Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
— Ну… — с сомнением протянул реджи.
— Она защищать бросилась! Защищала несчастную девочку. А сейчас сидит и не высовывает к нам носа. Не боится, значит. А почему? — Зорий наклонил набок голову, весь лучась радостью.
— Почему? — спросил принц, ощущая, как по спине пробежался холодок предвкушения. Предвкушения открытия или чуда.
— Она не боится за Тойво, — и Зорий многозначительно замолчал. А насладившись непониманием Дамиана, продолжил: — Значит, находясь здесь, в Академии, девчонка вс ё равно от нас хорошо спрятана. А что это значит?
— Что? — Дамиан весь напрягся и замер.
— А то, что мы, друг мой, не там её ищем!
Дамиан остановился и в упор уставился на Зория.
— Где она?!
— Да здесь же она! Здесь! В Академии. Завтра же будем подключим к учениям вообще всех, кто есть на территории, даже тех старшекурсников, которые приезжают на отдых из Новой Академии! И всех проверим: и парней, и девушек.
И Суземский засмеялся счастливо, как могут смеяться только маленькие дети.
* * *
Мы шиковали с Аришей вдвоём в комнате. И я вполне справлялась с поставленной задачей — лишний раз никуда не ходила. Несколько дней мы жили спокойно, и робким, хрупким ростком стала пробиваться надежда на то, что принц с советником уже завершили свои странные учения и перекинули своё внимание куда-нибудь в другое русло. Но надежда не напрасно была хрупкой. В одно прекрасное утро легко лопнула и с тихим хрустом осыпалась на землю. На ту землю полигона, на котором мы, сонные и помятые, выстроились через тридцать ударов сердца после сигнала тревоги.
Перед нами стоял свежий и подтянутый принц Дамиан собственной персоной. Он выглядел ещё более серьёзным.
— Адепты! Я не случайно собрал вас сегодня! — начал он вроде и негромко, но так проникновенно, что задрожало что-то в животе. — Именно сегодня мы расширяем наши учения, и теперь не только первокурсники будут принимать в нём участие. Эти учения крайне важны для нас!
Глубокая и даже какая-то трагичная пауза заставила меня нервно сглотнуть.
— На северной границе неспокойно!
Что?! На северной? На северной границе неспокойно?! Чепуха какая-то… Папенька шалит? Не-е-т! Не может быть…
Принц говорил дальше, а я пыталась сообразить, чтобы значили его слова. Не спокойно на северной границе? Чушь, не может быть.
Меня, конечно, не посвящали в тонкости экономики и политики, но одно то, что отец при все его скаредности несколько лет предпочитал тратить деньги на подготовку меня к… моей миссии, назовём это так, чем развивать науку, как это делала Бенестария, или армию. Нет, неспокойно на границе — это должно означать явно что-то другое. Но вот что?
— …каждый адепт — наше будущее! Корона Бенетарии надеется на вас! Поэтому все, каждый, от сильнейших до самых слабых, на каком бы курсе вы ни учились, пройдёте эти учения!
В рядах адептов послышался недовольный ропот и несмелые вопросы, заданные вполголоса: «И долго нам тут торчать? Думали передохнуть, а тут опять напрягайся!» Видимо, старшекурсники.
Принц обвёл всех тяжелым взглядом. Его темно-карие глаза скользили по рядам, иногда останавливаясь на чьём-нибудь лице. Задержались и на мне, и только тут я сообразила, что держу то самое, привычное с давних пор, каменное выражение, и быстро улыбнулась. Как можно шире, как можно влюблённее. Принц тут же перевёл взгляд дальше. Я выдохнула облегчённо, но всё, что заледенело внутри от прикосновения его взгляда, так и осталось большой и неуклюжей глыбой, давящей, леденящей, жуткой.
Улыбаться дурацкой улыбкой и глотать комок в горле было… было неудобно. Я опустила голову и попыталась собраться, сжалась, чтобы скрыть крупную дрожь. Что делать? Как скрыться?
Надо взять себя в руки. Я глянула на эти самые руки. Надежды было мало — они сильно дрожали, и это было явно заметно. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Я прямо чувствовала, как рвётся изнутри сила, как пытается освободить меня от той ледяной глыбы ужаса и паники. Мне нужно было куда-то выплеснуться.
— Рада, ты чего? — Ариша, видимо, заметила неладное. — Что с тобой?
— А… — я с трудом перевела дыхание, — у меня там родня. На севере. Страшно. За них.
Глава 10-11.
Драгоценный мой, единственный!
Как рвусь я к вам всем существом своим, всем сердцем! Как мне не хватает вас, как тоскливы мои дни и грустны ночи!
Дни мои сливаются в одну сплошную серую череду. У вас там, в Бенестарии, ещё тепло и солнечно, а здесь всё серо от низкого хмурого неба. Облака лежат на крышах домов, и будто давят громадным весом на голову. День очень короток, и я не успеваю даже как следует насладиться вышивкой. А когда приходит пора зажигать в помещении огонь, становится совсем невмоготу. Здесь совершенно не пользуются магическими светильниками, только масляными лампами. Я не знаю с чем это связано, но это очень и очень гнетёт. А ещё моя служанка, которую я в последнее время зову нянюшкой, из-за того, что она всё время рядом и забоится обо мне будто я несмышлёная, очень экономная. Она говорит, что долго жечь лампу — только привлекать злых духов и немилость и так немилосердных богов. Поэтому рано тушит лампу, и мне приходится идти в постель, хотя я совершенно не хочу спать.
Я подолгу лежу без сна, думая о вас, мой драгоценный, и представляю, как вернусь, как мы встретимся, и вы наконец подарите мне кошку, которую обещали ещё перед мои отъездом. Думаю, и всё не могу решить, какой же она должна быть. Скорей бы уже! Ещё я представляю, как мы будем сидеть вместе в парке около замка, слушать шум фонтана и любоваться зелёной травой лужаек.
Мне очень одиноко и грустно, хоть принц Корнуэль почти не покидает меня в дневное время. Он крайне любезен, и всюду сопровождает меня. Он показывал мне замок, даже такие места, где воспитанным девушкам бывать не полагается. Например, в банях и на чердаке. Он приглашал меня посмотреть подвал, но я очень боюсь подземелий, вы же помните? И поэтому отказалась, хоть это, судя по всему, очень не понравилось оландезийскому наследнику.
Мне почему-то тревожно, я вздрагиваю от каждого резкого звука. Моя старая служанка всё также спит под моими дверями, но меня это уже не успокаивает. Ах, как бы я хотела хоть одним глазочком посмотреть как поживает матушка, хоть на секундочку увидеться вами, мой единственный!
С надеждой на скорую встречу остаюсь ваша преданная
Перла Инвиато.
Дамиан отложил письмо на край стола и откинулся на спинку своего рабочего кресла. Парча неприятно скрипнула, соприкоснувшись с волосами. От этого Призрачная Рука взметнулась и грохнула кулаком, мгновенно ставшим огромным, по столу. Внутри что-то задрожало. Это мерзавец, принц Корнуэль водил девчонку на чердак?! Даже страшно представить, что бедняжке пришлось пережить. Она вздрагивает от малейшего резкого звука… Ещё бы ей не вздрагивать!
И вот это место про подаренную кошку — это был сигнал, что Перле угрожает серьёзная опасность, а в сочетании с фразой «Скорей бы уже!» так просто крик о помощи.
Дамиан встал и стал шагать вдоль кабинета от окна к двери и обратно.
Принцесса Тойво! Как же ты нам нужна! Не объявлять же на всю Академию, что просто нужны кое-какие сведения, и есть тебя живьём никто не станет?! Нам бы понять, что же там происходит в этой Оландезии…
И так как-то тоскливо стало, так сжалось в груди что-то, что Дамиан крикнул секретарю:
— Марк, соедини меня!.. — и уже в полголоса добавил: — Сам знаешь с кем…
Телетрофон звякнул, и Дамиан взял трубку:
— Пронто!
Знакомый с детства голос ответил:
— Да, мой реджи!
— Милэда, я к тебе. Можно? Не могу уже здесь!
— Конечно, мой реджи! Приезжайте!
Всё было как всегда: и душистый горячий чай, и потрескивающие в камине дрова, и умиротворяющая тишина, в руках Милэды черкающий что-то по бумаге грифель. И тишина. Но какая-то тревога тихо, еле слышно звякала в душе. Так тихо, что было не понятно — о чем? То ли он что-то сделал неправильно, то ли вообще чего-то не сделал. Это странное чувство было похоже на то, будто в сапог попала маленькая твёрдая крошка. И вроде не сильно колет, а беспокоит и забыть о себе не даёт…
