Варвар Лорен (ЛП) - Диксон Руби (книги хорошего качества .txt, .fb2) 📗
Боюсь, если мы потеряем его, то потеряем и М'рсл. Она страдает при виде его боли. Она похудела, и в ее глазах появилась тусклость, которая беспокоит всех нас.
В мире всего две самки. Потерять одну из них до того, как у нее появится комплект с выбранным партнером, кажется немыслимым.
— Я поговорю с Р'Джаалом, — говорю я в конце концов.
— Завтра, — повторяет она умоляющим голосом.
Я знаю, о чем она просит. Она больше не хочет оставаться. Готовы ли мы уехать? У меня нет ответа. Интересно, будем ли мы когда-нибудь по-настоящему, полностью готовы покинуть наш дом.
Глава 18
ЛОРЕН
— Как он сегодня утром? — спрашиваю я, входя в каменную хижину Марисоль и Т'чая.
Еще рано, и пока остальные просыпаются, мне не разрешают покидать лагерь, потому что у меня нет защитного камуфляжа, как у других. Я провожу большую часть дня рядом с хижиной, чтобы быть рядом с Мари, если ей что-нибудь понадобится, и помогать с Т’чаем, Н’деком и ребенком. Я не возражаю, потому что все равно нахожусь рядом: наблюдаю за постройкой плота и отвечаю на вопросы, но иногда это тяжело.
Как сегодня. У Мари унылый взгляд, а рука Т'чая безвольно сжата в ее. Он спит, кожа раскраснелась от лихорадки. Если это возможно, сейчас он выглядит хуже, чем когда был ранен. По крайней мере, тогда он был сильным. Теперь кажется, что он исчезает, и сил для борьбы не осталось. Рука, которую сжимает Мари, костлявая и тонкая. Иногда ему лучше, он смеется и улыбается своей паре из постели. Но на следующий день он снова будет вялым и больным, вся его энергия иссякнет, и станет яснее, чем когда-либо, что ему не становится лучше. В такие дни трудно быть жизнерадостной и притворяться, что все будет хорошо.
Я не знаю, что из этого получится. Я не знаю, как утешить, когда нет хороших новостей. Но я все равно пытаюсь, потому что это лучше, чем сидеть сложа руки. Я наклоняюсь рядом с Мари, сохраняя авторитетное выражение лица, как будто это поможет делу.
Она пожимает плечами, ее движения такие же вялые, как у мужчины в постели.
— Плохой день, — говорит она тусклым голосом.
— Значит, завтрашний день будет хорошим.
— Или нет, — мягко говорит она, поглаживая его руку. — И тогда он просто продолжит ускользать от меня, — ее губы дрожат, когда она смотрит на него сверху вниз. — Знаешь, его вошь перестала резонировать.
У меня в животе скручивается болезненный узел.
— Может быть, она просто затихла на мгновение. Сохраняет свою силу и все такое.
— Или это конец, — она смотрит вниз на его руку, прослеживая выступающие вены, которые тянутся между костяшками пальцев. — Это значит, что у него нет сил для спаривания, и теперь наш резонанс односторонний. Песня моего кхай тоже изменилась. Это как… помнишь ту статью в новостях о синем ките, который поет с другой частотой, чем все остальные киты? Он одинок, потому что никогда никого не найдет. Может, моя вошь такая же. Это как синий кит, поющий в одиночестве, потому что знает, что его пары больше нет.
— Ты слишком много времени проводила в Интернете дома, — весело говорю я и сжимаю ее плечо. — Ты не можешь сдаться.
Ее опущенные плечи и отсутствие реакции говорят, что она уже сдалась.
Поскольку я та, кто пытается сделать все лучше, я еще раз сжимаю ее плечо.
— Мы скоро вернемся к остальным, Мари. Очень скоро.
— И что потом? — спрашивает она с горькой ноткой в голосе. — Он может умереть на замерзшем берегу вместо теплого?
Я хочу протестовать. Хочу сказать, что все будет хорошо. Возможно, другие сохранили некоторые медицинские технологии корабля, и они могут вылечить Т’чая. Но я даже не уверена, верю ли в это сама. Если его вошь, которая должна ускорить заживление, не может его вылечить, что заставляет думать, что несколько обломков от ныне разрушенного космического корабля справятся с этой задачей?
— Скоро, — снова обещаю я.
И поскольку я знаю, что ничем не помогаю, я ухожу, чтобы, по крайней мере, быть полезной где-то в другом месте. Может быть, я смогу поговорить с К'таром. Находясь рядом с ним, я всегда чувствую себя лучше, даже если это всего лишь вид его улыбки и прикосновение его руки к моим волосам.
Я поверхностная, знаю. Иногда мне просто нравится, когда любимый парень ласкает меня.
Однако в тот момент, когда я выхожу на улицу, я вижу, что К'тар находится далеко на пляже и направляет М'тока и Дж'шела, когда они привязывают плавучий мост к борту одного из плотов. Думаю, никаких объятий не будет. Я останавливаюсь, чтобы полюбоваться его задом, прикрытым килтом из листьев. Я не могу видеть его булочки, и это позор, потому что это отличные булочки, но я узнаю подергивание хвоста, когда он стоит там, инструктируя остальных. Я мечтательно вздыхаю, когда он пожимает плечами. Может быть, мне удастся уговорить его улизнуть на несколько часов сегодня днем под видом поиска фруктов или яиц.
Этот парень делает меня ненасытной. Я всегда думала, что слишком уравновешенная, чтобы быть одной из тех «нимфоманок для своего мужчины», но, похоже, я ошибалась на этот счет. Одна мысль о том, чтобы ненадолго убежать с ним в лес, заставляет мой пульс биться сильнее между бедер самым опьяняющим образом. Я одержима им. Он — первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь, и последнее, о чем я думаю перед сном. Я никогда ни к кому не испытывала таких чувств. Даже языковой барьер между нами, кажется, с каждым днем все больше ослабевает. Я узнаю его по его улыбкам, когда он радуется, по вздохам, которые он издает, когда расстроен… и по низкому горловому рычанию, когда он возбужден.
Я дрожу при одной мысли об этом рычании.
Парни на пляже выглядят слишком занятыми, чтобы я могла отвлечь их. Этот плот — последний, который нужно закончить. Есть три больших, по одному для каждого племени, и план состоит в том, чтобы связать их всех вместе, чтобы независимо от того, сбивает ли нас течение с курса, где бы мы ни оказались, мы были вместе. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, как заставить такие большие плоты правильно плавать. Я думала, все, что нам нужно будет сделать, это связать немного дерева, и мы сможем плыть, но первые попытки провалились, и я в ужасе от мысли о холодной открытой воде, полной опасностей, и переворачивающийся плот… Н'дек не сможет плавать, Т’чай и ребенок тоже. Мы должны быть в максимальной безопасности, поэтому потребовалось еще несколько попыток, чтобы во всем разобраться. Теперь на плотах установлены дополнительные бревна, перекрещивающиеся внизу, чтобы придать им большую плавучесть, и мы добавили мосты с каждой стороны, чтобы повысить устойчивость. Н'дек вырезал достаточно весел, чтобы у каждого человека было свое, и мы несколько дней дубили шкуры, чтобы была теплая одежда. Корзины с яйцами почти полны. Еще немного рыбы было высушено, немного рыбы закоптили, так что у нас будет чем перекусить в пути. Мы почти готовы.
Сама мысль об этом ужасает.
Вот уже несколько недель я бью в барабан, настаивая на том, чтобы мы отправились на дальний берег, который, как я заверила их, находится там. Что там ждет больше людей, больше женщин, больше дичи, больше всего. Я должна отвести их к берегу, потому что именно оттуда я пришла. Дело в том, что теперь, когда время уходить почти пришло, я боюсь. Что, если далекие очертания, которые я вижу, в конце концов, не земля? Что, если мы с Мари сильно сбились с пути, и я не смогу привести людей К'тара обратно к Харлоу, Лиз и остальным? Что, если я все испорчу и приведу всех к смерти?
— Никакой паники, Ло, — шепчу я себе. — Ты делаешь все возможное. Смирись с этим, черт возьми, и принимайся за работу.
Как ни странно, это, похоже, делает свое дело. Напоминание о том, что люди рассчитывают на меня — все, что требуется мозгу, чтобы включиться. Как я делала много раз по утрам, я осматриваю небо в поисках гигантских хищных птиц. Когда я никого не вижу, то направляюсь к скалам и начинаю карабкаться, направляясь к самой высокой точке обзора. Здешние скалы сделаны из мягкого камня, который легко крошится, а это значит, что при постоянном использовании в скале были вырезаны рифленые ступени, и это позволяет даже такому неуклюжему человеку, как я, взобраться на вершину.