Брак с летальным исходом (СИ) - Яблонцева Валерия (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— Почему бы и нет, — лорд Кастанелло вертел в руках часы, то открывая, то закрывая крышку. — Я деловой человек, у меня нет времени на глупости и расшаркивания вроде сватовства и ухаживаний.
— Но ведь речь идет о преступнице, — не удержавшись, подал голос господин дознаватель. И добавил, повернувшись к главе городского совета, — лорд Ранье, я настаиваю, чтобы эта женщина была казнена.
— Вам-то от этого какой прок, — поморщился тот. — Только казну растрачиваете на эти, — он мотнул головой в сторону окна, — представления.
Я не принимала участия в беседе, стоя под надзором двух охранников и украдкой поглядывая вниз через узкое стрельчатое окно, где на площади законники, размером не больше булавочной головки, разбирали помост и костер. Некоторые из горожан пошустрее тоже принимали участие в процессе, растаскивая доски на дрова для обогрева домов и лавок.
— Обычай брать в жены женщин, приговоренных к смертной казни — просто пережиток прошлого, — продолжил дознаватель. — Да о нем добрую сотню лет и не вспоминал никто.
— Насколько мне известно, господин законник, — лениво возразил лорд Кастанелло, — этот обычай так и не отменили. А значит, я вправе взять в жены госпожу, — он замолчал и поморщился, словно бы только что осознал, что не запомнил моего имени. Или не потрудился узнать.
— Да бросьте, Майло, — добродушно отозвался городской глава. — Если вам так уж хочется жениться, у меня есть племянница, как раз вошедшая в брачный возраст. Могу похлопотать за вас перед её родителями.
— Благодарю, Сайрус, не стоит, — отмахнулся лорд. — Разве я, как благородный человек, могу бросить прекрасную женщину в беде?
Он повернулся ко мне и посмотрел внимательно, в упор, без тени улыбки. Хоть он и назвал меня «прекрасной женщиной», в этом его взгляде не было ни капли мужского интереса, ни капли восхищения женской красотой. Лорд Кастанелло смотрел холодно, настороженно и цепко, с едва уловимой толикой неприязни, как смотрят на змею, у которой необходимо собрать яд для приготовления целебной настойки.
Лорд Ранье хлопнул в ладоши, привлекая внимание.
— Что ж, раз так, не буду отказывать вам в такой малости, мой друг. Но предупреждаю заранее, все вопросы по делу госпожи Фаринты Ридберг, — городской глава многозначительно посмотрел на лорда Кастанелло, — уже улажены, ее имущество передано в собственность городской казны. То же касается ее лицензии зельевара и разрешения на работу. Так что не жди за невестой приданного. Кстати, душечка, — внезапно обратился он ко мне, — леди Осей интересовалась судьбой их фамильного гребня. Не будете ли столь любезны…
— Сайрус, оставь девушку в покое, — поморщился лорд Кастанелло. — Сдался тебе этот гребень. Скажи, что потеряли при обыске, пусть потом твоя почтенная леди трясет господ законников. Уверен, она непременно обнаружит у них что-нибудь, стоящее внимания. Что до приданного, в нем нет необходимости. Ты прекрасно знаешь, что в средствах я не нуждаюсь, а лишний рот меня не обременит.
Я вновь отвернулась к окну, силясь скрыть ярость и разочарование. Все, чего я с таким трудом добилась, все до последней монеты, в один миг оказалось потерянным. Когда-то я пришла в город, сжимая в руках чемоданчик с одной лишь сменой платья, и сейчас вынуждена буду покинуть его, имея едва ли больше, чем тогда. И с кем? С человеком, чье «благородство» имеет столь ярко выраженный привкус унижения.
Да провалился бы вовсе этот гребень вместе с леди Осей и всеми законниками, вместе взятыми! Если бы только мне разрешено было оставить лицензию зельевара! Тогда всего-то и нужно было бы сбежать от ненавистного лорда, для которого я в лучшем случае лишний рот, а в худшем — очередная несчастная жена, которой, возможно, суждено сгинуть без суда и следствия. Сбежать — и отправиться как можно дальше. Быть может, к морю…
Мои размышления прервало деликатное покашливание городского главы.
— Нужна ваша подпись, душечка. Здесь брачный контракт и документы, подтверждающие ограничение ваших прав в пользу лорда Кастанелло. Все будет заверено соответствующим артефактом, так что искренне не советую нарушать пункты договора. В противном случае, сожжение на костре покажется вам куда более милосердной альтернативой.
Лорд Кастанелло уже успел подписать все необходимые бумаги, и теперь договор пододвинули ко мне. Глава городского совета протянул перо, на кончике которого светилась капля чернил. Я расцепила пальцы, чтобы взять его, и только сейчас заметила, насколько сильно, до вмятин на толстой коже перчаток, впивалась ногтями в свои ладони.
— Понимаю, с наручниками не очень-то удобно, — лорд Ранье сочувственно вздохнул, глядя, как я пытаюсь обмакнуть перо в магические чернила. — Но, надеюсь, вы простите нас за этот временный дискомфорт. Поставите подпись — и тогда уже ваш муж будет решать, нужно ли физически ограничивать вашу свободу. В конце концов, согласно древнему обычаю, ему предстоит нести полную ответственность за ваши поступки.
Пробежавшись глазами по документам — полное подчинение супругу, невозможность покидать земли лорда Кастанелло без его ведома и надлежащего сопровождения, невозможность работать, обязательная ежемесячная проверка службой магического контроля — я мысленно попрощалась со свободой и расписалась, воспользовавшись старой фамилией.
Фаринта Ридберг.
Теперь леди Фаринта Кастанелло.
— Раз с формальностями покончено, объявляю вас мужем и женой, — с легкой издевкой произнес лорд Ранье. — Можете поцеловаться.
— Эту часть мы, пожалуй, пропустим, — ответил лорд Кастанелло, и я была с ним полностью солидарна.
Лорд в последний раз щелкнул крышкой часов и сгреб документы, не дожидаясь, пока высохнут чернила.
— Ну вот и отлично, — он поднялся на ноги. — Снимите с леди наручники, и мы покинем вас. У меня еще много дел, а я и без того отстаю от графика.
Дознаватель с непередаваемой гримасой отпер замок и повесил наручники себе на пояс. Взамен на мое запястье был надет браслет с россыпью светящихся кристаллов — печать, одновременно скрепляющая договор и обеспечивающая его выполнение. Браслет выглядел совершенно новым, и у меня промелькнула мысль, что именно за ним и уезжал лорд Кастанелло в тот час, что прошел с момента его отъезда с площади до прибытия в кабинет главы городского совета.
— Вам несказанно повезло, Фаринта, — обронил дознаватель, в упор глядя на меня. — И я сделаю все, чтобы выяснить причину этого везения.
— Будьте добры все вопросы впредь обращать ко мне, — оборвал его мой супруг.
— И прошу нас извинить, я спешу.
*
Когда мы вновь оказались на улице, ратушная площадь уже успела приобрести свой привычный вид. Место помоста заняли лавочки торговцев, предлагавших горячее вино и сладкую сдобу, уличные кофейни выкатили наружу столики и кресла, на которых высились стопочками теплые пледы, предлагавшиеся гостям, чтобы те могли насладиться кофе на свежем воздухе. Люди прогуливались, торговались, наполняли корзины, обсуждали последние сплетни за кружкой вина. Чья-то лошадь, запряженная в открытую повозку, испуганно отшатнулась при виде проскочившего по переулку самодвижущегося экипажа, опрокинув часть груза на мостовую, и теперь торговец ожесточенно спорил с извозчиком, выясняя, кто из двоих будет расплачиваться за убытки.
Шла обычная жизнь, знакомая до последней мелочи. Такая, какую я уже и не чаяла увидеть.
— Наденьте это, — обрывая мои раздумья, лорд Кастанелло снял с себя плащ и протянул мне. Как раз вовремя: стоило нам выйти из ратуши, как холод вцепился в меня с новой силой. — Если меня увидят в компании законницы, это может плохо сказаться на деловой репутации. А выяснять, настоящая вы или просто носите похожее платье, никто не станет.
— Другого не было, — зачем-то ответила я, кутаясь в плащ. — И оно не похожее, оно точно такое же.
Лорд Кастанелло открыл передо мной дверцу экипажа, пропуская вперед, а затем сам сел с противоположной стороны и похлопал водителя по плечу, приказывая трогаться. Мужчина вставил узкий кристалл в разъем у руля, и по приборной панели синими змейками растеклась магическая энергия, посылая заряд двигателю экипажа. Я ощутила низкую вибрацию мотора. Машина сорвалась с места, лихо обогнула торговца и извозчика, все еще размахивающих руками около разбитых ящиков и переминающейся с ноги на ногу лошади, и понеслась по узким улицам прочь от места моей несостоявшейся казни.
