Делириум - Оливер Лорен (читаемые книги читать .TXT) 📗

«Я скучаю по тебе. Я хочу, чтобы мы снова стали лучшими подругами».

Но далее с расстояния пятьдесят футов я вижу, что Хана колеблется. В конце концов она только машет рукой:

— Ерунда, не бери в голову.

На этот раз я вижу ее четко. Хана идет быстро и решительно, она доходит до угла, сворачивает и исчезает из виду.

А разве могло быть по-другому?

В этом вся суть — того, что было, не вернешь.

13

Войдя в дом, я натыкаюсь на стену горячего, удушающего воздуха. Наверное, тетя Кэрол занялась готовкой. В доме витают ароматы жареного мяса и специй, но в сочетании с обычными для летнего времени запахами пота и плесени они вызывают тошноту. Последние недели мы ужинаем на веранде, вся еда из магазина дяди — сопливый салат с макаронами, холодная нарезка и сэндвичи.

Когда я прохожу мимо, тетя выглядывает из кухни. У нее красное лицо в бисере пота, а под мышками на бледно-голубой блузке — темно-синие пятна в форме полумесяца.

— Тебе лучше переодеться, — говорит она. — Рейчел и Дэвид придут с минуты на минуту.

Я совсем забыла, что сестра с мужем придут на ужин. Обычно я вижу Рейчел раза три-четыре в год максимум. Когда я была помладше, особенно после того, как Рейчел только съехала из тетиного дома, я считала дни до ее прихода. Не думаю, что тогда я понимала, что такое процедура, как она повлияла на сестру, что она значит для меня, для нас всех. Я только знала, что Рейчел защитили от Томаса и спасли от болезни, вот и все. Я думала, что все остальное будет как прежде. Я думала, что, когда сестра придет меня навестить, мы, как в старые времена, устроим «танцы с носками» или она посадит меня к себе на колени, будет заплетать косички и рассказывать истории про далекие края, где живут ведьмы, которые умеют превращаться в разных зверей.

Но, войдя в дверь, она только погладила меня по голове и вежливо похлопала, когда я по просьбе тети продекламировала таблицу умножения.

— Она теперь взрослая, — сказала тетя, когда я спросила ее, почему Рейчел больше не любит играть. — Когда-нибудь ты поймешь.

После этого я перестала обращать внимание на пометку, которая раз в три-четыре месяца появлялась на стенном календаре в кухне: «Придет Р.».

За ужином главная тема разговора — Брайан Шарфф. Дэвид, муж Рейчел, работает с другом кузена Брайана и поэтому считает, что знает все об этой семье. Еще одна тема — региональный колледж Портленда, там я начинаю учиться осенью. Впервые в жизни я окажусь в классе с представителями противоположного пола, но Рейчел говорит, что волноваться мне не о чем.

— Ты будешь так занята учебой, что даже их не заметишь, — заверяет меня она.

— В колледже охранники, — добавляет тетя, — а все студенты прошли медосмотр.

Это у нее кодовое слово для процедуры.

Я думаю об Алексе и еле сдерживаюсь, чтобы не ляпнуть: «Не все».

Ужин затягивается дольше комендантского часа. К тому времени, когда тетя помогает мне убрать со стола, на часах уже почти одиннадцать, но Рейчел с мужем и не думают уходить. Это обстоятельство тоже заставляет меня считать дни до процедуры. Через тридцать шесть дней мне уже не надо будет дергаться из-за комендантского часа.

После ужина дядя и Дэвид выходят на веранду. Дэвид принес две сигары, пусть дешевые, но все-таки… Сигарный дым, сладкий, и пряный, и немного маслянистый, проникает в окна вместе с голосами мужчин и плывет голубыми волнами по дому. Рейчел и тетя сидят в гостиной — они пьют жидкий кофе цвета воды, которая остается в раковине после мытья посуды. Со второго этажа доносится быстрый топот. Дженни будет дразнить Грейс, пока не надоест, а потом, злая и неудовлетворенная, заберется в постель и уснет, убаюканная скукой и однообразием ушедшего дня.

Я мою посуду. Посуды гораздо больше, чем обычно, — тетя решила, что мы должны съесть за ужином суп (все давились горячей вареной морковкой и потели), тушеное мясо, обильно приправленное чесноком и спасенной со дна корзины для овощей спаржей, плюс ко всему старое черствое печенье. Я переела, а теплая вода в раковине, привычные спокойные интонации в голосах родственников и голубой дым от сигар нагоняют на меня сонливость. Тетя Кэрол наконец вспоминает, что надо спросить Рейчел о детях. Рейчел начинает перечислять последние достижения своих детей, как будто воспроизводит по памяти список, причем выучила его не без труда: Сара уже читает; Эндрю сказал свое первое слово только в тринадцать месяцев…

— Рейд. Рейд. Проводится рейд. — В дом снаружи врывается громоподобный голос. — Пожалуйста, подчиняйтесь командам и не пытайтесь оказывать сопротивление…

От неожиданности я подпрыгиваю на месте. Рейчел и тетя тут же замолкают и прислушиваются к тому, что происходит на улице. Дядю Уильяма и Дэвида тоже не слышно. Даже Дженни и Грейс прекратили носиться по спальне.

По асфальту в ногу грохочут сотни и сотни сапог, и этот жуткий, усиленный мегафоном голос все повторяет:

— Это рейд. Внимание, проводится рейд. Пожалуйста, приготовьте документы, удостоверяющие вашу личность…

Ночной рейд. Все мои мысли моментально переключаются на Хану и вечеринку в Хайлендс. Комната начинает кружиться, и я, чтобы не упасть, хватаюсь за столешницу.

— По-моему, рано для рейда, — спокойно говорит тетя в гостиной. — Последний был совсем недавно.

— Восемнадцатого февраля, — уточняет Рейчел. — Я помню, тогда нам с Дэвидом пришлось выйти из дома с детьми. В ту ночь возникла какая-то проблема с Эс-эл. Мы полчаса простояли на снегу, ждали, когда регуляторы убедятся в нашей благонадежности. Потом у Эндрю две недели была пневмония.

Сестра вспоминает эту историю как какое-то незначительное происшествие в прачечной самообслуживания или как будто она надела разные носки.

— Так долго? — переспрашивает тетя, пожимает плечами и отпивает глоточек кофе из чашки.

Голоса, топот сапог, радиопомехи звучат все ближе. Группы регуляторов движутся одновременно со всех сторон, иногда они проверяют все дома на улице, иногда пропускают целый квартал. Проверка ведется произвольно, но всяком случае, так принято считать, но некоторые дома всегда проверяют чаще других.

Но даже если вы не внесены в список подозрительных лиц, это еще не значит, что вам не придется, как Рейчел и ее семье, полчаса простоять на снегу, пока регуляторы проверяют подлинность ваших документов. Или даже хуже — пока они в поисках признаков запрещенной деятельности переворачивают вверх дном ваш дом. Во время ночных рейдов закон о неприкосновенности частной собственности не действует. Да и все остальные тоже.

У всех на слуху жуткие истории о таких рейдах: беременную женщину раздели и прилюдно подвергли осмотру; каких-то людей бросили в тюрьму на три или четыре года только за косой взгляд на полицейского, а еще кого-то за попытку помешать регулятору войти в одну из комнат.

— Это рейд. Если вас попросят выйти из дома, пожалуйста, убедитесь в том, что взяли с собой все документы, удостоверяющие вашу личность, включая документы детей старше шести месяцев… Всякий, кто откажется предъявлять документы, будет задержан для допроса, всякий, кто промедлит с предоставлением документов, будет обвинен в непослушании…