Зимняя жена (СИ) - Яблонцева Валерия (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
— Я скучала, — шепнула я, притягивая его ближе.
Все кончилось быстро — мы оба слишком хотели этой близости, чтобы хоть как-то растянуть удовольствие. Курх уткнулся носом в мои растрепанные волосы, а я отдыхала в кольце его рук.
— Как думаешь, — спросил Курх, чуть приподнимаясь, — они нас долго не хватятся?
— Думаю, мы можем позволить себе ещё… Ох!
Мы привели себя в порядок и вышли из-за дома, старательно делая вид, что только что закончили беседу. Лита, поглощённая шлифовкой, заметила нас чуть позже Хранителей. Гор посмотрел на меня с хитрым прищуром.
— Как прошёл разговор? — спросил он как можно более невинным тоном.
— Сирим меня убедила, — Курх поднял руки, словно сдаваясь на милость победителя. — Так что больше никаких рискованных затей. Если Лита захочет кататься, я лучше подарю ей олененка.
— Или братика, — вдруг вставила Лита. — Бабушка Нерка говорила, что мне нужен братик. Можно старшего?
Глядя на наши враз покрасневшие лица, Айрын поперхнулась молоком.
*
Мое желание встретиться с Уго не вызвало у Курха особого воодушевления, но возражать он не стал. То, что разговор должен был пойти про Инари, дух знал, и я втайне надеялась, что Курх предпочтет сам рассказать мне что-нибудь. Это было бы не менее — если не более — значимо, чем поездка к Волкам. Но Курх не сказал ни слова.
Мы отправились на рассвете. Айрын, Гор и даже Лелеке вышли проводить нас. Лита взяла с отца обещание навестить старого Хранителя, когда он вернется к своим медведям. Лелеке тоже собиралась обратно. Она предложила свою помощь, когда я вновь окажусь в тягости, и я отказалась, нутром чувствуя, что это простая дань вежливости. Старая женщина сухо кивнула. Айрын дала слово, что проследит за всем сама и пошлет за Рысью в случае нужды. Все мы втроем надеялись, что такое вмешательство не понадобится.
— Я буду ждать тебя, девочка, — вполголоса сказала Айрын. — Не обязательно прямо сейчас, но я буду здесь, когда тебе понадоблюсь. Только постарайся… — она не закончила, увидев, что Курх внимательно смотрит на нас. Я кивнула, показывая, что ей не обязательно продолжать.
Всего шаг — и мы уже стояли на незнакомой земле, каменистой, поросшей слоем тонкого мха. Я обернулась на тотемный столб рода за моей спиной. Волки.
Двое мужчин, гревшихся у костра неподалеку, увидев нас, тут же вскочили на ноги. Они почтительно поклонились сначала Курху с Литой на руках, а затем мне.
— Хранитель Уго чувствовал, что вы появитесь, — сказал один. — Велел кому-то всегда быть наготове. Для нас большая честь приветствовать Зимнего духа и его жену.
Нас провели в низкую, крепко сбитую избу с покрытой мхом крышей. Мужчины встали по обеим сторонам от двери, пропуская нас внутрь. Даже мне, невысокой, пришлось наклониться, чтобы не стукнуться головой, а Курх вообще согнулся почти по пояс. Одна Лита без особых проблем прошмыгнула в дверь и замерла, не решаясь пройти дальше.
Мы замерли в пятачке света, бившего из открытой двери, пока глаза привыкали к полумраку дома Хранителя. По углам его стояли резные сундуки, на столе сиротливо жались друг к другу несколько горшков. Всюду, где только можно было разглядеть, под низкими сводами, свисая почти до самого пола, были привязаны всевозможные пучки сушащихся трав. У дальней стены белела закопченная печь.
В глубине дома на неширокой резной кровати лежал мужчина, по пояс укрытый медвежьей шкурой. Так же, как и Гор, он чем-то неуловимо напоминал Курха, но черты его были мельче, острее, и сам он казался тонким, хрупким. Если в немолодом Хранителе Медведей чувствовалась жизнь и сила, то Уго казался бледной тенью Зимнего духа. Его длинные седые волосы были убраны в замысловатую косу, а руки сложены на животе. Он почти не шевелился, лишь размеренно поднималась и опускалась грудь, давая понять, что старик еще жив.
Курх и Лита так и остались стоять у двери, я же несмело двинулась к Хранителю. Услышав мои шаги, старик повернулся в кровати, приподнимаясь на локте. Он поднял голову, и я увидела его глаза — белые, пустые, с мутно-серым контуром зрачков. Уго был слеп.
Мужчина похлопал по краешку кровати, знаком показывая мне сесть. Я опустилась рядом с ним и, повинуясь порыву, прикоснулась к его морщинистой руке, лежащей поверх медвежьей шкуры, заключая ее в свои ладони. Кожа Уго была теплая, гладкая. Он потянулся вперед, и я позволила ему коснуться своего лица. Тонкие пальцы обвели контур скул, пригладили волосы. А затем Уго повернул ко мне свое лицо и тихим, прерывистым шепотом выдохнул одно слово:
— Мама?
*
За моей спиной полувсхлипнул-полувздохнул Курх.
— Хранитель Уго, я Сирии, Зимняя жена из рода Нерок, — торопливо сказала я. Рука на моей щеке замерла на мгновение и снова едва ощутимыми касаниями пробежалась по лицу. Старик чуть разочарованно вздохнул, вновь возвращая руку на шкуру.
— Да, пожалуй. Да. Сирим. Я слышал о тебе, Зимняя жена. И ждал твоего появления. Кого ты привела с собой?
— Это Лита, моя дочь, и Курх-Ворон.
— Отец? — Хранитель невидяще обернулся в сторону порога.
— Я здесь, Уго, — Курх подал голос от дверей, не решаясь, однако, приблизиться. Старик, криво улыбнувшись, откинулся на подушки.
— Я удивлен, что ты пришел ко мне. Думаю, мне недолго осталось. И, значит, довелось таки, — он осекся, словно собиравшись сказать «увидеть», но в последний момент вспомнив о своем недуге, — встретиться с тобой перед смертью.
— Прости, — сдавленно сказал Курх. — Я…
— Пустое, отец, — отмахнулся Уго. — Я не нуждаюсь в оправданиях. Да и, думается мне, вы здесь не за этим. Говорите, что привело вас ко мне.
— Мне бы хотелось услышать о вашей матери, Инари.
— Не при нем, — резко ответил старик, указав на Курха. — Я готов разговаривать только с тобой, Зимняя жена. Потом — если захочу — попрошу тебя позвать отца или сестру. Но сейчас они должны уйти.
Я хотела было возразить, выспросить причины, но муж едва заметно покачал головой и направился к выходу, забирая Литу. Когда за ними закрылась дверь, я вновь повернулась к Хранителю.
— Они ушли, — сказала я чуть резче, чем хотела. Уго усмехнулся.
— Давно я не чувствовал такую привязанность к Ворону и его потомству. Неужели и вправду в этот раз Весна была настоящей? Наша-то Рута так и не смогла достучаться до ледяного сердца. Все больше боялась да злилась на свою судьбу Зимней невесты. На нее тут парнишка заглядывался… но что поделаешь. Разве спорят с богами и духами?
Выплюнув последнюю фразу, старик закашлялся, а мне подумалось, что у бедняжки Руты не было ни единого шанса. Как бы я относилась к мужу-Ворону, реши Айрын рассказать мне, несмышленой девчонке, о холодности и равнодушии Зимнего духа, о погибших женах, детях, не знавших отцовской любви. Смогла бы я, с детства впитав страхи и боль Хранительницы, поверить, что ледяная стена может дать трещину? Вот и Рута, напуганная, несчастная, скрыла от мужа свой недуг, обрекая себя на смерть.
В доме было темно и тихо. Сумеречный свет, падавший из единственного занавешенного окошка, едва очерчивал фигуру старика, приподнявшегося в кровати. В темноте, отрезанная от звуков и красок внешнего мира, я ощущала, как чувства мои обострились, и негромкая речь Хранителя врезалась в память, словно перенося меня в то далекое знойное Лето, когда Зимний дух впервые страстно и безоглядно влюбился в девушку из серединного мира, нареченную его невестой.
— Моя мать стала Зимней женой очень рано, и двухсот лун не прошло с ее рождения. Хранитель Лис признал ее сразу же, как только она вошла в пору взросления, и почти сразу же провел обряд, не дожидаясь подтверждения от других детей Ворона. Инари была прелестна и знала об этом. Я помню ее настоящей красавицей: длинные косы, глаза, чуть раскосые, почти той же густой черноты, что и у Зимнего духа, гладкая кожа, точеная талия, сохранившаяся даже после родов, тонкие руки. Во всем серединном мире я не встречал никого, похожего на нее, кроме, разве что, Дары, но и та не во всем унаследовала совершенную красоту матери. Нечего и говорить, что в ту пору, когда Инари была юна и свежа, Курх-Ворон потерял голову, только увидев невесту, ждущую у тотемного столба.
