Ее чудовище (СИ) - Огинская Купава (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
— Правда, — раздалось совсем рядом. Офицер стоял у прилавка, облокотившись на столешницу и с интересом разглядывая заставленные полки шкафа. — Но, думаю, я в состоянии вам все объяснить.
— Правда?
Баночка с мазью была поставлена прямо перед ним, но страж не удосужился на нее даже взглянуть.
— Видите ли, всему виной недавно прибывший в город новый помощник командора Бэйса, стихийник. Огненный маг, если быть точнее, — он странно улыбнулся, — который решил пересмотреть процесс тренировок и внести некоторые изменения.
— Вот как, — протянула я с серьезным видом. — И как же его зовут?
— Капитан Эверик Санхел.
Ну кто бы мог подумать, что в конце концов я узнаю имя рыжего…
— А я Шелла. Приятно познакомиться.
Капитан хмыкнул, но кивнул.
— С вас три цехеля, — решила укрепить я наше знакомство. Ведь нет на свете ничего надежнее товарно-денежных отношений. Это я усвоила уже давно.
*
Удачно прошедший день: ковер из травы, что сейчас просушивался на чердаке — запасы на зиму все еще активно пополнялись. Знакомство с новым капитаном также оставило после себя приятное ощущение. Он не спалил мой магазин, я была счастлива.
Конечно же, такой хороший день должен был завершиться прекрасной ночью. Но не свезло…
Проснулась я от странного звона и несколько секунд просто лежала, не понимая, что происходит и почему звенит в ушах. Сознание неохотно продиралось сквозь обрывки сна, прислушиваясь и негодуя. Потом до меня дошло, что звон этот является не чем иным, как возмущенным гудением потревоженного защитного контура. Кто-то разорвал плетения и проник внутрь. В мой дом. В мою крепость!
Из постели я выскочила, не замечая предостерегающей прохлады деревянного пола, и тут же бросилась на кухню.
Иногда мне казалось, что мой дом живой, что он умеет чувствовать. Радоваться, злиться или грустить… Сейчас ему было страшно. Я ощущала этот страх в резко понизившейся температуре, в нежелании дверей открываться, в жалобном скрипе совсем недавно смазанных петель. Конечно, знающий человек сказал бы, что это просто побочный эффект взломанной защиты, мне не нравилось это объяснение, оно было слишком обычным.
Мне нужно было спрятаться и переждать, но я не могла. Не могла позволить кому-то безнаказанно разгуливать по моему магазину, по моему дому. По моей территории. Нужно было добраться до первого этажа и нажать на расположенную под прилавком специально для таких случаев кнопку. Чтобы прибыла доблестная стража и повязала правонарушителя.
На кухне, потратив драгоценные секунды на разглядывание подставки для ножей, я уверенно ухватилась за родную сковородку.
Я знала, что не смогу убить человека, зато легко способна была его покалечить.
Рукоять сковороды удобно легла в ладонь.
Я была вооружена, и тому, кто решил забраться в мой магазин, пора было занимать очередь к лекарю. Целым ему отсюда выбраться было уже не суждено.
Вниз я спускалась медленно, осторожно, угрожающе выставив сковороду перед собой.
Дверь, ведущая в магазин, открылась легко, и это был единственный положительный момент.
Все остальное было очень печальным. Защита на двери и правда оказалась взломана, но в самом магазине никого уже не было.
И мое настроение стремительно портилось, злость мешала сосредоточиться, и запечатать разрыв удалось только с третьего раза. А ведь завтра придется идти к Улисе и просить ее подлатать защиту…
Наверх я возвращалась, грозно размахивая сковородой и очень жалея, что не прислушалась к советам знающих людей и не подстраховала защиту заклинанием. Вот сейчас бы среагировала какая-нибудь заморозка на незаконную попытку проникновения в магазин, и мне не пришлось бы вставать посреди ночи. И защиту латать завтра тоже не пришлось бы. Утром я бы просто нашла ледяную статую на своем пороге.
Идеально.
Но нет же, пожадничала тогда…
Раздраженно фыркнув, я решительно направилась в сторону кухни, собираясь положить сковороду на место.
Сзади скрипнула половица, и я, не раздумывая, резко крутанулась, замахнувшись своим чугунным оружием.
Мою руку перехватили, крепко сжимая запястье в прохладных пальцах.
— Да, — протянул задумчиво нежданный гость, гипнотизируя меня взглядом темных глаз. Зрачок, как ему и положено ночью, при свете луны, тускло светился, — сковородой меня еще не встречали.
— Правда? — глупо спросила я, вызвав мимолетную улыбку Барона.
— Правда, — подтвердил он. — Слезами встречали, истериками, даже обмороками. Сковородой впервые.
Я могла собой гордиться. Я оказалась оригинальной.
Только вместо гордости я испытывала жгучую обиду на Барона, не пожелавшего обо мне забыть.
— Как вы сюда попали? — страшно почти не было, хотя сердце и пыталось выскочить из груди, но сейчас я, по крайней мере, могла соображать. С трудом, но и то хорошо: мозг от ужаса не отключился, как при первой нашей встрече.
— Через дверь, — ответил он, не замечая моих попыток высвободить руку. — Магазин у тебя неплохой, но жилая часть нуждается в ремонте. Ты знаешь, что раковина в ванной комнате протекает?.. Впрочем, конечно же, знаешь, не случайно же там на полу лежит тряпка.
Смысл его слов дошел до меня не сразу, я слишком впечатлилась осознанием того, что, вымотавшись за день, спала крепко и действительно могла не сразу услышать возмущенный призыв взломанной защиты.
И пока я была уверена, что взломщик находится в магазине, он на самом деле разгуливал по моему дому.
— К слову, мне казалось, что человеческие девушки предпочитают кружева. Но то, что я видел в ванной…
Это был триумфальный момент моего позора. Я как-то совсем забыла о нижнем белье, которое развесила еще утром. На балкончик, ведущий во внутренний двор, вывешивать его я как-то стеснялась.
М-да…
А дружелюбно улыбающееся чудовище продолжало меня добивать:
— В крайнем случае атласное, но хлопок… Ты ведь незамужняя?
— А если замужняя? — дерзко спросила его, не зная, плакать мне или смеяться.
— Придется сделать тебя вдовой, — буднично сообщили мне.
И смеяться перехотелось. Плакать, однозначно плакать.
— Так что, где муж? — с жутковатым энтузиазмом поинтересовался Барон, критически оглядывая кухню: не иначе искал, где спряталась его жертва.
— Нет его, — поспешно открестилась я от несуществующего супруга и, как следствие, скорой смены статуса на безутешную вдову. — Незамужняя я.
— Рад слышать, — сказано это было вроде как даже искренне. — Позволишь?
Сковороду он у меня отобрал, взвесил в руке, проверяя убойноспособность, остался доволен и бережно положил ее на стол, рядом с забытой сахарницей.
Запястье мое продолжали сжимать прохладные пальцы, и это сильно нервировало.
— А теперь перейдем к главному, — грубо дернув меня к себе, почти впечатав в свое тело, Барон неожиданно нежно попросил: — Не бойся. И постарайся не вырываться.
Постарайся не вырываться… Х-х-хороший совет, ничего не скажешь.
— А нельзя как-то по-другому из меня жизнь тянуть? — пробормотала я, покорная его руке, запрокинув голову, но старательно отворачиваясь от прохладных губ. Я не вырывалась, как меня и просили, но и безропотно мириться с происходящим не собиралась.
— Можно, — выдохнули мне в висок, — но зачем отказывать себе в маленьком удовольствии?
Ответить на это мне было нечего.
Я стояла на холодном полу, в одной ночной рубашке, прижатая к самому настоящему чудищу, утратив возможность даже просто отвернуться — запутавшиеся в моих волосах пальцы Барона надежно фиксировали мою голову. А этот улыбался.
— Ты же добрая девочка. Ты хотела мне помочь, — мягко напомнил он, и тусклые отсветы тонкого полумесяца горели в его зрачках.
— Ошибку свою осознала и во всем раскаялась. Правда! Больше никогда и никому не буду помогать! — обережное кольцо предостерегающе нагрелось, по ободку скользнула одинокая искра.
Тихий смех был моей наградой за честность.
Барон склонился ко мне, с жутковатым голодом прижавшись к моим губам. И тут же отпрянул, тихо ахнув.
