Вещь. Империя Терон (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна (книги серии онлайн txt) 📗
— Я пыталась узнать, любил ли он меня, — чуть слышно выдохнула Амаэль. — Но не смогла нащупать нужные воспоминания.
— Он любил вас, не сомневайтесь, — твердо заверил Нальяс. — Что бы вы ни слышали до появления драконов, что бы ни услышали позже, не сомневайтесь. Он любил свою единственную дочь.
Принцесса всхлипнула, украдкой стерла слезы и сказала, что хочет спать. Нальяс не перечил. Постелив на пол одеяло, прихваченное на обратном пути из жилого крыла, устроил девочку подальше от двери. Вход в комнату запер магией только оттого, что не мог забыть задумчивый и расчетливый взгляд магистра Левьиса. Военные и маги, положившие на священный алтарь ноги, решали сейчас не только судьбу Арроса и империи, но и судьбу Амаэль. Нальяс мог поклясться чем угодно, что от девочки в ближайшее время попытаются избавиться.
Усталость окутала туманом и эти тревоги, мерное сопение Амаэль под боком убаюкивало, сытость согрела, налила приятным теплом пальцы. Кутаясь во второе одеяло, Нальяс размышлял о том, что делать дальше. Перед самой чернотой глубокого сна пришла какая-то неглупая мысль. Нальяс отчетливо помнил, что обещал себе ее обдумать. После была только пустота…
* * * * *
Фарсим долго рассматривал матерчатый потолок над собой, силясь сообразить, где находится, и что его разбудило. Тяжелая голова болела, во рту пересохло, слабость в теле была такой сильной, что эльфу вначале показалось, его привязали широкими лентами к постели.
С трудом повернувшись к говорившим, он увидел командира, стоящего напротив госпожи Заритты. Лорд Старенс явно злился — его фигуру зыбким маревом окружало черное сияние, руки дракон скрестил на груди, в волосах проблескивали магические разряды. Стоящий в паре шагов лорд Санборн полностью повторял позу друга и ярился не меньше. Госпожа Наззьята держалась чуть поодаль, выглядела растерянной, не смотрела на лордов и время от времени бросала взгляды на кого-то вне шатра. Госпожа Среффа хмурилась, но создавалось впечатление, что она поддерживала Заритту.
— Я не призываю вас ему верить, лорд Старенс, — голос госпожи Заритты дрожал от напряжения. — Я даже не призываю вас заключать с ним временный союз. Мы все знаем, как легко он и его друзья предали военные клятвы. Я призываю вас подумать о том, что в этом мире мы очень одиноки и сейчас слабы. Кроме нашего отряда и отряда лорда Талааса в этом мире больше нет драконов. Помощи ждать неоткуда!
— При всем уважении, — зло возразил лорд Санборн, — от него не будет никакой помощи! Талаас предатель! Самовлюбленный недоумок, активировавший артефакт с неполным набором камней!
— Все так, — согласилась госпожа Заритта. — Но из-за преступлений одного не должны пострадать ни другие драконы, ни простые воины! Они — наш народ! О нем нужно думать в первую очередь!
Лорд Старенс молчал, вцепившись в плечи, на пальцах проблескивала сдерживаемая магия. Лорд Санборн, его ближайший соратник, после отповеди сам-андруны не проронил ни слова. Едва не звенящая от напряжения тишина била по нервам, спутывала мысли, ускоряла сердце так, что оно захлебывалось стуком.
— Разумеется, он понесет наказание за свои преступления, — вмешалась госпожа Среффа.
— Боюсь, даже мучительная смерть не будет достаточным наказанием, — вступил в разговор еще один голос. Сиплый, глухой, едва слышный. И только, когда лорды и сам-андруны повернулись к эльфу, Фарсим понял, что этот голос принадлежал ему самому.
— Ты так говоришь из-за гибели императора? — холодно уточнила госпожа Заритта.
— Из-за этого, — ответил Фарсим, смутно удивляясь тому, что нисколько не робеет, разговаривая с сильнейшими магами в мире. — Из-за того, что он сделал с императрицей. Из-за разрушения Арроса, из-за разрушения столицы и еще двух городов. Сила потока обрушилась на них сейчас. Жители беззащитны. Они умирают. Города умирают.
— Я хочу видеть то, что видел он, — сурово нахмурившись, госпожа Заритта обратилась к кому-то, находящемуся рядом с эльфом.
В то же мгновение золотое облако окутало сознание Фарсима, но вернуло к вращающемуся в центре синей звезды диску. Он больше не стоял на ребре, а лежал, как и должен был. Скорость вращения была такой, что разноцветные камни слились в радужный обод вокруг черного провала воронки. Сияющий столб энергии, как и три огромные арки, стал больше, в нем чувствовалась мощь. Воронка вспыхивала, всплохи поднимались ввысь по столбу энергии, окрашивали арки кармином, изумрудом и бирюзой. Фарсим считал, воронка работает. Странно, искаженно, но все же работает.
Он чувствовал злобу и растерянность наблюдающей, ее беспомощность. Эти чужие эмоции ощущались особенно ярко из-за того, что собственных Фарсим не испытывал. Его не тронуло ни насилие над Мадаис, ни клеймо наложницы. В душе никак не откликнулось, что действия Талааса сам-андруна считала низкими, недопустимыми, мерзкими.
Госпожа Заритта излучала желание покарать, наказать показательно. Эти чувства кололись силой, решимостью, но даже не тревожили эльфа. Ему казалось, он перестал быть живым существом, а стал лишь безликим инструментом в руках чужаков. Но и подобная участь его не отвращала. Напротив, происходящее и собственная судьба стали Фарсиму безразличны.
Разъяренную сам-андруну окутывало такое же черное сияние, что и лорда Старенса, но слов госпожи Заритты Фарсим не слышал — постепенно возвращалась боль. Она была сильна настолько, что по щекам бежали слезы, а каждый вздох становился стоном. Золотое исцеляющее свечение усилилось, прохладный голос плохо владеющей общим языком чужачки ласкал слух, успокаивал сердце.
* * * * *
Повезло, что защитный кокон, оберегающий наложницу, имел в своей основе заклинание невидимости. Талаасу нравилась Мадаис, и отдавать добычу он не собирался. Владение этой женщиной, похожей на леди Диалу, одну из прекраснейших дракониц старого и нового мира, доставляло Талаасу мрачное, мстительное удовлетворение. Пусть пришлось солгать сам-анрунам, прицепившимся с вопросами о Мадаис. Пусть! Зато теперь он знал имя пленницы и мог быть уверен в преданности своих телохранителей. Они не выдали тайну, не рассказали, что отряду пришлось остановиться из-за недомогания бывшей императрицы.
Сера, камфора и другие испарения, напоминающие о местах восстановления запала, раздражали легкие эльфийки. Она кашляла, сильно, чуть не до удушья. Талаас не только подлечил ее, но и создал кокон, защищающий от влияния близкого вулкана, в который постепенно превращались целебные источники Арроса. В тот момент, когда нити волшебства переплелись над головой наложницы, она перестала существовать для окружающего мира.
Поэтому так легко было соврать, что женщина умерла. Поэтому сам-андруны поверили. Правда, не создавалось впечатления, что они довольны исходом, но Талааса это не сильно беспокоило.
Гораздо важней, что ему и его соратникам позволили остаться в одном лагере с остальными отрядами. Что можно было отдохнуть в относительной безопасности вдалеке от Арроса. Что Старенс, этот чванливый старик, под давлением сам-андрун согласился сотрудничать и даже пригласил Талааса и Беэлена на утренний совет.
Дипломатически настроенный Беэлен видел в этом шанс избежать нового обострения отношений и даже надежду на примирение. Будто отношения между стариками и братством хоть когда-то были хорошими! Будто Талаас собирался мириться со Старенсом или с его приспешниками! Будто Беэлен хотел продолжать сотрудничество и после решения проблемы потока!
Но нет! Талаас не для того рисковал всем, не для того укреплял отряды, не для того создал братство, чтобы теперь преклонить колени перед королем Старенсом! Он будет владеть этой землей. Он будет устанавливать законы. И первый закон будет об изгнании Старенса и его прихвостней!
— Они более опытны во всем. И как маги, и как воины, и как полководцы, умеющие заботиться о своих отрядах, они превосходят нас, — шагая рядом с Талаасом, шептал Беэлен так тихо, будто боялся, их могли услышать дракониды на границах лагеря стариков.
