Дия и Аргус Гроза морей (СИ) - Ламанская Сказа (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗

Травница подняла голову к небу — темнеет уж. Переночевать придется в лесу, а назавтра идти к скалам. Опасное место там, но дурман растет у подножия. Делать нечего — приходится топать. Может если пол ночи пройти, так засветло доберется? Эх, дай Солнышко сил в ноги!

Опираясь о посох Дарилла молча отмеряла знакомый путь. Уже за полночь, когда сморенная долгой дорогой травница присела на сухой земле, до нее донесся странный звук. Вроде как зверь крадется. Правда неуклюжий какой-то. Больно шуму много. Дарилла уже доставшая флягу с водой замерла. Когда послышался стон, она кряхтя поднялась и побрела на звук. Страдает кто-то.

Долго искать не пришлось. Прямо по земле, по мокрой от ночной сырости траве полз человек. Дарилла поспешила к нему. Тот уже лежал ничком, видимо силы оставили его, не шевелился. Только постанывал еле слышно. Она склонилась над беднягой. В нос ударил запах крови. Одежа на спине вся была темная и мокрая.

Дарилла поспешно перевернула раненного на бок. Он не противился. Только вздохнул резко.

— Потерпи, сынок. — заговорила Дарилла, а сама уже отвязывала от пояса бутылек с дурманом.

Взяв парнишку за голову она влила ему две капли. Водой разбавить бы надо, да негде.

— Ну, вот-вот. Сейчас пройдет, не будет так больно. — говорила Дарилла, гладя юношу по спутавшимся темным волосам.

Тот постепенно задышал ровно, перестал стонать. Даже в темноте Дарилла отметила, что он совсем побелел. Видно крови много потерял. Откуда же он взялся?

— Как тебя зовут сынок? — Дарилла вгляделась в его лицо.

Юноша глядел перед собой светлыми глазами и пошевелив иссохшими губами, прошептал:

— Джек…

— Вот молодец, Джек. Ты не переживай, подправим тебя. До дома бы только добраться. Ты идти сможешь, Джек?

Тот не ответил. Голос его перешел в еле слышный шелест, но губы продолжали двигаться. Прислонив ухо Дарилла различила только странные звуки:

— Эр… Эр…

Она нахмурилась. Бредит должно быть. Что такое "эр"? Наверное, язык у него заплетается. Нет, до домика ее не дойдет. Придется здесь лечить. Ну да ладно, и не в таких передрягах бывали. Если Солнцу будет угодно, то она сумеет бедняге помочь.

Осторожно опустив голову Джека, Дарилла поспешила к своему мешку. Хорошо, что она тканей чистых захватила. Как знала, что пригодятся.

С дурманом придется повременить. Запасы настойки конечно не велики, но делать нечего. Жизнь человека спасти надо. Если до утра протянет, там глядишь и доковыляют вместе до ее домика.

Опустившись рядом с юношей Дарилла достала фляги с водой, порошки и ножницы. Ласковым голосом она убаюкивала раненного:

— Ничего-ничего, скоро здоров будешь, сынок. Дарилла тебя подлечит. Ты лежи, отдыхай. Выздоровеешь — дом свой тебе покажу. Не бывал в Веории? Вот красота у нас какая, особенно летом! Глядишь и внучка моя прибудет к лету. Она у меня хорошая. Любопытная чересчур, но добрая. Дия зовут…

Мармагон вышагивал в своей комнате. Нервно отмеряя расстояние от окна до стены. Он встал еще до рассвета и больше не смог сомкнуть глаз. Сегодня. Одно слово от Дии и он либо познает вершину счастья, либо будет приговорен к долгой мучительной смерти от одиночества и тоски.

Он несколько раз подходил к ее дверям и прислушивался. Внутри было тихо. Порой ему казалось, что он слышит ее сонное дыхание. Так хотелось войти и полюбоваться своей спящей прелестницей. Но он сдерживался. Еще напугает.

Мармагон представлял каково Дие сейчас. Накануне, оглушенная его признанием, она выглядела испуганной и потерянной. Бедняжка не осознала еще всего. Кто знает, как она встретит его сегодня, спустя ночь?

Но вот, дверь его комнаты скрипнула и показалась она. В новом платье, которое ей спешно нашли в закромах этого дома. Темно-голубое, со струящейся юбкой и вышитым золотыми нитями корсажем, оно было немного помято, но все равно мило. Ее чудесные золотые волосы свободно завивались по плечам.

Мармагон застыл, вглядываясь в лицо Дии. Какой взгляд ждет его? Презрительный и холодный — как тогда, два года назад? Или…

Заглянув в ее светлые, карие глаза, он увидел смущение и робкую надежду. Словно гора с плеч! Мармагон стремительно подошел к своей жене-невесте и обнял.

— Доброе утро, ласточка! Как спалось?

Дия улыбнулась и его сердце подпрыгнуло.

— Хорошо. Только поутру я никак не могла понять — приснилось мне все или нет.

Мармагон поцеловал ее пушистые волосы.

— Сейчас тоже не можешь понять?

Дия подняла голову и заглянула ему в лицо. Ее бледные щечки покрывал румянец, глаза под длинными ресницами сверкали, а розовые губы… Мармагон спешно отвел взгляд от слишком увлекательного зрелища.

— Сейчас тоже? — спросил он торопливо, отгоняя настырные мысли.

— Не знаю… — протянула Дия и доверчиво прижалась к его груди. В душе Мармагона зазвенела счастливая струна. — Мне кажется, что мое прошлое и будущее — это сон, туман. Есть только настоящее.

— Нет, ласточка. Прошлое наше никуда не денется. То время, что мы были мужем и женой… не сон. Нам нужно принять это. В настоящем — мы с тобой. А будущее… Ты ведь помнишь, я обещал тебе показать кое-что?

— Да, помню. Я думала — ты забыл…

— Нет, не забыл радость моя. Мы можем пойти прямо сейчас, ты готова?

Дия не отрывая головы от его плеча кивнула.

Мармагон прижал ее к себе, мечтая никогда больше не отпускать. Стоять бы так, чувствуя друг друга.

В дверь постучали.

— Капитан? — вошел Йон, с озабоченным и серьезным выражением лица. — Доброе утро, Дия.

Дия с удивлением посмотрела на старпома.

Мармагон улыбнулся:

— Я все им рассказал, Дия. Они знают, что ты моя невеста.

— Доброе утро, Йон. — ответила она.

Плотный моряк кивнул, добродушно улыбнувшись, но потом снова сдвинул брови:

— Капитан, парни готовы. Нам отправляться сейчас?

— Обождите. Поедите, когда вернется гонец от короля. Как там наши колдуны?

— Хмурятся.

— Ничего привыкнут.

Йон снова кивнул Дие и вышел.

Она торопливо посмотрела на Мармагона:

— Куда это они собираются? В Высоту?

— Да, ласточка.

— Ты тоже поедешь?

— Нет. Мы с тобой останемся. Хотя, я забегаю вперед. Пойдем, моя радость, я покажу тебе одно место.

Дия доверчиво вложила свою руку в шершавую ладонь Аргуса и последовала за ним.

Они вышли из дома и зашагали по широким улицам городка. Жители, еще робко, но выглядывали из своих покосившихся домов. Они испуганно косились на Мармагона и Дию. Колдунов видно не было.

Мармагон провел Дию дальше, мимо домов и хижин, к пустым заброшенным полям. Вдалеке простирался лес, а еще дальше и выше скалы. Те самые, которые дали название этому уголку Горного королевства.

Просторная спящая земля пролегла гладким коричневым полотном. Мармагон вглядывался до куда хватало глаз и представлял себе это место через десять, двадцать, тридцать лет. Нужно будет приложить немало усилий, чтобы на месте пустыря возникла жизнь.

Дия прижалась к его руке. Он повернулся к ней и дотронулся до щеки.

— Я никогда не рассказывал тебе, как получил свою силу?

Дия вскинула на него глаза и покачала головой. Мармагон вздохнул:

— Это сделал мой отец. Больше семидесяти лет назад один чернокнижник, далеко продвинувшийся в познании темной магии, решил провести ритуал. Его звали Кливор. Он отыскал в древнем почти истлевшем пергаменте страшный по своей силе обряд. Проведя его, он хотел получить силу не имеющую равных. Эта сила — забирать чужие жизни, не отдавая себя. Чародей, получивший ее, мог бы убивать людей, не теряя при этом воспоминаний, сил, здоровья. Было одно "но" — чтобы провести этот ритуал нужны были жертвы. Тридцать невинных душ, младенцев. Кливор, одержимый своей идеей подговорил других чернокнижников и колдунов похитить в ближайших деревнях и городах новорожденных детей. Он обещал своим приспешникам власть и возрождение племени магов. Может быть он также и напугал их, но так или иначе, младенцы были похищены.