Обжигающий север (СИ) - Медведева Алена Викторовна (полная версия книги .TXT) 📗
Пробудившись окончательно, осознала, что меня прижал громадной рукой, расположившейся поперек живота, к своему телу спящий рядом мужчина. Дышал он глубоко и ровно. Видимо, в отдыхе нуждался не меньше меня. Прислушавшись, поняла, что на корабле наступил день. За пределами кабинки шла типичная суета: корабль жил своей жизнью, до меня долетали обрывки фраз.
Но быть отделенной от всего этого стенами, пусть и в обществе страшного старха, было отчего-то спокойно. Сейчас, пока он спит, не так страшно, а тепло и темнота внутри кабинки создают некое ощущение уюта и определенной безопасности. Решив не лезть на рожон и не будить его попытками отодвинуться, снова заснула.
В следующий раз очнулась уже от того, что кто-то теребил за плечо. С перепугу, не разобравшись со сна, дернулась, желая вскочить, и едва не врезалась головой в потолок. В последний момент кто-то удержал.
Обернувшись, увидела рядом огромного мужчину, который в данный момент придерживал своей лапой мою макушку, и вспомнила вчерашние события: шанс... выбор... отлет...
Сразу испуганно замерла, рухнув на подушку и настороженно вглядываясь в его лицо в свете тусклого внутреннего освещения кабинки.
– В туалет хочешь? – этого вопроса не ожидала, но, услышав, поняла, что очень хочу. И кивнула, смутившись.
– Хорошо, пойдешь со мной, – и старх совершенно невозмутимо, неудобно изогнувшись в узкой для него тесноте кабинки, потянулся за своей одеждой. Несмотря на габариты, ловко натянул трусы и брюки, а потом, открыв крышку кабинки, выбрался наружу, освободив мне внутреннее пространство.
– Одевайся, – вытягивая мешок с обувью, сказал мне.
Я тут же метнулась за своей одеждой. Посмотрев на сильно испачканные штаны, перевела взгляд на матрас, на котором спать еще минимум неделю, и решилась. Переместившись на четвереньки, боясь и подумать о том, как выгляжу со стороны присевшего возле открытой крышки и наблюдающего за мной старха, быстро скатала застеленный матрас, отодвинув получившийся валик в изголовье. Подушки и одеяло запихала обратно в отведенный для них карман на стене. И только после этого, полулежа на голом днище кабинки, кое-как выгнувшись дугой, натянула штаны, а потом и свою куртку. Руками коснувшись грязных и свалявшихся волос, поняла, что их не продрать, поэтому оставила это намерение. Свесив ноги наружу, натянула спрятанные вчера в карман носки и обула ботинки, уже стоявшие на полу рядом.
После чего полностью выбралась в общий проход пассажирского отсека и, замерев рядом с запирающим кабинку стархом, беспокойно осмотрелась. Вокруг было множество пассажиров звездолета. Кто-то просто стоял в проходе между кабинками, кто-то лежал внутри, только выглядывая наружу, кто-то сидел, свесив вниз ноги. Большинство просто наблюдали за окружающей обстановкой, кто-то разговаривал между собой. Большую часть окружающих составляли мужчины. Земляне, тувейцы, шекагары и несколько представителей еще не виденных мною ранее рас. При моем появлении многие из располагающихся рядом пассажиров уставились на меня, оценивающе рассматривая. И каждый взгляд обязательно спотыкался об ошейник, который мои грязные и не очень длинные волосы не скрывают. И сразу в выражении лица заметившего появлялось что-то скабрезное, презрение и даже ненависть.
– Иди, – старх, привлекая к себе мое, уже сосредоточенное на полу, внимание, подтолкнул влево.
Я послушно пошла, чувствуя его подавляющее присутствие позади. Дорогу нам уступали мгновенно. Так преодолев всю длину нижнего трюма, где располагались дешевые спальные кабинки, подошли к санитарной зоне, находящейся в отдельном блоке у входа в отсек. Старх молча и невозмутимо кивнул мне на предназначенные для женщин помещения, а сам остался снаружи. Я с невыразимым облегчением поскорее шагнула внутрь. С этим посещением было уже совсем невтерпеж. Разобравшись с естественными потребностями, задумчиво остановилась возле умывальника. Вода на звездолетах в санитарной зоне была технической, находясь в замкнутом цикле постоянной очистки. Но за ее использование взымалась плата. Мне же платить нечем, а входит ли услуга в билет старха, я не знаю. Поэтому, как ни хотелось помыть руки и хотя бы умыться, решила сначала выяснить этот момент у мужчины, ибо осложнений хочется еще меньше.
Шагнув за дверь, обнаружила купившего меня громилу, спокойно ожидающего напротив входной двери, но прежде чем успела озвучить беспокоящий вопрос, он сказал:
– Сейчас мыться, – и, развернувшись, пошел в сторону душевых помещений.
Вот это да! Я потрясенно засеменила следом, стараясь не отстать. Помыться – это в данных обстоятельствах была мечта, причем сложно достижимая. Хотя странно это – оплатить полную помывку, но ютиться в спальной кабинке в трюме звездолета среди самых нелицеприятных категорий населения межгалактического содружества.
В душевых отсеках никого не было. Оно и ясно – неделю можно и без помывки пережить, а стоит удовольствие прилично.
– Раздевайся, – грубый голос и спокойный тон. Кажется, начинаю привыкать к этому.
Помывочная зона состояла из небольших отсеков без дверей, с потолка которых текла вода, исчезая в сливном отверстии на полу. Старх быстро разделся сам. Я спешно отвела взгляд. Не то чтобы обнаженного мужчину никогда не видела, но именно этот конкретный мужчина меня пугал, и особенно – в голом виде. А еще я ему полностью подчинялась и отказать ни в чем не могла, что тоже добавляло тревоги.
Кажется, он себя без одежды чувствовал естественнее, чем в ней. И это – житель северных пределов! Дрожащими пальцами принялась стягивать куртку, потом развязала завязочки, скрепляющие спереди чашечки бюстика, и сняла его. Бросив быстрый взгляд на мужчину и, удостоверившись в том, что он не смотрит на меня, занявшись поиском чего-то в захваченном с собой пакете, потянулась к поясу брюк. Сняв их, стянула и трусики.
– Чего ждешь? Пока еще кто-то придет? Заходи под воду, – не оборачиваясь, жестким тоном прикрикнул старх.
Быстро свалив кучу грязной одежды в специальный карман рядом, рванула в душевой отсек. Старх тут же ступил следом, отгораживая и скрывая меня от любого постороннего взгляда своим массивным телом. Дернул рычаг, и вода обрушилась сверху достаточно мощным и теплым потоком, сразу намочив нас. Мужчина завернул кран и протянул мне кусок мыла. Настоящий кусок твердого простого мыла – такого я давно не видела. Но не в моих обстоятельствах привередничать, поэтому, осторожно забрав, начала намыливать тело, а потом и волосы. Мыло, конечно, не лучший вариант, но точно предпочтительнее, чем оставить их грязными. Старх на меня не смотрел: повернув голову в сторону входа, чутко прислушивался. Но как только я, немного растерявшись (т.к. не знала, стоит ли ему вернуть мыло), замерла, быстро обернулся и моющий кусок у меня забрал, тоже начав намыливаться.
Не зная, куда девать взгляд, я переводила его с места на место, но почему-то каждый раз обязательно натыкалась или на перевитую тугими мускулами руку, или на рельефный мужской живот. В глаза бросилось огромное количество необычных маленьких узоров-татуировок в разных местах его тела. Мылся он так же как и говорил – резкими, рубленными движениями, в итоге управившись гораздо быстрее меня и снова открыв воду.
С удовольствием ощутив теплый поток, тут же принялась смывать грязную пену и выполаскивать волосы. Старх изредка бросал на меня внимательные взгляды, но больше ничего не говорил и не делал. Вообще, меня не покидало ощущение какой-то его настороженности. Смыв с себя остатки мыла, мы вновь перекрыли воду.
Мужчина шагнул из отсека, освобождая мне путь. Подойдя к карману со своей грязной одеждой, потянулась за бельем. Надевать его на чистое тело будет неприятно, но не голой же ходить. Может быть, как-то удастся постирать? Не ходить же в этом остаток жизни?
– Надевай это, – с подозрением оглянувшись в ответ на прозвучавшую позади фразу, обнаружила старха уже в штанах и ботинках.
Мужчина протягивал мне какое-то теплое на вид и большое полотнище. Осторожно, чувствуя себя вдвойне неловко от собственного обнаженного и мокрого вида, шагнула к нему и взяла предложенное. Развернув, поняла, что это одна из его рубашек, похожая на ту, что он вчера снял перед сном. Утепленная, толстая и очень длинная. Но главное – чистая! С учетом того, что у меня не было вообще ничего, раздумывать было не о чем. Обсохну – и тогда будет не так неприятно натягивать грязную одежду.
