Далия. Проклятая мечтой (СИ) - Гром Александра (полная версия книги TXT) 📗
— Далия, ты не могла бы мне помочь? — осторожно обращается ко мне Астен.
— Разумеется, с удовольствием, — с улыбкой отзываюсь я.
Перемены в мировоззрении лучше обсуждать с кем-нибудь постарше или опытнее, например, с Эмилем.
— Тринадцатого числа я приглашен на ужин к леди Траэль. Предполагается, приду я не один, а с дамой.
Я не в силах скрыть удивление, которое вызывает эта новость. Эмиль оторвавшись на несколько секунд от нарезки мяса на своей тарелке, ловит мой красноречивый взгляд.
— Ты думала, после того, как переедешь ко мне, все наши выходы в свет закончатся?
На самом деле я об этом вообще не думала, поэтому вместо ответа лишь неопределенно пожимаю плечами.
— Нам придется периодически появляться в обществе, — продолжает Эмиль. — Я постараюсь ставить тебя в известность о своих планах заранее.
— Что же в этот раз случилось?
— Секретарь разложил почту на две стопки — рабочую и личную, а после про последнюю забыл.
Так у него все-таки есть секретарь!
— И какая же кара постигла нерадивого сотрудника? — интересуюсь насмешливо.
До ответа Эмиль не снисходит, лишь одаривает меня взглядом, переполненным эмоциями.
— Понятно… — медленно произношу я, растягивая слово на каждой гласной, и киваю, не прерывая, впрочем, зрительного контакта с собеседником. — Суровый взор.
Мужчина первым отводит глаза с явно огорченным вздохом.
— Пожалуй, это единственный неприятный момент… — бормочет он, то ли уговаривая себя, то ли успокаивая.
— Какой именно?
— Да все тот же — твоя частичная невосприимчивость к моему скромному дару. А как было бы здорово, — говорит Эмиль мечтательно, — небольшая коррекция и можно не опасаться, что ты совершишь какой-нибудь опрометчивый или безрассудный поступок…
Я вспоминаю слова Давида о том, что дар эльфа обоюдоострый.
— А как ты можешь внушить кому-нибудь страх, если сам его испытываешь, — задаю я вопрос, над которым довольно долго ломала голову после объяснений брата.
— Так я же знаю, что он ненастоящий. Я уже давно научился подавлять в себе эмоции собственного производства, — отвечает мужчина.
Этот смех так и плещется в самой глубине его глаз. Правду говорят, называя глаза зеркалом души. Лицо Эмиля сейчас совершенно спокойно, и только по взгляду видно, что он вот-вот рассмеется. А еще, что он чего-то ждет. И я даже догадываюсь, чего именно.
Отложив столовые приборы, я беру бокал, сосредоточенно изучая игру света в густой прозрачной жидкости, сегодня золотистой.
— А сколько раз ты пытался воздействовать на меня, если не считать того случая в кабинете?
— Всего один. В тот памятный вечер, когда пришел к тебе с предложением, на которое ты не могла согласиться, — охотно отвечает Эмиль.
Я вновь поднимаю на него взгляд. Затаившийся смех и ожидание все еще на месте.
— Когда хотел меня напугать? — уточняю, делая первый глоток. И пусть ему будет стыдно!
Мужчина тоже оставляет в покое вилку и нож, ставит локти на стол и опирается подбородком на переплетенные кисти. Он внимательно наблюдает, как я пью и молчит. Заговаривает Эмиль только после того, как я ставлю пустой бокал на место.
— На самом деле, я хотел… — Повисает небольшая пауза, в течение которой он подбирает подходящие слова, — очаровать тебя.
— Считаешь, у тебя проблемы с личным обаянием?
— Решил подстраховаться.
Так, по-моему, пора возобновить прерванный разговор о предстоящем светском мероприятии.
— Разве ответ на приглашение не нужно посылать заранее? — припоминаю кое-какие правила этикета.
— Нужно. Но меня все равно будут ждать.
— Почему? Из-за титула?
— Из-за должности. Я же очень важная и занятая персона, — говорит он с насмешкой, — поэтому теоретически мои планы могут измениться в любой момент. Кроме того, все знают, что если я отказываюсь от приглашения, то оформляю это в письменном виде, как и положено.
Ответ меня удовлетворяет полностью, я возвращаюсь к своему салату.
— Ты какая-то тихая, — замечает Эмиль через некоторое время. — Проблемы в библиотеке? Или ты планировала на тринадцатое визит к родственникам?
— Нет, визит на этот день я не планировала, и на службе все хорошо. Меня вообще сегодня старались не трогать.
— Тогда в чем дело? — допытывается Эмиль.
Вот и возникла дилемма — говорить ему о своих сегодняшних размышлениях или придумать что-нибудь другое. Конечно, я сама планировала обсудить это, но…
— У тебя необычное настроение. Таких эмоций от тебя я еще не ощущал.
Данное замечание дает мне понять, что изобрести какое-нибудь правдоподобное объяснение не удастся, поэтому я честно рассказываю о причине своего "необычного настроения":
— После нашего вчерашнего разговора я много думала о кодексе моего брата, системе наказаний в Ямеле и в целом об устройстве моего мира.
— Мысли достойные всяческих похвал, но бесполезные и даже вредные для тебя как для существа, стремящегося к гармонии.
— Издеваешься?
— Нет, — невозмутимо возражает Эмиль. — Система пяти миров существует несколько тысяч лет. За это время кардинально изменился только мир проклятых и не в лучшую сторону. Вмешательство эльфов и мельвов в жизнь людей тоже к блестящим результатам не привело. Из этого можно сделать вывод, что основные устои собственного мира, какими бы они не были, необходимо принять и смириться с ними.
— Но ты же сам говорил о несовершенстве…
— Мое отношение — моя личная проблема, — перебивает меня эльф. — Принять и смириться. Это единственный правильный путь. На общий ход развития миров твои метания никак не повлияют.
Я смотрю на Эмиля в полном замешательстве.
— Ты читала договор, который тебе дали на подпись, прежде чем окончательно утвердить в должности?
Не понимаю, какое отношение это имеет к нашей беседе, но все же отвечаю:
— Читала.
— Там был пункт о том, что любая информация, полученная в стенах библиотеки о содержании книг, не подлежит огласке. Помнишь?
Я киваю. Еще бы не помнить! Это не пункт, это настоящая клятва, со всеми вытекающими последствиями в случае нарушения.
— Как ты думаешь, зачем его внесли?
— Это же очевидно! — восклицаю с обидой в голосе. Я уже настроилась на раскрытие какой-нибудь великой тайны! — Мало ли, что там в этих книгах написано. Зачем смущать народ!
— Правильно. Ворошить прошлое зачастую не самая удачная идея, но некоторые сотрудники все же проявляют интерес к непосредственному объекту своей работы. И эти личности, жаждущие постичь неизведанные секреты мироздания, могут найти книги весьма занятного содержания. Написаны они на языках четырех параллелей, за исключением безымянных, но основная мысль у них одна: система пяти миров в своем развитии стремиться не к всеобщему миру и благополучию, а к равновесию. Если в Ямеле с начала его сотворения тихо и спокойно, то где-то все должно быть наоборот.
— Это "наоборот" не только в Эль, но и у людей, — напоминаю я. — Хочешь сказать, что два мира отдуваются за наши тишину и спокойствие?
— Скорее всего, у проклятых изначально тоже все было нормально, а потом что-то пошло не так.
Если мне не изменяет память, в записках эльфа-путешественника указано, "что-то не так" у них длится уже пару тысячелетий. Или для системы фактор времени вообще не важен?
— А как же безымянные?
— Это единственный закрытый мир. В него невозможно попасть даже с Земли. Из чего следует, что его жители — некая нейтральная сторона ненужная для общего баланса, но для чего-то все же необходимая.
Вот так мы и поговорили об изменении моего мировоззрения. После этой беседы оно действительно поменялось! Хотела великую тайну — получи, пожалуйста.
— Принять и смириться? — переспрашиваю я.
— Без вариантов, — кивает Эмиль.
Без вариантов, видите ли! Да у моего брата выходит как-то не очень, что уж обо мне говорить. Ладно, постараюсь об этом просто не думать, в настоящий момент есть проблемы более важные.
