Названная женой (СИ) - Зима Ольга (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Тюлень оглядел Гвенн сливовым глазом, поддёрнул и так идеально сидящую жилетку, похлопал ластами и развёл ими в ожидании продолжения.
— Нет, никаких разумных доводов у меня нет, — заторопилась царевна. — Просто… кто-то из ледяных фоморов может нарушить защиту, созданную Айджианом? Или нет?
Маунхайр пошевелил усами, в улыбке сверкнули острые зубки хищника.
— Моя дорогая царевна, да будут вечно ласковы к вам волны и обойдёт стороной великий шторм. Что я могу сказать? Пока сила нашего царя крепка, никто из ледяных созданий не сможет покинуть своего полюса.
«Пока сила Айджиана крепка», — повторила про себя главное Гвенн. Но слабость морского царя — его обожаемый Нис, навредить Айджиану можно, навредив Нису.
Знал ли Айджиан, чей сын спасённый им ребенок? Наверняка догадывался. Мог ли Айджиан оповестить Мидира о том, что его сын найден? Мог. И что его удержало?
«Что бы удержало меня? — раздумывала Гвенн. — Страх потери».
Сейчас этот страх возрастает многократно— и Айджиан слабеет.
— А ши-айс не могут как-то еще проникнуть… — покрутила очередную фигуру Гвенн.
— Границы запечатаны основательно. Но есть слух о том, что ледяные фоморы встречались с кем-то из важных персон Океании.
— Так пустите другой слух, что этот глупец теперь вморожен в вечный лед!
— Пока мне не интересны те, кто внимает слухам о ши-айс, дорогая царевна, — ответствовал тюлень и принялся внимательно рассматривать фигуры на доске.
Со стуком открылась дверь, и в ответ на «входите» показалась чем-то недовольная физиономия Ската.
— Царевна.
— Уже иду! — вспомнила Гвенн о пропущенном времени и вскочила с места.
Дядька Скат поджал и без того узкие губы и сложил руки на груди, сверля взглядом невозмутимого тюленя.
— Почто воду вокруг царевны мутишь? Я тебя за ласты поймаю!
Гвенн чуть рот не раскрыла. За подобной дерзостью Чёрном замке последовал бы вызов на дуэль.
— Ну-у, ну-у, будет вам, уважаемый Скат, разве я делаю что-то во вред? Да никогда, — Маунхайр сложил ласты на круглом животе, обтянутом жилеткой. — Оставьте свои безнадёжные планы и мои ласты в покое.
— Я тебя выведу на чистую воду!
— Меня нельзя никуда вывести, многоуважаемый Скат, хотя бы потому, что я плаваю. И я всегда говорю правду.
— Иногда она запутывает сильнее обмана! — парировал Скат. — Не думай, что я твой омут с подметными письмами не разглядел!
— Маунхайр — самый добропорядочный тюлень из всех, что я знаю, — обратилась к нему Гвенн.
— Не обижайте меня, царевна, — оскорбился тюлень. — Не бывать бы мне вторым министром при нашем великом царе, Балоре Втором, кабы я был исключительно добропорядочным! Это при наших-то глубоководных и глубокомысленных собратьях.
— Я рад, что наш умник бен-варра сознался сам. Р-р-рыбина хладнокровная!
Гвенн замерла на месте, не зная, что сказать, что сделать. В проеме за сердитым фомором появилась изящная фигура Лайхан.
— Ши-саа Мал-гоф-во-хэйр, — пропела русалка сложное имя, — пусть будет всегда гладкой ваша волна и чисты ключи перед вашим домом, — журчащим ручейком полилась её речь. — Стоит ли переживать из-за того, что хитрый обхитрит ещё более хитрого? Не уделит ли мне доблестный воин немного своего драгоценного времени?
Лайхан, уводя сердитого Ската, обернулась и одобряюще улыбнулась царевне.
— Не понимаю, просто не понимаю, как можно быть настолько круторогим? — похлопал ластами по бокам второй министр. Скосил на Гвенн сливовый глаз. — Поторопитесь, прекрасная царевна, а то я и правда могу лишиться плавников. Кто-то или что-то серьезно разозлил нашего воина.
Гвенн заторопилась на нижний ярус, где находилось стрельбище и оружейная палата. Улинн шёл впереди и бдительно оглядывал все коридоры.
Дядька Скат встретил царевну, помог ей поначалу, указал на пару ошибок и ушёл к себе. Гвенн немного обиделась на подобную невнимательность. Расстреляла все стрелы, пуская их в разные углы зала, и теперь дальняя стена больше всего напоминала сердитого, как сама царевна, морского ежа. Повоевала с собственной тенью, преодолевая упругость морской воды и заскучала.
Она подошла к каморке — иначе и не скажешь — где обитал Скат, когда находился в Океании. В своем большом фамильном доме он появлялся редко.
Из-за двери доносились сердитые голоса. Гвенн оглянулась, никого вблизи не увидела и подкралась поближе.
— Ты вновь не слушаешь меня. Меня! Я всегда думаю о тебе больше, чем о себе! — незнакомый голос резал воду.
— Не утомись от своих дум, Маххи, — вяло и обречённо отвечал воспитатель Ниса.
— Хочешь променять своё гордое имя на «дядьку Ската» — пожалуйста! Хочешь продолжать прислуживать этой семейке — твое право! Но совершенно загубить собственную жизнь, связав её с русалкой, я не позволю! Решишь сделать предложение — забудь о семье! Да ты видел, какие круги перед ней закладывает этот полудурок-полуосьминог? Хочешь на его место?
«Эта семейка» — не иначе как про неё, Айджиана и Ниса, озлилась Гвенн.
— Маххольмиган, прекрати! Ваа поумнее некоторых будет.
— Этот увечный поумнее разве что своих коньков!
Оглушительно хлопнула дверь. Вышедший фомор подозрительно оглядел царевну с ног до головы, и она сразу ощутила свое отличие от обитателей моря — серые глаза, белую кожу, узкую талию, короткие волосы на безрогой голове. Сухо кивнул, пожелал сквозь зубы легкой волны — и пропал.
Запомню, пообещала себе Гвенн и зашла внутрь.
Дядька Скат, сидящий за столом, быстро спрятал что-то овальное, очень похожее на изображение Лайхан.
— Не хочу настаивать, дядька Скат, — очень тихо произнесла Гвенн, — но если для вас, мужчин, важны действия, для нас очень важны слова. Если вы готовы отдать жизнь — нам нужно это услышать.
— Пойдём лучше разомнёмся, — устало ответил Скат, и Гвенн обрадовалась.
Обучаться у того, чьи боевые навыки были отточены веками тренировок, было почетно и полезно. А то, что Гвенн впитывала знания, как губка, отмечали её учителя ещё в Черном замке.
А ещё Гвенн не сомневалась в преданности Ската. Не много было ши-саа, которым она доверяла. Вот этот Маххи ей совсем не приглянулся: такой мог бы ради чистоты рода уйти в оппозицию к трону!
Ежедневные заботы — обучение магии, езда на коньках, уроки с Лайхан — отвлекли от мыслей, но вечера Гвенн ждала особо. Потому что вражду между княжной и русалкой она желала погасить в зародыше.
Лейсун пришла, окинула недоброжелательным взглядом русалку, толкнула ее под руку, когда та закрывала шкатулку с украшениями, и Лайхан только чудом не рассыпала все содержимое.
— Ши-саа Лайхан, — сложила руки перед собой Гвенн. — Ты достаточно помогла мне сегодня. Можешь быть свободна, дорогая, — выделила царевна последнее слово, а Лейсун скривила мордочку.
Когда русалка выплыла, Гвенн обернулась к княжне. Та невинно моргала незабудковыми глазами.
— Что это такое творится?!
— Лайхан служит, — повела плечиком княжна Лотмора. — Ты не должна равнять ее и меня!
Лейсун показалась Гвенн столь неприятной, что царевна уже пожалела о ее фрейлинстве.
— Знаешь, я однажды грубо обошлась со слугой. Отец увидел, сказал: «Все служат», наказал. А потом, когда спина перестала чесаться от розог, я спросила у советника, что же король такое сказал? И Джаред пояснил. Воины служат своей стране, слуги — королевским волкам, королевские волки — королю, а король служит всем. И стране, и королевским волкам, и ши, и слугам. Лайхан дорога мне. Хотя бы поэтому постарайся отнестись к ней, как к равной, иначе никогда не станешь настоящей правительницей.
Лейсун кисло улыбнулась, соглашаясь для вида, и Гвенн поняла, что проблем у неё меньше не стало.
Новоявленная фрейлина, заметно синевшая от вида Улинна, спросила, довольна ли царевна охраной и, особенно, внешним видом этой самой охраны в лице доблестного стражника. Видно, жаждала перевести разговор на другую тему!
Гвенн вызвала Улинна, глядела его, не нашла ни малейшего изъяна и вновь спросила Лейсун, что не так.
