Пожиратель снов (СИ) - Линкольн К. Берд (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
Я пригнулась и подобралась к папе. Его рот был приоткрыт, слюна собралась в уголке, его глаза были широко открытыми, ничего не видели.
Нет. Они были поглощены золотом и синевой, пока он летал с Буревестником.
Транс, который чуть не сковал меня.
«Держись».
Лицо папы стало размытым. Я моргнула. У него, нет, у нее были длинные светлые волосы, стянутые в хвост, бледное лицо и синие глаза, как небо в просвете над нами.
«Что это такое?».
Я взглянула на Кена и чуть не рассмеялась. Он изменил свое лицо на юную и мужскую версию женщины. Иллюзия кицунэ.
— Сэр? — сказал полицейский, тяжело дыша. — Вы не слышали? Я попросил остановиться.
— Прости, дружбан, — сказал Кен голосом парня из Калифорнии. — Сложно слышать из-за дождя.
У полицейского были румяные щеки и рыжая густая борода. Он должен был носить фланелевую рубашку и делать на ферме биотопливо, а не преследовать подозрительных типов по городу.
— Всегда лучше помогать властям.
— Что я могу для вас делать?
Офицер Биотопливо смотрел на скрытого иллюзией папу.
— Мы ищем японца, страдающего от болезни Альцгеймера. Его могут удерживать силой.
Кен пожал плечами и развел руками.
— Никого такого не видел.
— Вы в порядке? — сказал офицер Биотопливо папе. Он не получил ответа и повернулся ко мне. Кен скрыл иллюзией и меня. — Мэм? — он прошел к Кену. — Этот мужчина доставляет вам проблемы?
— Нет, — пролепетала я.
— Можете объяснить, почему ваш друг нес вас? — он указал на папу. — И что не так с этой леди?
— Нет, все хорошо. Мы в порядке. Я просто подвернула лодыжку. Мы собирались домой.
— Вы пили? — сказал он.
— Нет. Моя подруга просто страдает от нарколепсии.
Кен вскинул бровь. Я продолжала лепетать:
— Мы даже не приехали сюда на своей машине, так что не переживайте…
Офицер Биотопливо стал отцеплять рацию.
— Не нужно, — сказала я, пытаясь встать, но по носу ударил сильный запах специй и соль.
— Не нужно, сэр, — сказал новый голос. — Правда, — Хайк вышел из-за угла здания, его глаза сияли как изумруды, его голос был полон зловещей гармонии и беспокойной энергии Улликеми. — Миг удивления заморозил тебя.
Глава тринадцатая
Глаза офицера Биотопливо расширились от шока. Иллюзия на папе и Кене замерцала и пропала.
— Какой приятный сюрприз, — сказал Хайк… или Улликеми.
Кен дрогнул, его лицо было хищным, мышцы напряглись, он явно готовился напасть.
Иглы пронзили мою кожу, энергия Буревестника шипела в моих венах, борясь с холодной магией Улликеми.
— Сначала разберемся с парнем в синем, — Хайк направил офицера Биотопливо к полицейской машине, он спотыкался по пути. Он усадил полицейского за руль и захлопнул дверцу.
Я потянулась к угольку, радостно горящему в моем животе, и открыла золотую энергию Буревестника. Я не была беспомощной. Сила Хайка была взята у Улликеми. Тогда я возьму силу Буревестника для боя.
Холод отступил.
— Что ты делаешь? — охнул Кен сквозь сжатые зубы. — У тебя золотые глаза.
Сила Буревестника текла по венам. Я приветствовала огонь.
Хайк прибежал под навес, его глаза сияли золотом. Он склонился над папой, прижал ладонь к его лбу, потом — пальцы к его запястью.
Он отвернулся — это был мой шанс. Я ужасно медленно поднялась на ноги, колени скрипели. Кожа Кена ближе всего была тонкой полоской между волосами и толстовкой. Я потянулась, толкая пальцы сквозь влажный воздух, медленно, как деревянный нож в вязком торте моти.
Связь вызвала вспышку влажной хвои кипариса и запаха кинако.
Фрагмент Кена.
Он застонал, напрягся под моими пальцами.
Я ломала чары Хайка раньше, но в дендрарии Кен источал жар, как котатсу папы. В этот раз, после сна Буревестника, я горела изнутри. Шли секунды. Капля пота стекла по моей шее.
Почему не работало? Уголек Буревестника снова вспыхнул, я попыталась толкнуть жар в Кена, напрягала все мышцы, словно балансировала на носочках у костра.
Кен снова застонал.
Кожа пылала красным, как от ожога, там, где мои пальцы касались его шеи.
Я вредила ему. Желудок сжался. Опасная игра с Буревестником могла убить меня, но Хайк трогал папу, и мне нужна была помощь Кена. Боль пронзила голову.
— Кен, — сказала я, рот двигался медленно. — Позволь увидеть твой сон.
Напряжение в его шее пропало с протяжным стоном. Словно прорвало плотину, сон Кена ворвался в меня: кипарисы, туман, запах влажного мха и заразительное желание бежать на сильных лапах…
Сильнее, чем раньше, меня утащило с площади, прочь от боли. Я была сном. Я, Фудживара Кенноске, в глубине сердца. Дома в этом диком чистом месте.
Тень среди деревьев. Маленькая и худая, окруженная кипарисами, скрытая их ветвями. Она подошла ближе, стало видно длинные темные волосы, глаза и упрямую челюсть. Решимость и сила влекли меня к фигуре, как мотылька к огню.
Женщина.
Кои.
Я?
Видение прервалось, я рухнула в себя. Ладонь еще сжимала его шею, но теперь между нами искрился ток, как перед бурей.
Кен заорал. Его тело сжалось, как в припадке, а потом расслабилось. Он прижался ладонями к кирпичной стене, чтобы не упасть.
Страх пробил мою первую вспышку триумфа.
Глаза Хайка вспыхнули изумрудным.
— Что ты делаешь, мисс Пирс?
— Уходи, Хайк, — прохрипел Кен. — Может, так ты выживешь.
Папа открыл глаза у ног Хайка. На его знакомом смуглом лице горели сине-золотые глаза Буревестника.
Нет. Как удар по животу.
— У нас с Улликеми на тебя планы, — сказал Хайк. Он вытащил серебряный нож, что все еще был в крови, из ножен на поясе. — Это было бы приятнее в моем кабинете, но ее кровь, пролитая тут, все равно даст мне силы.
Папа сел. Его лицо из рассеянного тут же стало хмурым.
— Мы полетим золотыми путями солнца, — сказал он на английском, гармония в голосе вызвала мурашки на моей спине и руках. Страх сжал все внутри.
Это был не папа. Буревестник захватил его, как Улликеми — Хайка. Потому Буревестник заманивал меня взять фрагмент в нашу первую встречу. Таким был план Кваскви? Захватить меня? Чтобы я питала его магию? Убивала?
Дрожь пробежала по спине, за ней еще. Она не унималась. Прозвучал гул. Не гром, не сверху — я ощущала глубокую вибрацию подошвой.
Большие куски камней на площади дрожали. Кен отдернул руку от кирпичной стены, дождь из цемента посыпался на нас.
— Акихито, шикари шитэ, — сказал Кен. Держись.
Папа? Это делал перегруженный баку? Тряс камни?
Уголек сна Буревестника вспыхнул в моем животе. Жжение растеклось в груди, добралось до кончиков моих пальцев.
Кости горели и болели. Слишком много энергии, и я не могла ее выпустить. Сердце колотилось, выбивая тату в груди, каждая клеточка тела пульсировала.
Хайк дернулся. Кен бросился наперерез, но был медленным и неуклюжим после чар Хайка. Нож Хайка вспорол мою толстовку у шеи и провел пылающую линию боли на моей ключице.
— Прошу прощения, но терпение кончилось, — сказал он, сжал мой локоть, пока на моей груди проступало красное пятно.
Он притянул меня ближе.
— Ты ощущаешь это? Силы больше, чем я думал, — он повернулся, нож оказался у моего горла. — Стоять, — сказал он Кену. — Я поиграю с двумя баку, но нужен мне только один.
Кен отпрянул на пару шагов, поднял руки.
— Воспоминание, что знал, но уж давно забыл, — сказал Хайк. Зловещая гармония пронзила мой мозг.
Картинки мелькали в голове — я ворвалась в ратушу и обнаружила папу на полу в кабинете мэра, Кваскви отказывался отдавать Буревестника мэру, и мэр приказывал офицеру Биотопливо вернуться в его машину. Мэр Хайк.
Что-то яростно пылало в моем животе. Кабинет мэра стал призрачным, нарисованным на открытой двери подвала колледжа. Я покачала головой в смятении. Магия Хайка искажала реальность.
Нож Хайка упал на камни со звоном, он провел ладонью по моей крови с грубой лаской.
