Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗

Он улыбнулся так тепло, что невольно напомнил мне папу. Он не был таким высоким, и глаза у него светлее, чем у Батира, и в плечах уже, но он тоже умел улыбаться так, что становилось теплее.

— Спасибо! — получилось громче и звонче, чем планировалось, но, услышав тихий смех алхимика, я порадовалась, что так вышло.

Плестись обратно к таверне позади обнимающейся и смеющейся парочки было уже не так тоскливо. Вот только Кейел вернулся лишь для того, чтобы забросить сумку в мою комнату и оставить меня охранять вещи. Если в Обители воры редко встречались, то тут могли и комнату среди бела дня обчистить. Услышав от Вольного предупреждение, что вечер, а может и вся ночь, выйдет сложным, я решила хорошенько выспаться.

Теперь мне снился другой сон, а может, я видела его часто, но не могла запомнить. Липкая кровь была на моих руках, а мама в слезах убегала от меня, пыталась спрятаться в квартире и обвиняла, что я убила Егора. Мне хотелось увидеть его. Разве я могла навредить брату? А еще, она называла меня Асфирель, отчего я приходила в ярость и постоянно кричала, будто других слов не знала: «Я Аня!». А потом проснулась и прислушалась. Тихие стоны за тонкой стеной стали для меня омерзительнее ужасного сна. Вряд ли в комнату Вольного кто-то вломился…

Я уселась на узкой кровати, налегла спиной на стену и подтянула к себе ноги, обняла их. Когда-нибудь мне удастся забыть обо всем, но я отчетливо понимала, что не хочу стирать из памяти беловолосую фангру. Может, совсем скоро я не захочу позабыть грузного Батира и своего верховного, с кем постоянно избегала близкого знакомства. Наверное, зря. Гильдия — фактически семья в этом мире. Но я точно хотела забыть Кейела. Жаль… Сердце времени не сотрет мне воспоминания. Я буду помнить весь Фадрагос — со всеми его кошмарами, со всей кровью, пролитой у меня на глазах. С тихими стонами той, кого я почему-то возненавидела сильнее Фадрагоса.

Кейел пришел ко мне на закате. Я открыла дверь и поняла, что хочу сделать ему больно: что угодно лишь бы он не выглядел таким довольным и в то же время уставшим.

— Жду тебя у выхода, — сказал он и ушел.

— А сумка? — выглянула за ним следом в коридор.

— А-а… да, — улыбнулся он виновато, заскочил мимо меня в комнату и через пару секунд выскочил.

Я едва не рыкнула, но лишь скрежетнула зубами и сжала кулаки, стараясь успокоиться. А затем поспешила забрать свои вещи. Сегодня нам предстояла охота на воровку с чутким слухом и бесшумной поступью. Я волновалась по многим причинам. Наверняка, раздражение к счастливому Кейелу и его пассии тоже подкреплялось охотой.

Когда я вышла, Этирс уже не было. Кейел сидел на широком крыльце, сцепив руки в замок, и рассматривал прохожих. Я остановилась возле, зацепилась пальцами за ремень и спросила то, что меня интересовало весь день, как только я пришла в себя после убийства:

— Если воровка ограбила верховного разбойников, то почему все еще жива?

Он глянул на меня, а затем поднялся и направился по людной улице, вынуждая следовать за ним. Мы свернули за угол дома, куда ночной свет фактически не проникал. Духи тускло засияли у самой земли и двинулись перед нами.

— Поэтому я и не хотел убивать Фаррда, — произнес Кейел. — Его исполнители способны отыскать любого и отслеживать бесконечно долго, оставаясь в тени. Но теперь, когда его не стало, об их услугах можно забыть.

— Если они сумели отследить воровку, то…

— Нас тоже найдут, — спокойным тоном перебил он. — Но мы сделаем все, чтобы к тому времени наш Вольный-шан’ниэрд был рядом.

Я сбилась с шага, чуть отстала, но быстро догнала его.

— Ты подлый, — обвинила я.

— Ты тоже, потому что будешь молчать.

Вскоре показался простор с ямами, крупными камнями и без единой растительности. Город не оканчивался им, и даже не обрывом, к которому мы пришли — темнеющая стена виднелась гораздо дальше. В низине перед нами раскинулись руины. Лунный свет беспрепятственно падал с ясного неба, стелился по рыхлой поверхности. Ночная тьма скрывалась в трещинах, пересекающих развороченную землю, заполняла углы под разрушенными стенами домов, причудливо вырисовывалась от изогнутых опор.

— К лестнице или тут спустимся? — с насмешкой полюбопытствовал Кейел. Духи рассеялись у нас под ногами.

— Что тут произошло? — нахмурившись, спросила я. — Землетрясение?

— О нет, — блеснул он улыбкой и направился вдоль обрыва к такой же разбитой каменной лестнице, негромко продолжая: — Говорят, что надо совсем отчаяться и жить лишь ненавистью, чтобы она услышала призыв к себе. От нее нельзя укрыться за стенами, от нее не спасают драконы и древние духи, — он замедлил шаг, приобнял меня за плечи и прижал к себе. Теперь я ощущала его шепот теплом на виске, доносимым легким ветром. — Она снисходит к молящему и убивает виновника всех его горестей. Она добра и милосердна, — тихо рассмеялся.

Я постаралась отстраниться от горячего тела, но замерла, когда Вольный остановился и склонился к моему лицу. Теперь я видела холодный блеск в его глазах.

— Но, если молящий ошибся в своей ненависти, и повелительница разрушений забрала невиновного, она получает чистую душу — всю неоправданную ненависть и силу равную ей. Гнев ее не оставляет целым ничего вокруг, а сердце радует лишь мучительная смерть. Она убивает всех, кому не повезло оказаться рядом: женщин, стариков, детей… Она успокаивается только тогда, когда вокруг умирает даже земля. Анья не прощает ложь.

— Анья? — шепотом уточнила я.

Теперь его улыбка стала шире, а я вспоминала дни знакомства с Елрех, как я с усердием ударяла себя в грудь и называла земное имя. «Не Анья» — повторяла она, но я слышала непонятное мне «гис Анья». Он не позволил мне опомниться, потащил дальше к лестнице и уже серьезнее проговорил:

— Она приходит редко. Но если такое случается, то жители подолгу чтят память о погибших. Никто не селится на руинах, никто не трогает их. Однако…

— А трупы? — удивилась я. — Они так и валяются там, под камнями?

— Не совсем, — пожал он плечами. — Я же сказал: мучительная смерть — нельзя собрать или откапать то, что остается после них. Если тебя сейчас стошнит, ты предупреди. Я с тобой, конечно, скоро привыкну, но все же.

Вместо ответа я покачала головой. Он подставил мне ладонь, чтобы помочь спуститься по лестнице, и я с радостью ухватилась за нее. Теперь трещины в земле казались мне зловещими, заполненными живой тьмой, а торчащие в лунном свете обломки стали напоминать фигуры людей. Будто призраки стояли на месте своих домов и безмолвно следили за нами.

— Есть, правда, те, кто пользуется подобными местами, — тихо сказал Кейел.

— Воровка, — догадалась я.

— Ее прозвали Стрекозой.

— Почему?

Мы крались через руины дальше к городской стене. Теперь Кейел вел нас в тени, а говорил едва различимым шепотом:

— Она грабит успешных и богатых разбойников. А бывает мелких воров, если они раздобыли что-то стоящее, и ей стало об этом известно.

— Значит, Стрекоза не совсем плохая? Что она делает с добычей? — растерялась я, представляя себе Робин Гуда вместо эльфийки.

— Сбывает. Что еще можно с ней делать? Не совсем плохая ли? — он призадумался, но ненадолго. — На ее счету жизнь целой деревни. Выжили только двое детей: брат с сестрой, которые вдали пасли скот и смогли позже описать, чему стали свидетелями.

— Она ведь воровка, а не убийца.

— А я всего лишь Вольный, но иногда возникают...

— Не оправдывайся, — скривилась я.

— Ладно, не буду. Она ограбила сатиров, а чтобы задержать их и сбежать с добычей, привела к деревне.

Он остановился, и я присмотрелась к развалинам впереди. Почти целая стена навалилась на высокий фундамент и внизу освещалась желтым сиянием. Я молчала и старалась ступать бесшумно, а еще пыталась успокоиться, что призраков сама себе надумала. Вот только ощущение, будто тени плясали иногда за стенами усиливалось. Кейел периодически резко поворачивал голову и смотрел в том же направлении, где мне чудилось движение, чем пугал меня сильнее. А если призраки умерших не выдумка в Фадрагосе, чем они нам угрожают? Последняя тень мелькнула совсем рядом за обрушенной колонной, и даже глухой шорох разнесся в тишине. Мы с Вольным застыли в паре метров от углубления под освещенной стеной. Топот ног раздался из-под земли, а затем шарканье у меня за спиной. Я не выдержала, обернулась, оголив кинжал. Обломки высились над нами, отражая свет луны. Так тени казались мне чернее обычного, но вскоре я привыкла и стала различать силуэты мусора и осколков камней. Однако была не готова увидеть блеск глаз в полуметре от земли. Мой судорожный выдох показался слишком громким. Я сжала крепче рукоять, отступила и натолкнулась на спину Кейела.