Аромат Смерти, Страсти, Любви. Нужное подчеркнуть (СИ) - Владимирова Анна (читать книги бесплатно .TXT) 📗
— Я знаю про твой день рожденья, — терпеливо ответил Грэгхан. — Конечно, мы придем.
— Мама будет рада! — не унимался тот, так неприкрыто радуясь увиденному, что я все же расплылась в смущенной улыбке. Чему именно будет рада мама, я боялась и представить.
— Льен, — прорычал Грэгхан, но не успел закончить, как Рыжий затараторил:
— А что есть поесть, Грэгхан? Я бежал через поле, умру сейчас от голода!
Грэгхан шумно втянул воздух, сжимая меня сильнее в руках.
— Давай я приготовлю? — сказала, втайне мечтая убежать подальше от братьев.
— Я сам, — покачал он головой, и, усадив меня на крыльцо, поднялся.
«Наглая рыжая морда» победно проводил брата глазами и сразу же подсел ко мне поближе:
— А говорила! — толкнул он меня в плечо. — Молодец!
Пришло мое время шумно вдыхать.
— Когда твой день рожденья? — перевела тему.
— В субботу, — почему-то сник Рыжий.
Все же настроение этого паренька менялось невероятно стремительно.
— Чего загрустил? — положила руку ему на плечо.
— Старею, Кароли-и-на, мудростью обрастаю такой, что впору ползать скоро!
Я не сдержалась и прыснула со смеху. Рыжий, к счастью, не обиделся.
— Многих пригласил? — Я уже поднаторела в управлении его настроением.
— Я бы только вас хотел видеть, ну и еще пару десятков своих школьных друзей, — прищурился Льен, очевидно, считая в уме. — Но это, к сожалению, чересчур светское событие. Будет много народу…
Я начала мысленно паниковать: светское событие?
Живя здесь с Грэгханом, сложно думать о светских выходах. А ведь отец Льена…
Меня поразило, словно молнией. Отец Льена! Кэйлар! Глянула на Рыжего и нервно сглотнула.
Они все же были в чем-то схожи: те же точеные черты лица, светлая кожа и глаза… Льен будет красавцем, когда вырастет.
Дверь открылась и на пороге появился Грэгхан с подносом. Расставляя тарелки тут же на полу веранды, он то и дело бросал на меня настороженные взгляды.
Рыжий щебетал что-то про подготовку к празднику, а я старательно избегала взгляда его старшего брата, стараясь изо всех сил сдерживать дрожь, рожденную словами Льена. Если там будет Кэйлар, я не поеду. Не хочу снова пережить то, что произошло вчера…
— … звонил, хочет увидеться. Говорит — хочет помириться и принимать участие в моей жизни.
Я вынырнула из раздумий и сразу пожалела об этом. Грэгхан разве что льдом не покрылся и так стиснул чашку с чаем, что та рисковала вот-вот осыпаться осколками и ошпарить его руки.
Не раздумывая, придвинулась и обняла его, улыбаясь Льену. Следом осторожно извлекла чашку из рук мужчины и взяла его за руку, тут же до боли сжавшую мою. Говорить что-либо я не рисковала, не мое это дело. Лишь растирала костяшки пальцев на руке Грэгхана второй рукой, стараясь разогнать ту ярость, что так стиснула его ладони в кулаки.
— Что думаешь? — не замечая ничего происходящего, вопросил Льен, с надеждой смотря на Грэгхана. — Я сказал, что подумаю. Он ждет звонка.
Я не знала подробностей, помнила только его слова о том, что Кэйлару не нужен Льен. Но что думал об этом сам Льен, я не знала. А теперь он с такой надеждой ждал от Грэгхана одобрения, что просто сердце кровью обливалось.
— Льен, делай, как чувствуешь, — устало произнес Грэгхан и через силу улыбнулся. — У тебя совершеннолетие все же.
Рыжий настороженно вглядывался в лицо старшего брата, боясь спугнуть услышанное. Ему хотелось верить отцу, хотелось дать шанс…
— Думаешь? — все же мужественно переспросил он.
— Да, — ответил Грэгхан.
— Хорошо, — серьезно кивнул Льен, входя в отведенную ему роль совершеннолетнего. — Ну ладно!
Он задумчиво поднялся.
— Жду вас в субботу! — бросил на ходу и скрылся за углом. Так и не поел толком.
Я перевела взгляд на лицо Грэгхана, но он тут же выпустил мою руку:
— Каролина, у тебя, кажется, много домашнего задания, — глядя куда-то в даль, сказал вдруг он холодно. — Вальденгард, кстати, прислал мне новое на сегодня. Я перешлю тебе.
Я так и сидела, почти осязая этот иней, которым засверкал воздух между нами. Боялась пошевелиться, чтобы не раскрошить заледеневшее чувство, что только что так доверчиво ластилось к нему. А он поднялся, убрал посуду и ушел с веранды, забрав с собой все тепло, которое так меня обнадежило, к которому я так быстро привыкла.
Я понимала, что он ушел справляться с этим всем сам. Так, как привык. По-мужски. До разодранных в щепки стен того самого тренировочного зала, на который я наткнулась.
Но от этого было не легче.
День тянулся невозможно долго.
Вальденгард, очевидно, не одобрил мой выходной, выразив это в количестве заданного, превысившего старое вдвое. Просидела за занятиями почти до вечера, периодически прислушиваясь к тишине дома. Но Грэгхан вновь словно растворился в нем.
Старательно переводила мысли на предмет загадки матриц и их мистического необъяснимого поведения. И это ненадолго отвлекало. Завтра же потребую у Вальденгарда материал по данной теме на случай, если отвлекаться понадобится серьезней.
Я даже нашла в себе мужество вскрыть одну коробку со своими вещами… Поводом оказались выданные Грэгханом утром новые таблетки. Противозачаточные. И я надеялась, что те, кто собирал мои вещи из дома, положили аптечку к моим вещам. Надежды оправдались: где-то ближе ко дну первой коробки я обнаружила маленькую синюю сумку. Дома она лежала в дальнем углу моего шкафа. Вероятно, ее приняли за аксессуар. Порывшись в ней, я извлекла таблетки, которые, по моему мнению, идеально подходили мне.
Противозачаточные подобрать не просто, я сама намучилась с их выбором. Поэтому, принимать новые не собиралась. Я нужна была себе в нормальном настроении и с нормальным либидо, а не в виде студенистой массы, расплывающейся по всем поверхностям, с которыми сталкивалась. За циклом я следила: опасные дни наступят только через неделю, а за это время таблетки начнут действовать.
Покончив с этим занятием, я спустилась в пустую гостиную. Странно, что Аллан так и не появился за весь день. Без его суеты здесь было пусто и неуютно. Потоптавшись перед камином, я вернулась к себе, приняла душ и улеглась под одеяло слушать музыку. Так и лежала с закрытыми глазами и наушниками, когда вдруг почувствовала, как продавливается кровать.
Грэгхан раскрыл меня и подхватил на руки.
Если бы он хотел мне что-либо сказать — дал бы знать. А так он просто принес меня к себе в спальню, уложил на свою кровать и стянул с меня мою огромную футболку вместе с наушниками. Затем прижал к себе, удобно устраивая в своих руках, и затих.
Вот так, без слов. Просто «будь со мной», просто «нужна». Я долго гладила его руки, давая понять, что буду. Я уже не могла по-другому.
Если Вальденгард и был недоволен вчерашним прогулом, то виду не показал. После проверки задания он выдал мне толстый журнал и пригласил к столу в своем кабинете.
— Кэролайн, первую половину дня сегодня будем заниматься твоей калибровкой, — озабочено сказал он.
— Калибровкой? — переспросила я недоуменно.
— Мы называем так процесс определения твоего эмоционального портрета, — рассеяно отозвался мой куратор, явно поглощенный другими мыслями. Открыв приготовленный коробок, он пригласил меня заглянуть внутрь. — Смотри, в каждой пробирке — своя композиция. Каждая вызывает определенные эмоции. Когда приходит клиент и заказывает матрицу, мы подбираем ему специалиста, у которого калибровка будет совпадать с его собственной максимально. Понимаешь?
Кивнула.
— Сейчас берешь каждый флакон и смотришь его номер в журнале, — он сопровождал слова наглядной демонстрацией, но явно спешил от меня отделаться. — Чтобы ограничить полет фантазий и калибровать точнее, под каждым номером варианты. Ну, к примеру..
Он подхватил первую попавшуюся пробирку и нашел ее по номеру в журнале.
— Тридцать восемь. Читаешь: летний день, отпуск, предвкушение праздника, первая влюбленность. Далее вскрываешь и слушаешь. Принимаешь решение в течение первых семи секунд. Нужное — подчеркиваешь. Понятно?
