Танец на разбитых зеркалах (СИ) - Герцен Кармаль (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Клэрити чувствовала — ее дочка жива. Но где она и как ее найти?
Потерпев поражение, она вернулась домой — заплаканная, уставшая и совершенно опустошенная. Стерла расплывшийся макияж, смотрясь в большое зеркало в прихожей. Баночка с кремом выпала из ее рук, когда из глубины зеркала послышался незнакомый женский голос, прошелестевший:
— Клэрити…
Наверное, это последняя ступень перед сумасшествием — слышать голос, взывающий из зеркал.
Она вскрикнула, зажала ладонями уши. Все звуки окружающего мира исчезли, осталось лишь ее тяжелое дыхание. Клэрити все отступала и отступала назад, пока не наткнулась на тумбочку и едва не упала. Развернувшись, бросилась прочь из ванной и с грохотом захлопнула за собой дверь.
Странный шепот тут же прекратился, словно бы реальность разрезали огромным невидимым ножом, и ту ее часть, где чужой голос из зеркала звал Клэрити, отрезав, выбросили, смяли, уничтожили. Прислонившись спиной к стене, она слушала блаженную тишину — пока ноющая боль в груди не вернула ее к реальности.
Клэрити расстегнула блузку. Шрам — с мизинец длиной, белый и слегка выпуклый, никуда исчезать и не думал. Она обессиленно скользнула вниз по стене, обхватила голову руками.
Так ведь не может быть. Ты существуешь — молодая женщина, молодая мама, любишь свою дочь, едва не взрываешься от нежности и тех воздушных моментов счастья: первое прикосновение пухленькой маленькой ручки, первая улыбка, первые шаги, первое слово. Дети всегда растут очень быстро, и иногда ты ловишь себя на том, что хочешь поймать этот момент-ускользающий, как шелковая лента, остановить бешено вращающееся колесо времени. Ты наизусть помнишь каждые важные моменты, которые связывают только вас двоих, будто вы — два центра вашей личной маленькой вселенной. Помнишь каждый день рождения, каждую улыбку на ее лице, когда она распаковывает очередной подарок. Учишься разгадывать ее тайны по малейшим изменениям мимики, понимаешь, когда она расстроена или огорчена чем-то, даже если старательно прячет это глубоко внутри. Но ты знаешь ее настолько хорошо, что читаешь ее — по морщинкам, по надутым пухлым губкам, по взгляду — как открытую книгу.
И в один прекрасный и ужасающий момент понимаешь, что твоя дочка стала уже совсем взрослой. И остается только оглядываться назад и вспоминать… первую прикосновение, первую улыбку, первые шаги, первое слово…
А потом все это просто исчезает. В один миг. Безвозвратно. И близкие и родные люди говорят тебе: у тебя никогда не было дочери.
Так не бывает.
Клэрити помассировала виски, запустила пальцы в волосы и сильно сжала.
Вдох. «Котенок, вставай. Ты же сама хотела посмотреть на тигров, помнишь?» Сонная мордашка Каролины — и оживление при упоминании тигров.
Выдох. Мистер Лев, центральная улица. Боль в груди и… Она отпустила ее руку, отпустила ее! Если бы она держала ее крепко, ничего этого могло бы не случиться. Алая кровь, пропитавшая блузку, шрам.
Вдох. Каролины нет. «Челси, Каролина исчезла!». Страх, такой дикий, всепоглощающий страх. Он поднимался изнутри ледяной волной, плескался где-то в горле, да так ощутимо, что она боялась им захлебнуться. Непонимание в глазах лучшей подруги. «Клэри, у тебя никогда не было дочери».
Выдох. Клэрити резко вскинула голову. Всему этому должно быть логическое объяснение. Голоса из зеркал. Она — женщина, потерявшая родного ребенка. Неудивительно, что сейчас ее психика немного… расшатана. Разыгралось воображение — как тогда, когда показалось, что в отражении она видит Каролину.
Пятно на блузке, шрам… Может… Может, ее кто-то ранил, а потом она ударилась головой? Очнулась, а несколько часов просто выпали из ее памяти. Это могло бы объяснить и исчезновение Каролины прямо посреди улицы. Но это не объясняло того, как рана могла превратиться в аккуратный шрам… Кто залатал его? И кто вообще мог ее ранить?!
И эта версия, беспомощная, сшитая белыми нитками, не объясняла главное: почему никто из ее родных и близких не помнил, что у нее была дочь.
Осколок пятый
Клэрити и сама не помнила, как задремала. Просто, уставшая от бессонницы и адского напряжения последних часов легла на диван и «на минуточку» прикрыла глаза. А потом проснулась с колотящимся сердцем — из темных глубин сна, в котором царствовала Каролина, ее выдернул настойчивый стук в дверь.
На нетвердых ногах подошла к входной двери. Заглянула в глазок и удивленно вздернула брови. Тони Хаттон собственной персоной.
Она влетела в распахнувшуюся дверь как блондинистый ураган — в последнее время Тони меняла прически так часто, что Клэрити не успевала привыкнуть к новому образу матери. Ей было скучно, невыносимо скучно сидеть дома и заниматься лишь тем, что исполнять обязанности верной жены. Дочь выросла и сбежала из родного дома при первой же возможности, а потом и вообще создала новую семью, танцы оставались для Тони лишь воспоминанием, приносящим и радость, и глухую тоску — по тому, чему уже никогда не суждено сбыться.
Все свои силы отныне она тратила на поддержание образа бывшей танцовщицы — тонкой, прямой, холеной, — а ныне соучредителя известной косметической фирмы, которую много лет назад основал отец Клэрити. воженные руки украшала россыпь колец с драгоценными камнями, идеальная форма бровей, татуаж, волосы как в рекламе дорогого шампуня. «Лучше бы вкладывалась в благотворительность», — раздраженно подумала Клэрити. Впрочем… Тони Хаттон нужно находиться в центре внимания, анонимные вложения — не для нее. Понятие благотворительности у нее было своим — она мечтала однажды создать фонд помощи больным детям.
Правда, пока дальше разговоров дело не шло. По всей видимости, она поняла, что создание фонда — не такое быстрое и легкое дело. А интерес исчезает, когда Тони сталкивается с тем, чего нужно добиваться долго и упорно — если речь не идет о танцах.
— Мама? — Клэрити постаралась заменить удивление радостью. Получилось плохо.
— Что ты здесь делаешь? Я думала, вы с отцом собирались поехать в Венекку.
— Он отправился туда один, но, несмотря на то, как сильно я хотела провести выходные в этом чудном месте, я сказала ему, что не могу бросить дочь в таком состоянии. Мы поругались. Не думай — твоему отцу не наплевать, просто… В отличие от него, я вижу, что тебе требуется поддержка родных и близких. Меня беспокоит, что ты здесь совсем одна! Челси не в счет, она всего лишь подруга, не родная кровь.
Удар первый: из-за тебя, Клэрити, я порушила все свои планы.
Удар второй: из-за тебя, Клэрити, я поругалась с мужем.
Удар третий, нокаутирующий: напоминание о том, насколько Клэрити одинока. О том, что кроме родителей и Челси, у нее больше никого нет.
Клэрити сложила руки на груди, привычно обороняясь от психологических атак матери. Ей бы в актрисы идти, честное слово — в одно короткое предложение она умудрилась вместить и печаль, и разочарование непутевой дочерью, которая всегда становилась источником проблем.
Тони Хаттон умела давить на больные мозоли.
Например, владея успешным бизнесом, она никогда не давала Клэрити денег просто так — даже когда та лезла из кожи вон, чтобы обеспечить Каролине сытое и счастливое детство. Даже тогда, когда ушел Кевин. Тони купила Клэрити дом в спальном районе, но перед этим прочитала целую лекцию. И еще долго сокрушалась, спрашивала с тревогой, не альфонс ли Кевин? И Клэрити приходилось оправдываться и объясняться, потому что деньги на аренду квартиры не было, а Каролина должна была вот-вот появиться на свет. Мотаться по съемным квартирам с не самыми лучшими жилищными условиями, с младенцем на руках… Клэрити проглотила все, что сказала мама. Кивала в нужных местах. Тогда ей казалось, что из двух зол она выбрала меньшее.
И все равно, когда деньги заканчивались, ей приходилось обращаться к матери — отец вечно был в разъездах. Тони было достаточно перевести деньги на ее счет. Но нет. Каждый раз, чтобы передать нужную сумму, она устраивала личную встречу. Вздыхала и всем своим видом показывала, что ее огорчает, что Клэрити неспособна заработать денег. Говорила, что она слишком много тратит, но при этом… «Клэри, нужно записать тебя к стилисту. У тебя очень усталый и бледный вид». «Бог мой, Клэри, что у тебя с ногтями?». «Дать тебе визитку моего парикмахера?». И излюбленное: «Клэри, ты дочь Тони и Эдварда Хаттона, и должна выглядеть соответствующе. Кто станет покупать нашу косметику… ты же — ходячая антиреклама! У меня идея — я подарю тебе корзиночку с нашими средствами. Через месяц будешь выглядеть как восемнадцатилетняя».
