Женщина с той стороны (СИ) - Шайлина Ирина (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Ты так же упрям, как и твой хозяин, — сдалась я и вернулась.
Выделила Умнику несколько полосок вяленого мяса и с умилением смотрела, как он ест. Воистину, никого я ещё не была так рада видеть, как его! Эта ночь была самой длинной из всех мною прожитых. Когда на восходе показались первые солнечные лучи, я готова была от отчаяния рвать на себе волосы.
— Теперь проводишь?
Теперь Умник был согласен. Висел на холке моей Звёздочки. Поначалу она косилась на него недоверчиво, затем привыкла и позволила ему на себе ехать. Я вела лошадей, сама шла пешком, берег был крутым, каменистым. Затем скала спустилась вплотную к воде, перекрыв мне путь. Умник взвился вверх, предлагая облететь преграду, но я виновато покачала головой. Я всего лишь глупый бескрылый человек. Тогда он увел меня от берега, вынуждая меня и моих лошадей чуть не ползком покорять крутой холм. Но зато за ним я увидела вполне наезженную дорогу, со свежими следами колёс и копыт. По этой дороге мы и пошли. Я оседлала лошадку, дело пошло быстрее. По дороге встретила несколько крестьянок с корзинами, они проводили меня любопытными взглядами. И наконец, дорога спустилась в расселину между крутыми скалами, там внизу пряталась деревенька, нет, целый прибрежный городок, который я увидела уже сверху. Лошади почуяли жильё и отдых, пошли скорее. Моё сердце стучало через раз. Мы спустились к городку, прошли его мощеными камнем улицами мимо небольших двух-трех этажных домиков. Они были чистенькими и аккуратными, и радовали взор. Все прохожие смотрели на меня. Я на них. И улыбалась беспричинно. Умник провёл меня через весь городок, к порту. К причалами были привязаны разнокалиберные лодки, стояло два больших настоящих корабля, которые я разглядывала с любопытством. Крепко пахло тиной и свежей рыбой. Куда идти дальше я не знала, Умник довел меня до причала и устроился спать, свесившись с холки Звёздочки и закрывшись крыльями. Я присела на скамью и стала ждать, не обращая внимания на снующих вокруг людей. Солнце палило, я даже вздремнула немного. Недовольный мыш перебрался в тень под лавкой, такие яркие дни он не уважал. Мальчишка за медяк напоил и накормил моих лошадей, принёс мне жареной рыбы, которую я с удовольствием съела. Наконец, с моря потянуло вечерней прохладой. Возвращались груженые рыбой лодки, утыкались в причал. Я высматривала Назара, но его не было. Когда я уже отчаялась, показался парусник. Возможно тот самый, который я видела ещё вчера. Он стремительно рассекал морскую гладь, но к причалу подошёл осторожно, едва коснувшись его бортом. Спрыгнул мальчишка с веревкой, я, рассекая толпу людей, которые несли корзины с рыбой, пошла вперёд. И тогда увидела его. Он уже стоял на причале. Крепко, уверенно. Кожа его загорела почти дочерна, волнистые волосы, как всегда небрежно остриженные, треплет ветром. Простая холщовая рубаха в пятнах пота. Все эти детали я выглядывала на бегу. Казалось, я бегу уже вечность. На его плечо упал Умник, Назар поднял голову, его взгляд встретился с моим. И именно в этот момент я врезалась в его грудь с такой силой, что едва не уронила нас обоих в воду. И все стало неважно. И что смотрят на нас все удивлённо, и что Умник дёргает меня за волосы, требуя внимания, и что мешаем мы, замерев посредине причала. Главное, он здесь. Я уткнулась в его шею, не понимая, солоноватая его кожа от солнца или от моих слез, которыми я обильно её сдобрила? Вдыхала чуть терпковатый запах его тела, и казалось, что это самый прекрасный аромат в мире. Он говорил что-то, а я не слышала, целиком растворившись в своих ощущениях, до конца не веря самой себе. Наконец, стих набат в ушах, я снова могла слышать.
— Я ждал тебя, — улыбается Назар. — Я знал, что ты придёшь.
И целует меня. Боже, как это упоительно! Потом он ведёт меня вверх по улице, здороваясь со всеми встречными и представляя меня, как свою жену, я понимаю, что дальше молчать уже неприлично, но не могу выдавить из себя и слова, будто онемела вновь. Мы останавливаемся на самом верху улицы. Перед нами красивый каменный домик в три этажа. Большие окна, которые можно закрыть на крепкие ставни, пустые ящики для цветов под ними. Назар стучит в дверь, и нам её открывает шустрый мальчишка лет тринадцати.
— Я построил нам дом. Надеюсь, он тебе понравится.
Господи, да с ним я готова не то что в шалаше, вновь в сугробе жить! В дом вхожу с благоговением. Небольшая гостиная с камином, кухня, кладовка, комната, в которой спит мальчик, помощник. Каменная ванная. На втором этаже две спальни, а третий вовсе мансардный, лишь одна комната с зауженным потолком. Наверное, самая тёплая в доме, через неё проходят все каминные трубы. Я думаю, что здесь можно сделать детскую. Когда подрастут разумеется, чтобы ноги на лестнице не переломали. Какие же глупые мысли в голову лезут, не об этом надо думать!
— Скажи что-нибудь, — просит Назар.
Боится, что мне не понравится. Я улыбаюсь и молчу. Первыми звуками, которые смогли вырваться из моего горла были крики страсти той ночью. Но уж тогда голосовых связок я не щадила.
С тех пор прошло много лет. Сотни, тысячи дней, упоительных ночей. Не скажу, что наше счастье всегда было безоблачным. Много волнений ждало меня впереди. Страх за Назара, когда он уходит в море. Волнение и ссоры, когда он, стремясь обеспечить нам должный образ жизни, ввязывается в сомнительные авантюры. Порой и ревность, ибо скажу без скромности, мой мужчина самый красивый и сильный на нашем побережье. А быть может, и во всем этом мире. Настоящая паника, когда у меня в первый раз случилась задержка. Я хотела родить ребёнка. Но я боялась, что беременность будет протекать так же сложно, а волшебные, пусть и скрюченные пальчики Ханны остались за сотни километров позади. Тоска, которую я чувствовала, касаясь набухшего уже живота и думая об Александре, который рос без матери. Много всего было. Но это все перекрывалось счастьем. Первые шаги нашего сына, его курчавая головка у моей груди. Вот он бежит впереди меня на причал, встречать папу. Я страшно боюсь потерять его из виду, но не могу нагнать, в моем животе уже растёт его брат, а многочисленные соседки задерживают меня разговорами. Наши ночи, когда дети спят в детской, о закрытые ставни бьётся зимний шторм, а мы, словно одни в целой вселенной.
Я родила своему мужу двух сыновей и одну красавицу дочь. Все трое здоровые, красивые и, конечно же, кудрявые. Сыновьям дала имена я, Иван и Савва, а дочку Назар назвал Калисой.
Раз в три года я садилась на коня, оставляя Назару и детей, и хозяйство, и трогалась в путь. Сопровождал меня наш мальчишка, сирота, которого муж взял в помощь. И ехала в далекую столицу. Там меня всегда ждала Айя. Там я могла говорить о своём первенце, любоваться им издали, но нарушать его покой не осмеливалась. Айя гордилась успехами Веры, своей дочери. О своих детях мы могли говорить бесконечно. Потом, спустя многое количество лет, я приезжала играть с внуками. Они были такими маленькими, такими родными. Двойня. Маленький и серьёзный, как и все мужчины его рода Леон. И смешливая, кареглазая и кудрявая Ариана. Они не знали, что я их бабушка, но с удовольствием проводили со мной своё время. Однажды, когда маленькая ещё внучка крутилась на моих коленях, а её брат с упоением читал принесённую мной книгу, вошёл Александр. О, как он был красив! Так же, как его отец в молодости, такой же холодной, совершенной красотой. Я замерла, так близко к нему я не была уже много лет. Он посмотрел на меня, на дочку на моих коленях, затем поклонился.
— Госпожа, я рад, что вы все же вернулись.
О, моё сердце оборвалось, я это чувствовала и удивилась, как осталась жива. Очнулась я в крепких мужских объятиях, боже, неужели это он, мой малыш? А в ухо шепнули ласковое 'мама'. Так он не называл меня даже в детстве.
Но как бы не была прекрасна столица, как бы не уговаривали меня Айя и Тирена погостить ещё, я всегда стремилась вернуться в свой домик на берегу моря. Там ждал меня Назар, наши дети, ленивый рыжий кот, спящий на лавке. Там была моя жизнь. А прошлая жизнь в далёком мире? Да полноте, было ли это? А может, это просто старый, почти забытый сон?
