Вечер (ЛП) - Джаспер Эль (читаем книги TXT, FB2) 📗
Это битва. Большая битва.
И она близко…
Часть
8: Одичавшие
Черт, почти забавно наблюдать за Эли и Райли в эти дни. Она изменилась, и все же… нет. Будто она была рождена, чтобы принадлежать Эли, рождена, чтобы стать такой, какая сейчас. Будто это была ее судьба или что-то в этом роде. Она и раньше была чокнутой. Сейчас? Трудно не смотреть, когда она делает… что угодно. Меня поражает мысль о том, что в ней осталось хоть что-то человеческое, но это не так. И именно поэтому Эли не отходит от нее ни на шаг. Я его не виню. Если бы она принадлежала мне, я бы делал то же самое. И да, она терпеть не может, когда мы говорим, что она принадлежит ему. Но меня это просто бесит. Единственное, чего я в ней не понимаю, так это ее пристрастие к Викториану Аркосу. Это чертовски странно. Наверное, в ней так много от его ДНК? Кто знает. Что я точно знаю, так это то, что не надо связываться с Викторианом. Не то чтобы он не мог постоять за себя. Для такого симпатичного парня, он чертовски вынослив. Но он плохо относится к Райли, и если не будет следить за собой, Эли набросится на него. Черт возьми, это будет бой, на который стоить делать ставки.
— Люк Дюпре
Эли не может оторвать от нее взгляда, и, по-моему, наблюдать за этим довольно забавно. Я никогда не встречала эту женщину и должна признать, что даже я никогда раньше не встречала такой души. Судя по тому, что мы видим, Дарлинг невероятно эксцентрична во всем своем темном великолепии весом в триста с лишним фунтов. Она десятками вплели в волосы разноцветные бусы и… растения? Эли наклоняет голову к моему уху, когда мы пересекаем площадь.
— На ней нет ничего, кроме сорняков?
Я тычу его локтем в ребра.
— Нет, Дюпре, не сорняков. Веера из пальметто. Она сплела их для платья. И не забывай… она не просто эксцентрична. Она параноидальная шизофреничка. Не настраивай ее против себя. А платье? Да ладно, ты же видел такое раньше. Ты живешь здесь веками. И это единственное, что она когда-либо носила. — Я наклоняюсь к нему. — Единственное, могу я повторить.
Эли вздрагивает.
— Я думал, что стер это из своей памяти.
Я тихо хихикаю. Окруженная не менее чем дюжиной наполненных пластиковых пакетов, Дарлинг сидит на скамейке на площади Лафайет, разговаривая сама с собой.
Или, может быть, самим Маркизом.
Когда мы подходим, я оттаскиваю Эли назад.
— Дай мне пройти вперед. Она может начать кричать на тебя. Не нужно устраивать сцен.
— Non (фр. «Нет»).
Я прищуриваюсь.
— Oui (фр. «Да»).
Эли пристально смотрит на меня.
— Я сразу за тобой.
Эли неохотно пропускает меня вперед. Я повторяю. «Позволь мне».
— Дарлинг? — спрашиваю я, останавливаясь в нескольких шагах от скамейки.
Дарлинг вскидывает голову, удивленная моим появлением. Она прищуривается.
— Кто это?
— Крестница Причера. Райли По.
— Причера? — спросила Дарлинг, смеясь. — Ты вся белая, девочка. Причер, этот старый хрыч черен, как ночь. Ты ему не родственница. Продолжай.
— Я его крестница, Дарлинг. Причер и Эстель вырастили меня и моего брата после того, как мама была убита. — Я понижаю голос. — Я убиваю вампиров.
— Черт возьми, девочка! — восклицает она. — Да, я помню тебя. — Черная как уголь, на вид лет пятидесяти пяти, с катарактой на обоих глазах, Дарлинг пристально смотрит на меня. В ее словах появляется узнавание.
— Не произноси этого вслух, девочка, — говорит Дарлинг приглушенным шепотом. — Черт возьми. Люди посчитают тебя сумасшедшей. — Она разражается сдавленным смехом.
Эли молча стоит у меня за спиной. Я удивлена, что Дарлинг до сих пор не упомянула о нем. Она, вероятно, даже не видит его.
— Дардинг, послушай. Мне нужна твоя помощь. — Я опускаюсь на одно колено, поближе к женщине, но без угрозы. Во всяком случае, я надеюсь. — Ты видела или слышала что-нибудь о кровососах в последнее время? Или обо мне?
Схватив одну из сумок, стоящих рядом с ней, Дарлинг начинает рыться в ней в поисках… чего-то. Затем она останавливается и отворачивается от меня, будто кто-то садится рядом с ней.
— Что? Нет. Мне это не нравится. Нет!
Я сижу неподвижно. Эли не шевелит ни единым мускулом.
Дарлинг морщится, смотрит в сторону того, с кем мысленно разговаривала. Наконец, она вздыхает.
— Отлично. Я сделаю это. — Она машет мне рукой. — Скажи этому большому мальчику позади тебя, чтобы он подошел сюда.
Я поворачиваюсь, встречаюсь взглядом с Эли и наклоняю голову. Он усаживается рядом с Дарлинг.
Дарлинг смотрит на него белыми, затуманенными глазами.
— Что ты здесь делаешь, мальчик? Ты один из них, не так ли? — Она качает головой, бусы звякают друг о друга. — Один из этих кровососов. Но ты другой, верно. — Она машет ему рукой. — Не сердись. Ты здесь, чтобы присматривать за девочкой Причера, не забывай об этом. — Она лезет в сумку и что-то бросает мне. Я ловлю. Он холодный и плоский, как кусок металла.
Женщина-галла понижает голос.
— Девочка, здесь жуткое место. Люди приходят сюда, но они не хотят уходить. Ты тоже не хочешь уходить. Это в воде, и это плохое место. — Она наклоняется ближе. — Там живут чудовища. И кровососы. Некоторые мертвы. Некоторые живы. Некоторые хотели бы, чтобы они были мертвы.
У меня внутри все холодеет от ее слов.
— Дарлинг, как…
— Тише! Следи за языком, девочка. Я еще не закончила. — Она поворачивает голову к Эли. — Ты тоже слушаешь, парень?
— Oui (фр. «Да»).
Дарлинг разражается смехом.
— Да? Что, черт возьми, это значит? Ты с ума сошел, парень?
Она снова поворачивает голову к незнакомой душе, с которой разговаривает.
— О, — говорит она в пространство рядом с собой. — Это значит «да». Хорошо.
Я обмениваюсь озадаченным взглядом с Эли, затем пожимаю плечами и возвращаю свое внимание к Дарлинг.
Старая Галла продолжает.
— Они все прячутся от тебя. Прятались от тебя уже какое-то время. Может быть, потому, что они заняты работой на кладбище? Не знаю почему. Но скоро они перестанут прятаться и возьмут тебя. Ты же не хочешь идти с ними. Это тот, кто был заперт в земле на все эти годы со своим бродягой? Он на свободе. И он плохой. Бродяжка не так уж плох для кровососа. — Она указывает на Эли. — Присмотри за этой упрямой малышкой. Убедись, что они ее не тронут. Это девочка Причера. У нее есть та особенная кровь, которая нужна вампирам. Она видит их. Но они тоже видят ее. — Она пристально смотрит на Эли. — Ты же не хочешь ее крови, парень? Причер, он убьет тебя, если ты будешь приставать к его малышке.
— Нет, мэм, — отвечает Эли. — Я бы никогда не причинил ей вреда.
Дарлинг одобрительно хмыкает.
Я встаю.
— Дарлинг, если они…
К этому моменту Дарлинг, очевидно, уже достаточно насмотрелась на нас с Эли за эту ночь. Она запрокидывает голову, звеня бусами, открывает рот и кричит так, словно ее убивают. Пронзительный, леденящий кровь вопль, похожий на вопль банши, от которого у меня волосы встают дыбом.
Я хватаю Эли за руку.
— Пошли. С ней все.
Эли оглядывается через плечо, когда мы бежим с площади. Как только мы ступаем на булыжную мостовую, Дарлинг перестает визжать.
Я смотрю в ее сторону. Даже с такого расстояния вижу, как она улыбается, сверкая белыми зубами на фоне черной, как смоль, кожи.
— Пока-пока, Райли По! — кричит она. — Береги шею!
— Она пугает, — говорит Эли.
— Ты не шутишь, — отвечаю я и останавливаюсь под следующим уличным фонарем. Я раскрываю ладонь и смотрю на предмет, который дала мне Дарлинг.
— Что это? — спрашивает Эли.
Я подношу предмет поближе к глазам.
— Это сплющенный туристический пенни, — отвечаю я. — С кладбищем Бонавентура на лицевой стороне.
Эли смотрит на меня. По его лицу пробегают тени, и мое сердце подпрыгивает.
