Кровь, пламя и прощение (ЛП) - Девис Кристина (серия книг txt, fb2) 📗
Он сделал так, как она приказала. Нева затаила дыхание, когда они слишком близко прошли под платформой упыря, и джинн, конечно же, почувствовал их беспокойство.
На углах улиц, возле храмов, притонов целителей и везде, где пожелают, стояли Джинны-инфорсеры в белой униформе. Маги были затворниками, но наняли упырей, элитную касту джиннов, чтобы поддерживать порядок среди людей. Упыри долгое время угнетали жителей семи городов, запугивая их и принуждая к повиновению. Джинн мог питаться эмоциями в непосредственной близости или находясь внутри хозяина.
Однажды Нева видела бабушку, которая вынуждена была часами танцевать под палящим солнцем. Семье женщины оставалось только наблюдать, пока она не упала в грязь, и только тогда упырь освободил ее. А ее преступление состояло лишь в том, что она обратилась к нему без официального титула.
Нева вошла в кантину, в которой бывала раньше несколько раз, обычно когда чувствовала себя одинокой, и вздохнула с облегчением. В задымленной, тускло освещенной комнате трое мужчин играли на барабанах из козьей шкуры для немногочисленной толпы. Она махнула бармену, имя которого так и не узнала, подняв два пальца. Вскоре он отправил в их сторону две кружки можжевельника. Она расплатилась монетами, украденными у человека, что стоял у двери, и они с Эмилиандом нашли свободные места в углу комнаты. В баре было прохладнее, чем на залитой солнцем площади, но Неве все равно было душно. Она прижала свою кружку к лицу, когда они уселись за свой столик.
В кантине Нева впервые встретила Поршу, вора, согласившегося представить ее Саламану. Она оглядела столы, все посетители не сводили с нее глаз. Из-за предательства Порши план Невы по возрождению ее воровской личности, Рыси, был сорван. Она не горела желанием ночевать в трущобах и воровать еду.
— Джуниперо? — спросил Эмилианд, понюхав содержимое кружки. — Слава богам.
Можжевельник был одним из редких сортов алкоголя, который действовал на Да'Валиа. Эмилианд сделал три больших глотка, напомнив ей о нескольких завсегдатаях таверны ее отца на родине. Нева откашлялась и бросила на него вопросительный взгляд, отставляя собственную кружку.
— Мучает жажда? — спросила она.
— Всегда хочется пить в такие жаркие дни, — он печально улыбнулся, вернулось дружелюбие, которое с самого начала привлекло ее в нем. Но оно быстро исчезло, его глаза потемнели. — И это помогает приглушить голоса.
Нева кивнула. Ему было нелегко блокировать мысли окружающей толпы. Она коснулась его руки, чтобы убедиться, что он настоящий, но через секунду после контакта убрала руку. Испытывая боль в груди, она поднесла свой мятный напиток к губам. Ей нужно быть осторожнее.
— До сих пор не могу поверить, что ты нашел меня, — сказала Нева. — Я не была уверена, что чары подействуют так далеко.
— Я заплатил за них хорошие деньги, но никогда не думал, что ты будешь носить амулет так далеко от дома, — сказал Эмилианд, упираясь локтями в стол. — Почему ты ушла из Цирандрела?
Если он не слышал о том, что произошло после того, как его зачислили в армию Да'Роха, то не знал, что она сделала. Только аллиадо Тринижи выжили на поле боя за пределами Ледникового Перевала, и они не распространялись о том, что произошло.
Как только она вспомнила засыпанное пеплом поле боя, из горла Эмилианда вырвался низкий рык. Должно быть, он прочитал ее мысли. Женщина за соседним столиком попросила своего спутника уйти. За ними вилась дымка.
— Покажи мне, — сказал Эмилианд.
— Я… — Нева покачала головой, пытаясь думать о чем-нибудь другом.
Если бы она могла вернуть все назад, то сделала бы это.
— Нева, покажи мне, — просил он.
Она поежилась и сделала глоток можжевельника. Она мысленно уже успела представить, как он удивится, как будет ее осуждать. Нева не выдержит, если Эмилианд возненавидит ее за то, что она сделала. Его подруга Ханажи была одной из тех, кто сражался с Да'Фоха, когда Нева выпустила силу Руки. Захочет ли он по-прежнему стать аллиадо Невы после того, как узнает, что она сделала? Будет ли он винить ее так же, как она винит себя?
Даже если он возненавидит ее, Эмилианд имеет право знать, что произошло. Он зашел так далеко, чтобы найти ее, и он помог ей отбиться от убийц, отправленных донажи.
— Я просто… — Нева хрустнула костяшками пальцев под столом. — Эмилианд, ты должен понять, что я не хотела этого делать. Я не хотела, чтобы это произошло.
Она вспомнила то время в заснеженных горах возле Ледникового Перевала, сразу за городской стеной. Да'Вода и Да'Фоха вступили в бой, когда сила Руки вырвалась из-под контроля. К ужасу Невы, огненная сила смела все на своем пути, кроме Тринижи и ее аллиадо. Они выжили только потому, что Тринижи, исчерпав свою силу, установила щит. Нева обуздала Руку, но было слишком поздно. После этого она вырубила Астианда и скрылась с Глазом Дианца.
— Дианца… — Эмилианд в шоке задохнулся. Он откинулся на спинку кресла, затем снова наклонился вперед и схватил ее кружку. Он допил остатки ее можжевельника и вытер рот рукавом. — Ты Рука? И у тебя уже есть Глаз?
Увидев благоговение на его лице Нева, откинулась на спинку своего кресла. Эмилианд, ее друг и, возможно, её будущий аллиадо, уставился на нее, как будто никогда не видел ее раньше, как будто она была чем-то особенным. Он ошибался. Она была случайной жертвой, не более того.
— И то, и другое, — подтвердила Нева.
— Где Глаз? — спросил он таким тоном, словно ожидал, что она вытащит кубок из-за спины.
Заперт внутри меня. Связан мощным заклинанием, — Нева тяжело сглотнула. — Оба зубца тришулы сейчас внутри меня.
Они смотрели друг на друга. Многие Да'Валиа считали, что если они вернут все три украденные силы своему создателю, то проклятие с их народа будет снято. Именно этого добивалась мать Невы.
Наконец, Эмилианд задал единственный вопрос, который Нева не хотела задавать себе с тех пор, как столкнулась с чезэкинами.
— Как они тебя нашли?
Сердце Невы упало. Да'Валиа веками избегали этого региона. С помощью джиннов Обсидиановое Братство вытеснило Да'Валиа почти триста лет назад. Нева первой осмелилась вернуться.
Ей в голову приходило только одно объяснение, почему донажи отправила чезэкинов в пустыню Раманаджи, и оно имело непосредственное отношение к единственной живой душе, которая могла знать, где пряталась Нева.
Астианд.
Если Тринижи спустя столько времени узнала, где найти Неву, то это означало, что суровый аллиадо донажи предал Неву. Она не могла поверить, что когда-то так глупо доверяла ему, целовала его.
— Астианд, — прошептала Нева, едва в силах произнести вслух его имя.
— Он заслуживает Тринижи, — с горечью произнес Эмилианд.
Почему Астианд предал ее? Он сказал, что поклялся защищать ее, и она поверила ему. Так что же заставило его отказаться от этой клятвы, которую он якобы дал своей умирающей матери?
Но его мотивы не имели значения. Какими бы ни были причины, Астианд предал ее. Нева не могла ему этого простить. Убийцы донажи не убили ее, но могли, потому что она не ожидала нападения.
— Мы должны уйти отсюда, — сказал Эмилианд. — Есть не так много мест, где мы можем спрятать тебя от нее, но мы можем отправиться к Да'Бруна и просить там убежища. Они больше всех ее ненавидят.
Нева играла с кожаным браслетом на запястье. Да'Бруна были самым безжалостным из кланов Да'Валиа. Они изгнали из клана мать Эмилианда, и, по слухам, они ели своих мертвецов. И она верила этим слухам.
— Хочешь сказать, что их донажи лучше Тринижи? — спросила Нева.
— Любая другая донажи лучше Тринижи, — сказал Эмилианд. — Шаундражи можно уговорить. Мы предложим ей то, от чего она не сможет отказаться. Мы предложим ей информацию в обмен на убежище.
— Что она хотела бы знать? — спросила Нева. У нее было много секретов, которые она хотела сохранить.
— Я проезжал через Пикеро с Да'Роха, — сказал Эмилианд, пожав плечами. — Много чего узнал, пока был там, и готов использовать информацию, если это защитит тебя.
