Темная леди для светлого Лорда (СИ) - Буланова Юлия (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
Но тот, кто ищет, тот всегда найдет. Я вдруг вспомнила, что забыла заказать хлеба. Той половины позавчерашнего батона, что сиротливо валялся на столе, вряд ли хватило бы на всех. Лорд умчался за этим важным продуктом с такой скоростью, что я просто не успела напомнить ему, что у его приятелей должны быть телефоны, и достаточно просто позвонить кому-нибудь из них.
Бажен только рассмеялся, глядя на мое озадаченное лицо. Он уже наловчился и довольно быстро орудовал ножом. А я тем временем начала ревизию морозилки. Там под горами полуфабрикатов срок годности, которых истек еще прошлым летом, я обнаружила лоток куриного филе. Рис — целая пачка сиротливо стояла на одной из немногочисленных полочек в навесном шкафчике. Морковь и объемная луковица валялись в овощном отсеке холодильника. Нет, конечно, настоящий плов делается из баранины с добавлением кучи специй. Но за неимением лучшего сойдет и курятина. Зато быстро. Мне повезло в том, что плита четырех конфорочная. Иначе ни о какой скорости речи бы не шло. А так… на одной варится будущее пюре, на второй — пародия на плов, на третей — жарятся блинчики. С последним я решила особо не морочиться и за основу взяла тесто для панкейков. Конечно, тоненькие вкуснее, но на них у меня нет не времени, ни сил.
Темненький развлекал меня разными байками, смеялся над бегством друга и был таким… милым. Казалось, мы полжизни знакомы. Так мне с ним было легко и спокойно. Как дома, с отцом. Чем-то этот парень походил на моего папу. Не столько внешностью, сколько, манерой поведения. Да и типаж у них был один. Странная смесь холодности, иронии и заботы, от которых на сердце отчего-то становилось теплей.
Он мне нравился. Очень. Наверное, впервые за всю свою жизнь я почувствовала притяжение к мужчине. Это приводило меня в некое замешательство. Потому что до этого момента к парням я относилась индифферентно. Они мне были не интересны совершенно. И слово «влечение» было для меня просто определением из учебника. А теперь стало тем, что ты ощущаешь всем своим существом. Нет, это не было похоже на сцену из дешевого любовного романа. Я не мола сказать, будто бы чувствовала: «как страсть захлестнула меня с головой». Но и отрицать собственные эмоции было бессмысленно.
Бажен ловко стащил горячий блинчик с тарелки и, обжигаясь, начал его торопливо есть. Ну, прямо ребенок. Спешит так, будто за ним волки гонятся. Или я сейчас отбирать примусь. Бросив на меня хитрый взгляд, он выдал:
— Сейчас прилетят эти оголодавшие… добытчики. Растащат все, а мне и не достанется. Так что я свою порцию лучше сейчас съем.
— Да, кстати, — вспоминаю я о парнях. — Они что там? В двух кварталах от дома до ближайшего магазина заблудились? Может им позвонить? Вдруг что-то случилось.
— Да ничего с ними не случилось, — хохотнул парень. — Они во дворе тусуются, пока я тут работаю. Предатели несчастные. Бросили меня тут одного. В смысле, не одного, конечно, а в очень приятной компании. Но все равно! Если бы я так есть не хотел, то еще бы минут двадцать их там поморозил. А так… придется звонить. Но чур, мне лишний блинчик.
— Знаешь, что? — упала я на стул рядом, с гордостью оглядывая дело рук своих.
Ужин на плите. Еще немножко и будет готов. Кухня почти блистает чистотой. Конечно, ключевое слово тут не «блистает», а «почти». Но на такой подвиг, как приведение ее в приличное состояние, я пока не готова. На это часа три нужно убить, если не больше.
— Что, я знаю? — улыбнулся парень.
— А забирай их все. Дарю. Хочешь — делись десертом с этими лентяями. Не хочешь — не делись. Дело твое.
— А ты суровая женщина, — присвистнул тот.
— Это комплимент или оскорбление?
— Комплимент, конечно! Меня всегда такие восхищали.
— Значит, не любишь беспомощных?
— Нет. Беспомощных, как раз люблю, а вот бесхребетных — ненавижу.
— А в чем разница?
— Беспомощность — это, когда любой обидеть может. А вот бесхребетность — когда все обижают, но жертве это кажется чем-то самим собой разумеющимся.
— А я какая? — спрашиваю безразличным тоном, а у самой сердце замирает.
— Особенная, — Бажен загадочно улыбнулся и достал, кстати, тоже из заднего кармана огромного черного блестящего монстра в котором я с трудом опознала телефон и набрал кого-то из парней.
Вы знали, что мужчины нетерпеливы и непоследовательны? Я вот тоже знала, но не представляла, что настолько. Видимо вечерние прогулки на свежем воздухе так на них действуют. Пока жарились сосиски, которые предполагалось подать с пюре, они растащили, даже не сдобренную сливочным маслом картошку по тарелкам. Причем, плов уже на этих тарелках лежал. А за блинчики ребята едва не подрались. Даже руки помыть не потрудились. В общем, я поняла всю мудрость поступка моего темноволосого спасителя. Если бы он не слопал свою долю до того, как в кухню ввалилась это толпа варваров, ему бы, вообще, ничего не досталось. А что? Девиз большой семьи: «Кто не успел, тот опоздал». Здесь также.
Остаток вечера я помню плохо. Кажется, я еще за столом начала клевать носом. Как не заснула прямо там, даже представить не могу. По-моему, Бажен взял меня за руку и куда-то повел. А послушно шла позади, вяло перебирая ногами. Мне показали на две абсолютно одинаковые двери, обозвав их поочередно ванной и спальней. Я выбрала последнюю. Там стояла небольшая уже расправленная кровать. Как добралась до подушки — не помню. Мне до ужаса хотелось спать. Меня совершенно не смущало ни близкое соседство совершенно незнакомых мне парней, ни отсутствие замка на двери. То, что я смутно себе представляю, где, собственно, нахожусь, казалось мелочью нестоящей внимания. Короче, мне все было глубоко фиолетово.
Но как говорит одна моя знакомая: «Раскаянье, обычно, приходит наутро». Оно и пришло вместе с резким пробуждением от глухого звука падения чего-то, по-видимому, очень тяжелого.
ГЛАВА 3
Я сначала не совсем поняла, где нахожусь. Потом вспомнила и испугалась. На меня в одно мгновение нахлынуло понимание того, в каком щекотливом положение я могла оказаться. Пытаюсь оглядеться, но в полумраке комнаты — это сделать достаточно сложно. Хотя, судя по тому, что в комнате, кроме меня никого не наблюдается, пронесло. Одежда на мне. Дверь плотно закрыта. И только за стенкой громко заорали:
— Лорд, чтоб тебя! Какого… ты гантели свои по полу разбрасываешь, культурист несчастный?!
— А какого… ты под ноги не смотришь?! И, кстати, они такие же мои, как и твои! Ты тоже ими пользуешься.
Я невольно расплылась в улыбке. А тем временем двое парней продолжили выяснение: «Чьи это, собственно, гантели? Где они должны лежать? И какой акт вандализма над ними будет совершен, если они так и будут валяться на полу».
Бажен и Антон. Такие разные. Темный и Светлый. Но все равно они казались мне братьями-близнецами. В них чувствовалось какое-то родство. Особенно, когда эта парочка вот так ругалась. Расслабленно падаю на подушку и снова уплываю в страну сновидений. Мне снятся белые волки, бегущие по заснеженной равнине, и слышится тихий плач гитары. Я просыпаюсь со слезами на глазах, а в моей памяти до сих пор звучит та музыка. Любовь, страх, боль и отчаянье, свитые воедино удивительной мелодией.
Мне казалось, что прошло не больше минуты с моего первого пробуждения. За окном уже окончательно рассвело, а за стенкой ругалось несколько парней. Громко, с пылом они спорили о том, стоит меня разбудить, или нет. Я уже говорила, что мужчины народ нелогичный? Посмеявшись над особо громкими защитниками моего покоя, встаю и одеваюсь. А потом направилась на кухню готовить мальчикам завтрак. Их почему-то стало в два раза больше, чем было вчера. Но и знакомые лица среди них мелькали. Правда, я ни одного имени не запомнила, но, думаю, они мне это простят, если я их накормлю.
На приготовление утренний трапезы, у меня ушло: около получаса, десяток яиц, три буханки хлеба, палка сервелата, и половина банки кофе. Так как на кухне все не поместились, пришлось пару раз сбегать с подносом в зал. Лорд, всякий раз, когда ловил мой взгляд, нежно улыбался. Это немного смущало и вызывало некоторое недоумение. С чего это вдруг мне оказывались такие знаки внимания? Да и не были они желанными. Блондин нравился мне значительно меньше моего сероглазого спасителя.
