Не потеряй душу (ЛП) - Винсент Рейчел (книги без регистрации .TXT) 📗
— Помогите! — закричала я, но горло издало лишь сиплый звук, лишенный каких-либо гласных или согласных. Снова поморгала, повернула голову в одну сторону, затем в другую, попыталась собраться с мыслями.
Комната оказалась настолько маленькой, что могла вызвать приступ клаустрофобии. Пустая, за исключением меня, видеокамеры в углу и высокого жесткого матраса подо мной. Стены из белого шлакобетона были стерильными. Окон я не увидела, как и пола, но декор и запах антисептика давали прекрасное представление.
Больница. Меня привязали к кровати в больнице. Оставив одну.
Ситуация напомнила одну из видеоигр Эммы, где персонаж просыпается в странной комнате без воспоминаний о том, как он в ней очутился. Вот только в настоящей жизни в углу никто не стоял с ключом от моих оков и написанным на пергаменте советом о том, как выжить.
К счастью, не было здесь также и монстров из видеоигр, выжидающих, как бы сожрать меня в случае проигрыша, потому что, пусть кто-то и оставил мне пистолет, я не знаю, как им пользоваться.
Но цель была определена четко: выбраться. Уйти домой.
К сожалению, не используя рук, легче было сказать, чем сделать.
Пульс бушевал в ушах — пустое эхо настоящего страха. Былая потребность кричать пропала, но на ее месте поселился другой вид паники. А что, если начнется пожар? Или торнадо? Или я снова начну кричать? Кто-нибудь придет мне на помощь, или меня бросят здесь умирать? Я стану легкой добычей для тех теней, или природной катастрофы, или любого психа, проходящего мимо.
Мне нужно выбраться из этой кровати. Избавиться от этих дурацких… кроватных наручников.
— Пожалуйста… — взмолилась я в камеру, расстроившись из-за собственного слабого шепота. Я громко сглотнула и попыталась снова: — Пожалуйста, выпустите меня. — Мои слова прозвучали отчетливее на этот раз, но не громче. — Пожалуйста…
Ответа не последовало. Пульс достиг максимума, качая в кровь адреналин. А что, если они все умерли, а последний человек на земле прикован к кровати? Именно такой конец ждет цивилизацию? С кожаными ремнями и мягкими наручниками?
Соберись, Кейли.
Реальность, скорее всего, была менее притянута за уши, но такая же пугающая: я была привязана. Беспомощная, раскрытая, уязвимая. И мне резко стало не хватать воздуха. Утихомирить сердце не получалось. Если я вскоре не выберусь отсюда, то снова начну кричать, но на этот раз от обычного страха, правда, результат будет один и тот же. Они снова что-то мне вколют, и все повторится с тошнотворной точностью. Я проведу в этой кровати остаток своей жизни в попытке спрятаться от теней.
И что из того, что здесь нет окон, а над головой светит лампочка без плафона? В конце концов, тени никуда не денутся и придут за мной. В этом я была уверена.
— Пожалуйста! — закричала я, практически испытывая головокружение от попытки заставить свой голос звучать. — Выпустите…
Дверь открылась за секунды до того, как я собиралась начать брыкаться ногами и руками в усердной попытке избавиться от оков.
— Привет, Кейли, как ты себя чувствуешь?
Я напряглась, чтобы поднять голову и посмотреть на обладателя мелодичного мужского голоса. Он был высоким и худым, но выглядел сильным. Плохая кожа, хорошие волосы.
— Как жаба после препарирования, — ответила я, пока он расстегивал мою левую ногу.
Он мне уже нравился.
— К счастью для тебя, я всегда плохо управлялся со скальпелем. — У парня оказалась милая улыбка, его карие глаза светились добротой. На бейджике было написано «Пол Коннерс, санитар центра психического здоровья.
Психического здоровья? Мой желудок скрутило узлом.
— Где я?
Пол осторожно отстегнул мое второе запястье.
— Ты в «Центре психического здоровья Лейксайд, подразделение Арлингтон Мемориал».
«Лейксайд». Психлечебница. Дерьмо.
— Эм, нет. Я не могу здесь быть. Кто-то допустил ошибку. — Паника забушевала под моей кожей с такой скоростью, что начало покалывать. — Мне нужно поговорить с моей тётей. Или дядей. Он разберется. — Дядя Брендон знает, как решать проблемы, не зля при этом людей — умение, которому я завидовала.
Пол снова улыбнулся и помог мне сесть.
— После того, как обживешься, тебе можно будет позвонить им.
Но я не хотела обживаться.
Мое внимание привлек мой собственный носок.
— Где моя обувь?
— В твоей комнате. Нам пришлось снять ее, чтобы вытащить шнурки. В целях общей безопасности мы не позволяем шнурки, ремни, завязки на одежде или пояса от халатов.
Мои шнурки представляли опасность? Борясь со слезами, я наклонилась, чтобы освободить правую ногу.
— Осторожно. Твое тело, возможно, немного затекло, и тебя может потряхивать поначалу, — сказал он, отстегивая мою левую лодыжку. — Ты провела без сознания некоторое время.
Каждый стук в сердце отдавался болью.
— Как долго?
— О, всего пятнадцать часов.
Что? Я села и почувствовала, как мои глаза округлились от ужаса.
— Вы оставили меня привязанной к кровати на пятнадцать часов? Разве против такого нет закона?
— Множество. И мы не нарушили ни один из них. Помочь спуститься?
— Сама разберусь, — прошипела я. Понимала, что не на того направляю злость, но не смогла сдержаться. Пятнадцать часов моей жизни было потеряно из-за иглы и четырех оков. Сейчас из меня не самый дружественный собеседник. — Почему меня привязали?
Я аккуратно соскользнула с кровати, затем наклонилась над ней, потому как голова начала кружиться. Потертая виниловая плитка казалась холодной даже через носки.
— Тебя привезли на каталке, ты кричала и вырывалась, даже находясь под сильнодействующим успокоительным. Потеряв голос, ты по-прежнему продолжала метаться, словно боролась с чем-то во сне.
Кровь отлила от головы так быстро, что я снова ощутила головокружение.
— Это правда? — Неудивительно, что болело все тело — я часами вырывалась из ремней. Во сне. Если наркотическую кому вообще можно назвать сном.
Пол торжественно кивнул и отступил на шаг, давая мне пространство.
— Ага, и все началось снова пару часов назад, так что нам пришлось привязать тебя, чтобы удержать на кровати.
— Я снова кричала? — В моем животе образовалась бездна ужаса, начала медленно закручиваться, угрожая поглотить меня, словно черная дыра. Какого черта со мной не так?
— Нет, вырывалась. Ты успокоилась примерно полчаса назад. Я собирался расстегнуть тебя, как только ты бы проснулась.
— Что вы мне вкололи? — я потянулась к стене, когда на меня накатила новая волна головокружения.
— Обычный набор. «Ативан», «Галдол» и «Бенадрил», чтобы убрать побочный эффект «Галдола». (прим. перев.: «Ативан» — успокоительное, «Галдол» — антипсихотик, «Бенадрил» — антигистаминный препарат, блокирующий рецепторы гистамина в организме, что приводит к торможению им эффектов).
Неудивительно, что я столько проспала. Понятия не имею, что за лекарства первые два, но одного «Бенадрила» уже хватило бы, чтобы вырубить меня на большую часть ночи во время сезона аллергии. Чудо, что я вообще проснулась.
— А что, если бы у меня проявилась аллергия на какой-нибудь из препаратов? — требовательно спросила я, скрестив руки на футболке, которая была на мне в торговом центре. Поэтому проснуться в своей одежде было самым приятным в сложившейся ситуации.
— Значит, мы бы разговаривали сейчас в комнате экстренной помощи, а не в изоляторе.
Изолятор? Меня слегка обеспокоил тот факт, что у них имеется название для такого места.
Пол потянул дверь на себя, открывая ее.
— После тебя.
Я выпрямила спину и шагнула в коридор, не уверенная, чего ожидать. Людей, разгуливающих в смирительных рубашках и бормочущих что-то себе под нос? Медсестер в белой униформе с накрахмаленными шапочками? Но в коридоре оказалось пусто и тихо.
Пол прошел мимо меня, и я последовала за ним к последней двери налево, которую он открыл для меня. Сунула руки в карманы, чтобы спрятать сильную дрожь, и заставила себя переступить порог.
