Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ) - Грин Агата (лучшие книги онлайн txt) 📗
Конечно, Ли понял, что я ему подражала, и, конечно, никак не отреагировал на мою слабую актерскую игру. Дверцы лифта раскрылись, и, прежде чем выйти, я с беспокойством сказала:
— Ты действительно очень бледный. И напряженный. Отдыхать тебе следует больше.
— Приму к сведению твои важные замечания.
— Ты начал прислушиваться к чужим словам? Вот это прогресс, поздравляю! Ой! — я мило улыбнулась женщине, которая собиралась войти в лифт, пропустила ее и затерялась в толпе, пока Малейв не придумал, как поиздеваться надо мной в ответ.
Добросовестно проработав остаток дня, я освободилась. Мелкие поручения, которые мне давали, немного отвлекли от мыслей о Малейвах.
До своего корпуса я шла медленно, вразвалочку, наслаждаясь тем, что не устала, не побита, а действие регенерационного закончилось. Нормально себя чувствовать – это такое счастье! В столовую я вошла аккурат к ужину, и, уместив на подносе мясо с гарниром (длинные хрустящие овощи, похожие на поджаренных богомолов), помятую лепешку и стакан кислого сока, подошла к столу.
— Сюда, Ветрова!
Это меня Ридд позвал. Он сидел с парнями из нашей команды. Линды рядом не наблюдалось, и я решила, что присесть к курсантам можно. Некоторые из них выглядели паршиво. Раздутые лица, сбитые костяшки пальцев, ссадины-синяки. Почему мужчин так тянет драться?
— Ну, заработали баллы?
— Обижаешь! А ты сегодня работала?
— Ага.
— Ну, и как оно?
— Я сначала поем, а потом расскажу.
Курсанты возражений не имели. Закончив с основным блюдом – мясом с «богомолами» – я, попивая сок, начала рассказывать, что особо в отеле не напрягают, а управляющий не зверствует. В свою очередь, парни рассказали, что сегодня на пляже было весело и оживленно. Постояльцам очень нравится наблюдать, как практиканты соревнуются друг с другом за баллы; некоторые гражданочки делают ставки и потом липнут к победителям. В общем, эдакое реалити-шоу «Курсанты на пляже».
Пока мы разговаривали, в столовую подтягивались те из курсантов, которые проходили сегодня «шестерочку» или мучились в лесу. Кто-то был довольно бодр, а кто-то уныл. Так выматывают не столько сложные задания, сколько моральная усталость. Я понимала, что нас учат справляться со стрессом и быть готовыми к неожиданностям, но все равно считала тех, кто придумал «шестерочку», садистами. Одно дело, когда за невыполненное задание вылетаешь из академии, и совсем другое – когда невыполненное задание ведет к смерти.
Мимо столовой прошел Солд, и я решила, что сейчас самое время с ним поговорить.
— Мне пора, — бросила я и соскочила с места, позабыв про поднос. Орионца я догнала в коридоре, прежде чем он успел выйти.
— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться!
— Что?
Акела Солд выглядел чуть ли не хуже, чем курсанты. Он тоже устал, и переживал, потому как за промах каждого курсанта из своей группы нести ответственность ему. Солд, конечно, не идеал, но он помог, когда у меня был нервный срыв. Накормил в беседке. В конце концов, он мне волосы сушил, и красивую косу плел.
Настала очередь для моей благодарности. Пожив с братьями, я поняла одну простую вещь – мужчинам всегда нужно быть уверенными в себе. Пропадает уверенность – и начинаются проблемы, самокопания, истерики. Да-да, истерики, под гнев замаскированные.
— Вы сказали как-то, что кураторы нужны, чтобы в нужный момент поставить мозги курсанта на место. Так вот, товарищ лейтенант, кажется, мои мозги слетели с положенного места.
— И куда же они девались, Ветрова?
— Понятия не имею, — я с грустью вздохнула.
— Плохо, Ветрова.
— Поэтому я обратилась к вам, товарищ лейтенант.
Мы вышли из корпуса и пошли по дорожке к саду. Я знала, что в скором времени Насупоня заметит, что меня нет в номере, и пойдет меня искать.
— В чем суть проблемы? — сухо спросил куратор.
Плохо. Слишком быстро у него пропал игривый настрой. Я тоже было расстроилась, но решила, что сдаваться нельзя. Пусть он лучше наорет на меня, чем будет так сумрачно глядеть в никуда!
— Я не знаю, как справляться со стрессом. То, что для других легко, для меня сложно. Я хочу попасть на другую специализацию, но у меня не получается, я снова и снова остаюсь в списке группы ТР. И я не лукавлю, товарищ лейтенант. Я знаю предел своих возможностей… и я знаю, что, если останусь в этой группе, скоро свихнусь.
Мы прошли мимо развесистых кустов. Обдумав сказанное мной, Солд произнес:
— Поэтому ты весь второй семестр симулировала?
— Я надеялась, преподаватели заметят во мне явную склонность к другой специализации.
— Что мешало тебе сразу сказать мне об этом?
— Самонадеянность. Глупость, — тихо произнесла я и добавила еще тише, но отчего-то злее: — Бахвальство.
— Хорошо, что ты это понимаешь.
— Так что же мне делать, товарищ лейтенант?
— Ты не просто так попала в свою группу. Несмотря на то, что силенок у тебя маловато, ты вписываешься в свою группу идеально. Чтобы перейти на более спокойную специализацию, нужно обладать внимательностью, аналитическим складом ума и трусостью. Да, Ветрова, ты не ослышалась. Именно трусостью.
— Я не совсем вас понимаю, товарищ лейтенант…
— А что тут понимать? Для специальной разведки ты не подходишь по физическим показателям, агентурно-оперативная только для центавриан, контрразведка требует большого ума. Может быть, ты могла бы перейти на стратегически-агентурную… — Солд задумался. — Да, в САР ты могла бы пройти.
— Товарищ лейтенант, меня достала разведка, — призналась я. — Может, есть шанс попасть вообще на другой факультет? К связистам, например?
— Нет. Туда ты никак не подходишь.
— Почему?
— Знаешь, кто попадает в ТР? — вопросом на вопрос ответил куратор. — Отчаянные. Люди, способные на все, только бы выполнить задачу.
Я вспомнила про абитуру, поднос, прыжки со скалы и свое противостояние со старшими. Пожалуй, меня можно назвать «отчаянной». И, кажется, у нас с Темой гораздо больше общего, чем я предполагала.
— Ну, встали мозги на место? — спросил Солд.
— Мне кажется, они меня покинули и никогда уже не вернутся.
— Не оставляй надежды, — ответил мужчина и лицо его, наконец, осветилось улыбкой. Я вспомнила тот день, когда впервые увидела орионца. Он показался мне мускулистым ангелом с глазами небесного цвета. А в самой академии? Чем больше красавчик-орионец орал на меня, тем сильнее он мне нравился. Но стоило ему пропасть с моих глаз, как гормоны прекращали бесноваться, и мои мысли приходили в полный порядок.
Солд по-прежнему мне нравился вопреки всем своим закидонам, но нравился «спокойно», бабочки в животе больше не трепыхались, голова не пустела. Сначала влюбленность была яркой, волнующей, все в орионце казалось интересным…А как меня заводили его ругательные тирады! А сейчас все проще, и вместо яркого фейерверка эмоций чувствуется только тепло.
— У тебя еще вопросы, Ветрова?
О, много! Но захочет ли усталый мужчина на них отвечать?
— «Шестерочку» мы проходили совсем без страховки? Неужели в академии готовы рискнуть жизнями курсантов, чтобы только убедиться в силе их духа? — я выставила перед Солдом ладони и быстро добавила: — Подождите, не орите на меня! Учтите, от вашего ответа зависит, останусь я в академии, или нет!
Орионец не стал орать. Тяжело вздохнув, он кивнул:
— Была страховка. На каждом опасном задании. Но другим курсантам об этом знать необязательно, Ветрова.
— Поняла, товарищ лейтенант. Спасибо, что ответили.
— О чем еще ты меня спросишь?
— А что с Туллом? Он мой друг, товарищ лейтенант! Я хочу знать, как он!
— Ветрова, ты оборзела. Соблюдай субординацию.
Впору были испытать стыд за свое поведение, но мне, напротив, стало легче.
— А зачем, товарищ лейтенант? Субординацию соблюдать приходится только тем, кто ниже по положению, а те, кто выше – плюют на нее.
— Так это и есть закон субординации, Ветрова. Не будь наивной.
