с мес­та и ри­нулась к маме, но Амир схва­тил ме­ня за та­лию обе­ими ру­ками и при­жал к себе. Он крепко обнял ме­ня и не дал вырваться.

***

Впервые за последние месяцы комната мамы встретила меня пус­то­той и сладким за­пахом ее духов. Призрачная надежда, что мама дома, не оправдывалась. Но в сер­дце по­сели­лась на­деж­да — роб­кая, ед­ва за­мет­ная, как пер­вые рос­тки, уп­ря­мо про­бива­ющие мер­злую зем­лю пос­ле зи­мы — что мама вернется. Даль­ше я со­об­ра­жала пло­хо. Мои ру­ки оди­ноко и без­на­деж­но выс­коль­зну­ли из ее. Сер­дце ос­та­нови­лось и зас­ты­ло где-то в гру­ди, ле­дяным ком­ком не­вып­ла­кан­ных слез. Я отчаянно продолжала верить в то, что она жива, что она на работе и как обычно, под вечер вернется. Снова начнет ругать меня из-за того, что я не отвечаю на звонки. Но все мои надежды рушатся, когда до меня доходит тот факт, что ее больше нет, и что она больше не вернется.

Казалось, что только вчера я приготовила ей завтрак, мы мило разговаривали, а ночью, тихо на цыпочках, чтобы не разбудить меня, приходила ко мне в комнату и укутывала одеялом. Как в детстве. И тот факт, что этого больше не будет, заставляет мое сердце разрываться на тысячу мелких осколков. Эта боль не утихает. Эта боль настолько невыносимая, что от безысходности хочется отключить разум, чтобы ничего не чувствовать. Такую боль я не испытывала даже когда узнала о своем диагнозе и о своем новом перевоплощении в вампира.

Еще больнее от того, что я могла предотвратить это, но не сделала. Сны, которые мне снились все это время были неспроста. Они были видениями, и это было моим тем самым даром, которым, оказывается, я обладаю. Если бы я раньше придала этому значение и расшифровала свои сны, возможно, мама сейчас была жива.

О теле мамы позаботились друзья и, как полагается, отправили в Сан-Франциско. Я не смогла отправить ее в последний путь, не смогла попрощаться. Вместе с тяжелой болью и пустотой, от нее мне остались лишь альбомы с нашими совместными фотографиями, некоторые вещи из ее гардероба и несколько книг, которые ей были очень дороги.

Я заперлась в доме, несколько дней игнорировала Али, Мелани, Делю, и даже Амира. Сначала я просто сидела в маминой комнате и тупо пялилась на нашу совместную с ней фотографию в рамке. Из ее комнаты меня было не вытащить. Но потом, когда внезапно до меня дошло, что что мои сны были видениями, и я, на самом деле могла спасти маму, но не сделала этого, меня как будто подменили, и я начала реветь, биться об стенку и истерить. Я казнила себя, винила, потому, что я не додумалась понять то, что на самом деле было так очевидно.

***

Я довольно дол­го сто­яла под прох­ладны­ми стру­ями из ду­ша. Те­ло ны­ло, внут­ри по­сели­лась га­дкая не­удов­летво­рен­ность — со­бой, сво­ей жизнью, своей тупостью, всем ок­ру­жа­ющим ми­ром. Целыми днями, я то и делала, что лежала на маминой кровати и винила себя в ее смерти, а времени думать о учебе и Эмме даже не было.

— Привет, — Амир бесцеремонно входит в мою комнату, кладет на рядом со мной стоящий комод небольшой пакет, из которого жутко исходит запах свежей крови. Он достает из него пакет с донорской кровью и протягивает его мне. Я отрицательно качаю головой, давая понять, что пить его не буду, хотя мой организм то и делает, что просит (чуть ли не умоляет), чтобы я выпила, и хоть немного подзарядилась энергией.

— Не хочу, — довольно сухо сказала я.

— Посмотри на меня, — на его спокойный тон мои глаза ответили вниманием на одеяло, а пальцы создали иллюзию занятости, начав теребить мягкий и мохнатый ремень от домашнего серого халата. Я под­жи­ма­ю гу­бы, не от­ве­чая на его не­мой воп­рос. Взгляд по­терян­ный, ска­чет из од­но­го мес­та в дру­гое, — Посмотри, — повторил он. Я с тру­дом по­шеве­лила гла­зами. Амир обнял меня. Мои слезы впи­тыва­лись в его фут­болку, как дождь в су­хую почву. Я за­мер­ла и внут­ренне умо­ляла его не ос­та­нав­ли­вать­ся. Как буд­то ус­лы­шав мою без­звуч­ную прось­бу, брюнет взял мое заплаканное ли­цо в свои большие ла­дони. Я рефлекторно закрываю глаза и через мгновение чувствую неж­ное при­кос­но­вение его губ к моим губам. Его при­кос­но­вения вы­дер­ну­ли меня из грус­тных мыс­лей и зах­ва­тили в свой плен.

— Я могла спасти ее, если бы раньше растолковала свои чертовы сны…

— Зря ты винишь себя. Это не твоя вина… — секундная пауза и он продолжает, — А раньше видела что-то подобное?

— Нет, не видела. Все началось с того дня, когда я узнала, что ты вампир. Но в последний раз, я видела сон, в котором мама сказала, что я родилась не в свой день рождения, и что она не моя мать. Я не могу понять, что это означает? — Я с ужа­сом вспо­мина­ла свой сон. От этого мне стало плохо, и я снова не выдержав, начала реветь.