Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна (серия книг txt) 📗
- Хорошая игра, - непонятно отозвался Ашай. - Ты спросить что-то хочешь, или мне кажется?
- Не кажется. У Рейша на висках и ладонях узоры нарисованы. Это что-то значит? Или просто потому что красиво и захотелось?
- Ничего не бывает просто так из того, что пишется на теле, - улыбнулся Ашай. - Но объяснить, что значит роспись у Рейша, я не решусь - у него всегда нестандартные значения и комбинации. Их если и способен кто прочесть, так исключительно Сойраш. Не удивлюсь, если он Рейша и расписывал.
- Получается, Сойраш - художник?
- Он работает с объемными картинами. Чаще всего в стекле, но иногда создает и сладости.
- А…
- На его выставку мы с тобой обязательно сходим - она весной будет, а сладости… Справа от тебя, на нижнем ярусе, стоит лакированная коробка, достань ее и открой.
Соня наградила Ашая подозрительным взглядом, но сделала, как велено. Коробочка была маленькая, не больше ладони, с изображением летящей бабочки в уголке крышки. Соня осторожно сняла крышку, а через секунду замерла на вдохе, не в силах отвести взгляд от содержимого коробочки: по резным сине-фиолетовым листьям плыли две крошечные радужно-перламутровые рыбки.
- Ашай, это нельзя есть! Господи, какие же они красивые…
- Нравится?
- Ты еще спрашиваешь?! Это же просто чудо… - и полным отчаяния голосом закончила, - и сплошное мучение! И хочется, и зуб не поднимается!
- Неужели?
- Ашай, ты - язва.
- Да быть такого не может, - делано удивился Тай-до-рю. - Совершенно невозможно.
- Точно-точно, не спорь даже, - уверила его Соня и еще раз посмотрела на рыбок. - Рассказывай дальше про узоры. Про Рейша с Сойрашем я поняла, необычное для необычной пары, а традиционные узоры у вас есть?
- Конечно. Свадебные, например, редко претерпевают изменения.
- А показать?
- Я начну с шай-ти, - согласился Ашай и достал из наплечной сумки тоненькую графическую пластинку-планшет, включив ее прикосновением большого пальца. - На кистях обычно изображают цветы ишиа - символ света и шей-ти, обещание защиты. От шеи и ключиц, пускают колючую лозу, опутывая ею плечи и ведя к основанию крыльев - щит; между крыльями рисуют бабочку-мотылька - смерть, жизнь и шай-ти; а цепь на щиколотках - оковы, связывающие наше черное безумие.
Соня зябко поежилась: ей категорически не понравилось услышанное. Особенно часть про смерть и оковы. А еще она была более чем уверена: у шей-ти таких символов на теле нет.
- А шей-ти?
- Цветок ишиа на бедрах и животе - как основа их сущности и жизни. Если у шай-ти основной нервный узел расположен между лопатками, то у них внизу живота. Солнца на внешней стороне кистей - обещание удержать нашу тьму; сложенные крылья от лопаток до середины икр - то, что отдано светом тьме, - на планшете под пальцами Ашая расцветали стилизованные цветы и солнца. - Двойная звезда на груди - символ жизни и ее продолжения.
Соня нахмурилась: лоб расчертили глубокие морщины, брови сошлись на переносице.
- Прости, а… ты точно уверен в трактовке росписей?
- Абсолютно, - недоуменно ответил Ашай, откладывая в сторону планшет. - Тебе что-то не понравилось в сказанном мной?
- Не понравилось - это мягко сказано. Больше всего - то, что тебя ничего не смущает.
- Прости, мой свет, но я не понимаю. Объясни.
- Объяснить? Хорошо, я объясню, - голос у Сони стал сух и скучен, от былой радости в нем не осталось и следа. - Почему принадлежать, защищать и умирать клянетесь исключительно вы? Разве это не должно быть… обоюдным? Вы же слышите друг друга, ищете с самого рождения… Да и мы с тобой отвечаем друг за друга: ты за меня, а я за тебя. Быть вместе - и делить все поровну, подставлять плечо и держать за руку. Ты сам мне это на корабле говорил. Или я ошибаюсь и тогда что-то не так поняла?
- Шай-ти ищут, Соня. Только шай-ти. И потерять свою пару страшно нам, но не шей-ти, - отвел глаза Ашай. Его неприятие подобного расклада не значило ничего, но сделать с этим он ничего не мог и не хотел. И тем радостнее для него оказалось услышать, что Соня разделяла его мысли и отношение. - Редко когда случаются… исключения.
- Раз на пару тысяч шей-ти?
- Приблизительно, - подтвердил Тай-до-рю, складывая все четыре ладони двойным домиком. - Исключения… не одобряются, их принято опасаться. Считается, что в таких парах свет безумен так же, как и тьма.
- Ты же осознаешь, что я не могу записать это в минусы…
- Ты просто не знаешь…
Ему хотелось рассказать, каково это: быть чужим в собственном мире, не вписываться в прекрасную для всех картину, постоянно вызывать отторжение и непонимание даже у родной семьи - но Ашай встретился с Соней взглядами и так и не смог ничего озвучить. Его свет был чужим здесь - и вряд ли она станет до конца своей для кого-либо, кроме него самого, счастливого просто слышать и оставаться рядом.
- Я? Может быть, но и дефектом называть не намерена! С ума мы будем сходить вместе, как и гриппом болеть.
- Прости… что?
- Выражение такое, переиначенное из одной истории, - тяжело и серьезно смотря на Тай-до-рю, объяснила Соня. - Мне нет дела до всех остальных и того, что они думают. Ты мой, и наша жизнь только наша, как и наш выбор. Да, я понимаю, что надо учитывать окружающих, но равняться на них я не хочу и не буду.
- Ты слишком не наша… - выдохнул Ашай. - И слава всем богам - моя.
Соня минуты две молчала, вбирая в себя лицо Ашая: мелкие морщинки в уголках глаз и сжатые тонкие губы, острую вертикальную складку между бровей и напряженные скулы, глубокие темные глаза с разлившимися в них благодарностью и беспокойством - а потом кивнула и уткнулась носом в чашку. Ей показалось, что сейчас ее тьма услышала что-то очень для него важное - хотя она всего лишь озвучила свое мнение и мысли.
- Хорошо.
Они еще немного посидели, допили терпкий и горький чай из листьев вар-тиш-ти, принесенный официантом как знак внимания от хозяина чайной, а потом медленно собрались и пошли к дому. На выходе, почти на ступеньках, Ашай приветственно кивнул идущему навстречу высокому - выше него! - шай-ти с острыми скулами и распущенными волосами. Он был одет в те же цвета, что и сидящий на террасе Рейш. Соня проводила его взглядом, пока тот не скрылся за серебристо-фиолетовый занавесью, и улыбнулась.
Сойраш оказался таким же ярким, как и его пара.
Девочка переплела вместе свою ладонь и Ашая - и дальше они так и пошли. Соня - считая под ногами плитки и стараясь не наступать на линии.
Она был безмерно счастлива, что Ашай сейчас шел рядом с ней.
*
Неделю спустя Соня с самого утра нервно мерила шагами квартиру, мысленно накручивая себя все сильнее и сильнее. Еще совсем недавно - до встречи с Тай-до-ко - все у нее было замечательно-нормально, а теперь стало просто ужасно!
- И что у нас случилау-сь за время моего отсутствия? Весьма короткого, попрошу заметить!
На спинке дивана на манер Чеширского кота появился Граф: сначала усы, потом хвост и уши, а за ними и все остальное. Он оглядел Соню, хитро прищурив один глаз, и довольно замурлыкал. Наверняка, хитрец, собрался говорить загадками. От кошачьей породы иного ждать не приходилось - сфинксы ведь тоже кошки.
- Да вот…
- Твое-у ‘вот’ я и так знаю, - передразнил девочку Граф. - Ты лучше скажи, что делать с ним собираешьсяу?
- А что тут сделаешь, если… Если мне теперь такое по ночам снится, что я Ашаю вторые сутки в глаза посмотреть стесняюсь! И ни ты, ни наши общие друзья к этому не имеют совершенно никакого отношения, но насколько было бы легче, если бы имели! - Соня в сердцах топнула ногой. - Мы же еще даже не целовались ни разу! И я совсем не уверена, что интересую его в этом самом смысле…
- Ну, относительно последнего со всей ответственностью кота-баюна - могу тебя заверить - интересуешь, - рассмеявшись, ответил Граф.
- С чего ты взял? - недоверчиво уточнила Соня.
- Думаешь, одной тебе снятся сны с интересным содержани-яум? - фыркнул кот, топорща шерсть: в снах чего только не увидишь, иногда сам не рад бываешь, что мимо не проскочил! - Тем более, не с мальчиком живешь. Пусть по поведению и не скажешь.
