Дочь княжеская. Книга 1 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (полная версия книги txt) 📗
— Конечная станция, девушка. Приехали.
Тело затекло от неудобной позы. Голова болела нещадно. Это что такое? Это я в трамвае заснула, что ли?!
Она не помнила, как уходила из библиотеки. Помнила, что засиделась там допоздна, до самого закрытия. На улице уже сгущались длинные сумерки, когда вышла. И температура упала, ветер стал совсем ледяным, не для её лёгкой одёжки.
А в трамвае оказалось тепло и уютно. Прислонилась щекой к окну, и уснула. Так бы и дальше спала, если бы вагон на конечную не приехал бы.
— Что у тебя, Мила? — в салон вошёл ещё один сотрудник трамвайной службы.
— Вот… девушка свою остановку проспала.
Хрийз села ровнее. Вошедший выглядел подростком, мальчиком земных лет тринадцати, но то, как он держался, как разговаривала с ним девушка-водитель показывало, что парень здесь давно и прочно полностью свой. То есть, специалист. То есть, не ребёнок, а взрослый. То есть…
На глаза попался раслин знакомой уже звёздочкой, и нахлынула жуть, всегда возникавшая при взгляде на серьёзного мага, и сразу же при. ло осознание: парень — упырь, как проклятый Мальграш. Хрийз вспискнула в ужасе и потеряла сознание.
Очнулась в тепле. Ощутила под спиной мягкий диванчик, на ногах — шерстяной плед. Голоса…
— Может, докторов вызовем? — девушка.
— Не надо. Сейчас очнётся… Сивурн, мерзавец, сильно её напугал.
Второй голос звучал молодо, по-мальчишески. Но Хрийз знала, говоривший не был мальчиком…
— Так это ОНА?!
— Тише ты, — с неудовольствием одёрнули девушку. — Она очнулась…
Притворяться ветошью и дальше стало бессмысленно. Хрийз открыла глаза, села. В виски тут же ударило мигренозной болью. Не удержала стона, приложила к бедной голове ладони.
Ледяное касание. Хрийз не успела отдёрнуться, как мороз высосал боль, оставив тошнотную слабость и лёгкое головокружение.
— Ты где так выложилась?
Вопрос. Хотелось промолчать, но промолчишь тут.
— В библиотеке…
— В библиоте-е-ке, — не поверили ей. — Рассказывай.
Делать нечего, рассказала. Как есть.
— В следующий раз плати деньгами, — последовал добрый совет.
— Нет у меня денег, — огрызнулась Хрийз.
— Нет денег — заработай.
Ну, тип! Заработай. Как будто это так просто. Встал с утреца, тяпнул кружечку горячего счейга, пошёл и заработал кучу денег. Ага. Сейчас прямо.
— Заработай, — с нажимом заявил упырь, и странно было слышать такое от сущности с лицом тринадцатилетнего мальчика. — Я тебе прямо запрещаю магией баловаться. Рано.
Нашёлся запретитель. Хрийз вскипела возмущением. Но сказать что-либо не успела: её настроение уловили. И предупредили с отчётливой угрозой в голосе:
— Не то будешь иметь дело со мной.
Его лицо странным образом поплыло, как бывает ещё в дурных фильмах про вампиров. Боже мой, это у него что, клыки?!
— Нéна, мне на круг пора, — напомнила девушка. — Не то задержка будет.
— Да, сейчас. Позаботься пока…
Хлопнула дверь. Давящее присутствие исчезло. Мила, девушка-водитель, протянула горячую кружку счейга.
— Спасибо, — сипло поблагодарила Хрийз.
Взяла, стала пить маленькими глотками. Помимо собственно счейга с его узнаваемым терпким ароматом тёмно-розовая жидкость пахла мятой и, немного, полынью. Напиток принёс успокоение, стало легче, будто свалился груз с души.
— Это кто здесь сейчас был? — спросила Хрийз.
— Наш магомеханик, — охотно пояснила Мила. — Ненаш Нагурн.
Ненаш Нагурн. Имя казалось знакомым. После нескольких секунд мучительных припоминаний наконец-то встал перед глазами мемориальный комплекс на Площади Девяти с памятной надписью. Язык сам выдал:
— Один из Девяти!
— Верно, — подтвердила Мила. — Но он очень это всё не любит, про войну расспросы не любит, заслуги свои, и вообще. Так что ты учитывай.
За окном зашуршало: пошёл дождь. И донеслись раздражённые голоса:
— Да чтоб я помер, Гральнч! Ты же на днях десяток взял. Полную кассету. Жрёшь ты их, что ли?
— Ты и так помер, причём давно. Десять, это когда было. Закончились. Мне ещё десять нужно, и восемь в довесок. Будь человеком, отдай и не греши!
— Ты меня как сейчас обозвал? Человеком?
Мила поставила свою чашечку на стол. Сказала с неудовольствием:
— Гральнч припёрся… Опять.
Жаба оранжевая, если судить по имени. А если судить по разговору за окном и реакции Милы, то оранжевая свинья…
— Мила, а как вы с ним здесь работаете? — спросила Хрийз. — Он же упырь!
— Неумерший, — строго поправила её Мила. — Ну, и что? Нормальный он. Ты по Сивурну-то не суди, тот безумец и преступник, нечего даже сравнивать.
— А почему Мальграш с ума сошёл? — спросила Хрийз, обхватывая себя за плечи.
Вспомнился далёкий летний день, набережная, весёлый парень-моряк с нелепой скрипкой в руках… и весь тот ужас, что наступил потом.
— Он в Дармице семью убил, — рассказала Мила. — Какие-то старые, довоенные ещё, счёты. Но убил не по навьей правде, за что оказался вне закона. И надумал он тогда уходить из нашего мира, всё равно его бы здесь казнили, за дармичан тех, а чтобы уйти, на это сила нужна, поэтому продолжил убивать. Веришь или нет, полных два года ловили. Пока он на тебя не напал…
— Сволочь, — сказала Хрийз про Мальграша.
— Это да, — отозвалась Мила. — Ещё говорят, он живую женщину полюбил, и предложил ей инициацию, а она отказалась…
Дождь над увитой виноградом беседкой. Подслушанный нечаянно разговор. Чужие слёзы, момент чужой слабости…
— Я знаю её! — вырвалось у Хрийз помимо воли. — Это…
Мила мгновенно оказалась рядом и захлопнула ей рот своей ладошкой:
— Знаешь — молчи!
Хрийз кивнула. Мила убрала руку:
— Не навреди ей. Не шлёпай языком где ни попадя!
Из чего Хрийз сделала вывод, что про женщину Мальграша Сивурна все в курсе. И молчат. Из уважения и сострадания…
— Привет, девчонки!
Гральнч возник в дверях, занеся с собой прохладную влагу дождливого вечера, и в просторной в общем-то комнате сразу стало тесно. Жаба оранжевая ака свинья. Наглый как танк. Мгновенно засёк съёжившуюся в углу на диванчкие Хрийз:
— О, новенькая! А я тебя раньше не видел.
Бесцеремонно плюхнулся рядом, с живейшим интересом разглядывая новое для него лицо. Хрийз неприязненно отодвинулась. Не любила таких нахалов на клеточном уровне. За что их любить? За неотразимость и обаяние? Ну, спасибо, не надо.
— Гральнч Нагурн, — представился он тоном 'прошу-любить-и-обожать',— А ты?
— Хрийзтема, — назвалась она, просто чтобы посмотреть на реакцию.
Она давно уяснила, что имя княжны Браниславны здесь вместо красной тряпки, новорождённых девочек так не называли уже очень давно, а старшие женщины большей частью прятались за прозвищами, чтобы, значит, не накликать беду.
— Уа, — восхитился Гральнч. — Так ты та самая?! Спец по упырям? Слушай, — он дружески пихнул её кулаком в плечо и заговорил громким театральным шёпотом, — поможешь мне с одним таким управиться? Мозг высосал, веришь-нет, пора бы отвадить…
— Трепло, — вставила Мила свои пять копеек в разговор. — Заткнись.
— А что?
— То.
Ненаш Нагурн возник в дверях совершенно бесшумно. Поставил у стены длинный узкий ящик, вынул из кармана большую бумагу. Сказал Миле:
— Держи, подписал. На Морском Фасаде отзвонись.
— Хорошо, — кивнула Мила, складывая бумагу и пряча себе в карман. — Я пошла!
— Давай.
— Убери лапы, свинья, — громко сказала Хрийз, обнаружив грабли Гральнча у себя на плечах, приобнять ему захотелось, собаке. — Сейчас же!
Голос прозвучал вполне себе по-командирски. Гральнч лапы убрал, но в долгу не остался:
— Подумаешь! Я и не собирался тебя целовать. Даже не мечтай.
— Отлично! — фыркнула Хрийз. — Значит, договорились.
Нет, ну, каков подлец, а?
— Тебе, я смотрю, кассета уже не нужна, — спокойно выговорил Ненаш. — Сейчас назад отнесу…
— Не надо, — с тихой ненавистью сказал Гральнч. — Иду уже, иду!
