Миссия Эскарины Ставо (СИ) - Ахметова Елена (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
- Прекрасно, — прошипел Кенор. — Тогда ты и пойдешь их закрывать! Дайви, Кеннекс — проводите нашего мастера!
Охранников эта идея явно не воодушевила, но спорить они не решились и, взяв на прицел подозрительно веселого Карлсона, отконвоировали его из-за консоли. За пультом остался только Кенор да еще один астер.
Всего двое. Я нащупала свой станнер и привычно дернула его из кобуры. Расстояния между ламелями решетки как раз должно хватить, чтобы я поочередно уложила обоих и смогла беспрепятственно вылезти из воздуховода. Упустить такой роскошный шанс было бы преступлением.
Я прицелилась в астера, сочтя его наиболее опасным в этой комнате — он уже вооружен, а Кенору понадобится несколько секунд, чтобы выхватить свой станнер — и привычно дернула тумблер перезарядки… и именно в этот момент сирена вдруг смолкла.
После нескончаемого воя тишина показалась оглушительной, и характерный треск перезарядки в ней прозвучал пушечным выстрелом.
А треклятый астер, как назло, оказался куда более метким, нежели невезучий Сунаптри Сингх…
Исследовательский флот небезосновательно считался одним из самых спокойных мест, где можно пройти обязательную службу. Никаких следов агрессивного инопланетного разума так и не обнаружили, а за людьми пристально следили инвесторы государственных компаний, не желающих терять прибыль на каком-нибудь дурацком разбойном нападении. Поэтому корабли «Фрегата», несмотря на решительный отказ от любых военных операций, всегда были хорошо вооружены и тщательно экранированы, а за безопасностью технологий бдительно следила инженерная служба. В исследовательский флот, как правило, попадали представители привилегированной части общества. Это не добавляло уважения, да и весьма неприятные прецеденты с кандидатами, откровенно не годящимися для такой службы, тоже случались — и отбор ужесточался год от года.
Почему чудо-умелец, способный навскидку влепить станнерный заряд в двухсантиметровый зазор между ламелями, оказался в исследовательском флоте и отчего его не перевели в снайперы, оставалось открытым вопросом, но по сути ничего не меняло. Я отдала этой службе больше десяти лет, но вот парадокс — до сих пор в меня ни разу не стреляли.
Еще не открыв глаза, я поняла, что отныне затрудняюсь считать станнер гуманным оружием.
Заряд угодил мне в плечо, и болело оно нещадно, но повернуть голову и посмотреть, что с ним, не получилось. На лоб давил надежный, неоднократно испытанный, одобренный врачебной комиссией фиксатор — стандартный для всех криокапсул не старше пяти лет. Такие же прочно обхватывали тело в тщательно рассчитанных точках — так, чтобы заморозка происходила в строго выверенной, анатомически правильной позе, даже если объект вздумал побиться в панике, как в моем случае.
Словом, гуманностью тут и не пахло.
Криокапсулу тщательно загерметизировали, как и положено, и я ничего не слышала, но капсулу зачем-то поставили стоймя — вряд ли ради хорошего обзора, однако я, по крайней мере, смогла рассмотреть, что из командного центра меня так никто и не вынес. Консоль мигала голограммой входящего звонка, но его никто не принимал до тех пор, пока дежуривший рядом со мной астер не заметил, что я очнулась.
Он бросил что-то сидевшему за пультом Кенору и отошел в сторону, позволив заметить прискорбно запертый входной люк и вывороченный кусок воздуховода, при виде которого я содрогнулась всем телом, натягивая ремни. Моранг скользнул по мне равнодушным взглядом и милостиво махнул рукой голограмме — а та тотчас играючи переплавилась в непроницаемое лицо Сергея. Я поймала себя на том, что бессознательно подалась вперед, повиснув на фиксаторах.
Сергей бросил какую-то короткую фразу и замолчал, позволив высказаться Кенору. Мой бывший жених, напротив, говорил долго, скрестив источенные руки на груди и высокомерно вздернув подбородок; но его пространная речь не возымела успеха. Сергей только равнодушно пожал плечами и повторил ту же фразу, а голограмма дрогнула, меняя картинку: теперь полупрозрачный капитан Карпатии возвышался над консолью в полный рост, а за его спиной стояли вооруженные люди, среди которых я с нескрываемой радостью обнаружила Карлсона и Леху. Выбрались-таки!
Но Кенор смотрел не на них. Его вниманием безраздельно завладел Лаури, каменным изваянием застывший за левым плечом Сергея.
Мой старпом не стремился вмешаться в разговор, но следующая реплика Кенора явно была адресована ему. Лаури царственно ее проигнорировал; вместо него высказался Родионов — и лорд Моранг, не выдержав, треснул по консоли и сместился в сторону, чтобы в обзор камеры попала криокапсула.
В лице Сергея не дрогнула ни единая черточка. Только пальцы на рукоятке станнера едва заметно побелели от напряжения, но этого Кенор, кажется, не рассмотрел — а потом его успешно отвлек Лаури, схвативший Родионова за плечо.
Сергей так посмотрел на его руку, что непробиваемый лорд Тагор поспешно отдернул пальцы — а капитан перевел взгляд на Моранга и произнес что-то, что окончательно вывело его из себя. Кенор подскочил к криокапсуле — я услышала только крайне неприятный хруст — и швырнул на пол какую-то деталь. За его спиной я не видела, что именно это было, но по изменившемуся лицу Сергея поняла, что дело плохо. Впрочем, капитан Карпатии не горел желанием продолжать общение, а потому попросту отключился.
Кенор проорал что-то погасшей консоли и от души врезал по криокапсуле. Она опасно накренилась — желудок подскочил к горлу, я дернулась в ремнях, не способная на что-либо повлиять — и рухнула обзорным окошком вниз. Но это еще было не самым худшим.
Падая, я наконец-то рассмотрела, что оторвал от криокапсулы Кенор.
Фильтр встроенного кислородного регенератора.
Значит, воздуха у меня тут… сколько? Минут на десять-пятнадцать?..
Меньше, если я не перестану паниковать.
И нужно же мне было отдать Сергею стеку с концами!
Сердце суматошно колотилось где-то в горле. Мне казалось, что я уже задыхаюсь, хотя объективно этого никак не могло быть — фильтр выглядел еще вполне рабочим. Но призвать к порядку мечущиеся в панике мысли никак не получалось, и перед глазами стало темнеть.
Фиксаторы держали крепко. У меня не получалось не то что высвободить руку — просто пошевелить ей в пазу. Да и что бы это дело? Изнутри криокапсула не открывалась. Мне следовало успокоиться и экономить кислород, надеясь, что Сергей все-таки придет за мной. А не Сергей — так Лаури, его, кажется, моя судьба взволновала куда больше… впрочем, Сергей всегда выглядел непрошибаемо спокойным — и чем хуже шли дела, тем флегматичнее он делался.
Неплохо бы последовать его примеру.
Но, стоило мне сделать глубокий вздох, унимая бешеное сердцебиение, как криокапсулу сотряс удар. Она качнулась, на мгновение приоткрывая дивный вид на две пары потрепанных сапог от универсального комбинезона, но, не успела я порадоваться, что смогу побыть хотя бы пассивным наблюдателем в вопросах решения своей судьбы, как безжалостная гравитация вернула все на свои места. Я мрачно уставилась на ровный пластик пола, без особой надежды попыталась дернуться в фиксаторах и со вкусом выругалась так, что, услышь это Сергей, от подначек до конца жизни было бы не отделаться. Оставалось утешаться тем, что меня вовсе никто не слышал — но легче от этого почему-то не становилось.
Криокапсула словно прониклась: дрогнула и снова начала заваливаться набок. Я с удивлением уставилась в сосредоточенное лицо незнакомого астера, тщетно пытавшегося перевернуть слишком тяжелое для него оборудование. Заметив мой взгляд, астер улыбнулся — виновато и беспомощно, словно прося прощения — и вдруг дернулся назад: в его плечи вцепился Кенор.
Давняя атрофия мышц мешала и ему, но Морангу все же хватило сил оторвать своего подчиненного от капсулы и двинуть ему прикладом в зубы. Сосредоточившись на противнике, Кенор не заметил, что криокапсула осталась стоять на боку — а астер напоследок успел скользнуть пальцами по панели управления.
