Королевская кровь-12. Часть 2 (СИ) - Котова Ирина Владимировна (полная версия книги txt, fb2) 📗
— Я сама не понимаю, как вчера смогла из него стрелять и ничего себе не прострелила, — призналась принцесса. — Очень сильная отдача, тяжело удерживать.
— Если нет магазинов, то смысла нести его нет, — покачал головой Тротт. Взял у Чета автомат, проверил — магазин был пуст.
— Я вчера на бегу сунула в сумку парочку! — принцесса порылась в сумке и вытащила два облепленных грязью магазина. — Но я не умею заряжать, и обращаться с ним совсем не умею. Ты не знаешь, как? — она протянула один Максу.
— Теоретически знаю, но давно это было, — пробормотал Тротт, принимая магазин. — Еще в университете учились на моделях тех времен, да Алекс и Михей иногда звали нас пострелять на полигон. Но, сама понимаешь, невоенному магу это почти ни к чему… а нет, помню. Смотри, это переводчик, ставишь вот так — на предохранитель, дальше автоматический огонь и следующее положение — одиночные выстрелы, чтобы за раз весь магазин не высадила, — он оставил оружие на предохранителе. — В нем всего тридцать патронов. А вот так менять магазин, — и он в несколько щелчков заменил пустой. — Повторишь?
Алина повторила несколько раз — пока не запомнила порядок действий. Перекинула ремень автомата через плечо, сунула свободный магазин в карман сумки, так, чтобы быстро достать. Чет смотрел на это с умилением.
«Ты же понимаешь, что это оружие ничего не решит, — взглядом сказал ему Тротт. — Два магазина — это ни о чем».
«Зато у нее будут заняты руки и голова», — выразительно глянул на него Чет, и Макс кивнул в знак согласия.
— Пора, — дракон разлил по плошкам из котелка дымящийся сладко пахнущий напиток. — Учитель учил меня, что перед сложным боем не нужно наедаться, иначе будешь неповоротлив, как обросшая шерстью овца. Но укрепить силы надо. Это мед воинов — пейте, друзья. Я сделал его из ягод, трав и меда.
Они действовали быстро — выпили терпкий, пахнущий ягодами напиток, который на секунды вскружил головы и затем сделал их ясными. И обнялись втроем, склонив головы.
Принцесса была бледна, но взгляд ее стал почти диким, яростным, а у самого Тротта внутри вдруг наступило ледяное равнодушие. Он знал, что доведет ее. Сегодня, уже через несколько десятков минут она уже будет в безопасности.
А он уйдет с ощущением сладости ее губ и нежности ее рук. И с открывшейся яркой, ослепительной любовью — чувством, ради которого можно умереть.
Макс поднес к губам флягу, на треть заполненную водой с Туры, и опустошил ее в несколько глотков. А затем ощутил, как закручивается в груди и вокруг него привычная леденящая мощь. Пространство вокруг стало серым, будто выцветшим, и схлопнулось.
Алина
Она не успела подготовиться к перебросу — слишком быстрым был переход от неги и нежности, от ощущения горячего тела Макса — теперь уже мужа, настоящего мужа! — и той бездны любви, которую ощущала она сама и видела в его глазах, к осознанию скорой битвы и скорой потери.
Разве к этому вообще можно быть готовой?
Но тело и мозг, тренированные долгим походом, действовали автоматически, и страха за себя больше не было. Только за Тротта. За человека, ради которого она готова была свое сердце вскрыть и отдать за его жизнь всю кровь.
Не было времени плакать. Не было возможности метаться.
Оставалось идти к цели и биться до конца. За себя и за него. Под рукой были нож и автомат — и пусть она не воин, своих спутников она не подведет.
И когда глаза Макса наполнились тьмой, а вокруг поднялась серая мощь, Алина сжала ладонь на рукояти ножа, готовая тут же биться, резать, кромсать, пробивая себе и спутникам дорогу к спасению.
Их опять выбросило в воду, на мелководье, и Алина, выбираясь на берег по склизкому илистому дну, почти ослепшая и оглохшая от переноса, отчего-то отчетливо ощущала яркий солнечный свет и понимала, что она сейчас на нем как на ладони. Она упорно ползла, ползла вперед, к силуэтам папоротников впереди. И там уже, прислонившись к стволу и поняв, что прямо сейчас никто не схватит страшными челюстями, не проткнет и не разорвет, смогла оглядеться.
Рядом за стволами стояли Четери и Макс — с них текло так же, как с нее. У Тротта глаза продолжали источать тьму, и он разочарованно что-то бормотал.
— Могло быть хуже, Великий, — отозвался Четери. — Можно сказать, ты удачно нас перенес.
Вечный Ворон досадливо покачал головой.
— Я сделал все, что мог. Хорошо, что нас никто не видит и мы не вышли посреди лагеря. Но мы все еще слишком далеко.
Алина поднялась, шатаясь, присмотрелась. Головокружение постепенно уходило.
Перед ними лежала река, точнее, один из ее рукавов — вдвое уже, чем русло, вдоль которого они шли все это время. Три сопки теперь находились по правую руку, из них до сих пор текла лава. Там же, справа, в реку впадал еще один рукав, вместе с первым вырезая в равнине огромный клин, простиравшийся до центральной и правой сопки.
А еще за рекой слева и справа лежали порталы — но они были далеко! До ближайшего, слева, было километра полтора-два, не меньше, а правый, который находился меж двумя рукавами, и вовсе угадывался по едва заметному мерцанию над рекой и кружащимся в сине-фиолетовом солнечном небе стрекозам.
И совсем далеко, наискосок от них находился портал, в который продолжали идти войска. Хорошо, что равнина была плоской, как доска, и просматривалась на километры вокруг.
— Пойдем к левому, — тихо сказал Тротт, — до правого часа два ходьбы.
Алина всмотрелась в противоположный берег. Он зарос камышом, а за ним лежали опустевшие лагеря — видимо, тут когда-то стояли большие армии, а затем они ушли в порталы на Туру и оставили после себя загоны, остовы шатров и пятна костров, телеги, мусор и хитиновые останки инсектоидов. И только вокруг порталов еще теплилась жизнь — там дымили костры, там стояли дозорные вышки и парили над порталами десятки стрекоз, а вокруг вышагивали казавшиеся отсюда небольшими охонги и тха-охонги.
Раздался знакомый гул, и троица быстро отступила под прикрытие деревьев. Стрекозы летали и над рекой — и, как и на низком берегу соседней реки, то тут, то там в прибрежных зарослях на той стороне были видны вытоптанные тропы, по которым на водопой водили тха-охонгов.
— Получается, нам опять как-то нужно переправляться через реку? — спросила она, провожая взглядом пару раньяров и не узнавая свой голос, таким надтреснутым он был. Следом, вдалеке, уже летела еще пара. Кто-то очень озаботился охраной равнины по периметру.
— Верно, — ответил Тротт. — Верно. Сначала пробежим по этому берегу как можно ближе к порталу, но так, чтобы не светиться там, где нас наверняка заметят из-за плотности врага, а затем пойдем через реку.
Алина не стала спрашивать «но как?». Она кивнула, отжимая подол рубахи, поправила сумки и сорвалась с места за мужчинами.
Бежали недолго — около пятнадцати минут, перепрыгивая через корни и камни, огибая полосы грязи, наблюдая, как на противоположный берег выходят на водопой охонги и тха-охонги, как набирают фляги наемники, и останавливаясь у деревьев, когда над рекой пролетали стрекозы. Портал, который странно трепетал и сиял ярче, чем раньше, оказался совсем близко — до него от реки нужно было пройти метров пятьсот, не больше, но вокруг него по кругу неспешно брели тха-охонги и охонги с дозорными, были выставлены посты и заграждения меж пустых шатров, в которых когда-то ждали открытия тха-норы и наемники. А еще Алина заметила невидши и стрелков, сидящих на площадках дозорных вышек!
— Пойдем через реку здесь, — проговорил Четери. — Дальше нас заметят. — Он оглянулся, поддел ногой один из вулканических булыжников, лежащих на земле и видимо вынесенных сюда разливом рек.
— Но как? — все же спросила Алина. — Мы не можем переплыть и перелететь, нас увидят. А под водой не хватит воздуха. И ждать до ночи возможности уже нет.
Четери подмигнул ей и одну за другой срезал три молодые, загибающиеся у ствола ветки у ближайшего папоротника. А затем пробил перегородки внутри своим клинком, сделав его тонким и длинным, как рапира.
