Каменное сердце (ЛП) - Уоррен Кристина (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Если конечно кто-нибудь из них еще жив.
– Ох, я совсем забыла. – Элла подняла взгляд от книги и потянулась за листком бумаги на столике. – Я нашла телефон Фил. Впервые воспользовалась справочником выпускника, которые университет каждый год присылает. Если все еще хочешь, я могу позвонить ей утром. Идёт?
Кес кивнул, и она поняла, что тот не поворачивался на звук ее голоса, ему это не требовалось, потому что Страж уже смотрел на нее.
– Эту было бы полезно, – пробормотал он, и в его низком и мягком голосе прозвучали мрачные и жесткие нотки. – До пробуждения, я не представлял, что смогу положиться на женщину-реставратора, которую прежде не встречал и у которой нет и малейшего таланта к магии, но она сможет помочь возродить Академию и моих братьев. Но опять же, раньше я не предполагал, что человеческая женщина пробудит меня от дремы и что она окажется такой талантливой и умной.
Элла задрожала, когда его слова будто скользнули по ее коже воспоминанием о ласке грубых ладоней. Голова закружилась, растерянность и тоска столкнулись внутри нее, где за контроль сражались разум и сердце.
Не знай она его лучше, и не проведи Кес последние несколько недель в попытках убедить ее в своем равнодушии, то могла бы посчитать, что гаргулья пытался ее соблазнить.
Ха! Даже если и хотел, то зря потратил время. Несмотря на боль, страх и гнев, Элла знала, что стоит Кесу лишь поманить пальцем, она прибежит к нему, и к черту последствия. В конце концов, она бы и сама отправилась к черту и рискнула бы, лишь бы вновь ощутить вкус Кеса.
Трясущимися руками Элла захлопнула книгу и прижала тяжелый том к груди, надеясь, что тот сдержит колотящееся сердце.
Затем открыла рот, желая что-нибудь сказать, но закрыла его, поскольку не нашла слов. Как бы сильно она его не хотела, произнести это вслух не в силах. В прошлый раз Элла сильно обожглась, поэтому в этот раз "огонь" должен сам прийти к ней.
И пришел. Нарочно медленно Кес поставил пустую бутылку и обхватил когтистой лапой ее лодыжку. Легонько дернув, он заставил ее ногу выпрямиться, и медленно потащил Эллу к себе через диван.
Его темно-серая кожа и опасные, острые когти не вызывали ни страха, ни отвращения, ведь они единое целое с Кесом, и самым потаенным, самым отдаленным уголком своего сознания Элла признала, что и она тоже. Неважно хотел он ее или нет, она принадлежала ему.
Пока поражалась контрасту между его гаргульей лапой и своей бледной человеческой кожей, его кожа начала сверкать, и на месте лапы оказалась человеческая рука. Вспышка разочарования удивила Эллу, и она посмотрела Кесу прямо в глаза.
– Тебе не нужно этого делать, – прошептала Элла. – Я уже говорила, что твой естественный облик не пугает, не отвращает и не беспокоит меня. Ведь это ты.
Он медленно растянул губы в улыбке, от которой ее желудок подпрыгнул, а бедра сжались, словно сдавленные тисками.
– Мне нравится, как в этом облике я подхожу тебе.
Кес вновь потянул ее за лодыжку, затем обхватил бедра и притянул к себе на колени, от чего книга упала на пол с глухим стуком. Сердце Эллы подпрыгивало, а естество сжималось, когда он заставил ее раздвинуть колени и обхватить ногами его бедра, а руками обнять за шею.
Затем Кес прижал Эллу так, что она через слои одежды почувствовала, как его налитый стержень потерся об сердцевину, а ее соски, словно две желанные, твердые вершинки, прижались к его груди.
Элла смотрела, как в его темных глазах разгорается пламя, и поняла, сколько бы она в них не смотрела, те не менялись и вечно оставались гипнотизирующими, неважно в каком облике: человек, гаргулья или идиот. Он всегда оставался ее любимым Кесом, который продолжал улыбаться, прижимаясь губами к ее рту в дразнящей ласке, затем скользнул к щеке, нежно оцарапав легкой щетиной ее подбородок и пощекотал ухо, а его голос прошелестел, лаская, словно нежные руки, которыми он мог прикоснуться к ее сердцу.
– К тому же, мне нужно кое в чем признаться, – проговорил Страж, легонько покусывая ее ушко. – В этом облике, я более чувствителен и могу ощутить каждое твое прикосновение, каждый выдох, твое тепло, гладкость тела и нежность кожи. – Он вновь укусил, но в этот раз более нежно. – Твое горячее, шелковистое лоно.
Элла плавилась и задыхалась, гадая, куда подевался весь воздух из комнаты.
– Я – жадный, малышка, и не хочу жертвовать ни единым великолепным прикосновением. В человеческом теле я утопаю в ощущениях, а руками могу прикоснуться к каждому миллиметру твоего тела. – Отстранившись, он усмехнулся от того, что у нее перехватило дыхание, и округлились глаза. – Итак, маленький человечек, ты еще хочешь, чтобы я не перекидывался, занимаясь с тобой любовью?
Она пылко покачала головой и надавила на его шею, желая притянуть к себе для поцелуя, в котором нуждалась больше, чем в воде или еде.
Но Кес упирался, скользя руками вверх и вниз по ее бокам поддразнивая.
– И тебе больше нечего сказать, милая?
Кес выгнул бровь, после ее кивка.
– Элла, что нужно сказать?
– Прикоснись ко мне.
***
Кес не мог поступить иначе.
Он начал с пухлых, розовых губ, прижавшись к ним в поцелуе и наслаждаясь их мягкостью. Эмма открыла ротик, и Кес медленно, но уверенно, проник в него языком, принимая инстинктивное предложение о капитуляции.
И с каждой ее уступкой, Страж жаждал большего. Назойливое желание расстраивало, но он не мог сопротивляться – добиться эту женщину стало важнее остальной части существования.
Затем он прикоснулся к спине Эллы, проводя ладонями по изгибу позвоночника и гадая, как в таком маленьком хрупком теле мог находиться такой сильный и несгибаемый дух.
Возникало ощущение, что стоит Кесу обнять покрепче, и ее кости раскрошатся. И в этот момент он вспомнил, когда она лежала под ним, встречая каждый толчок, принимая каждую безумную, грубую от страсти ласку, то умоляла о большем.
Элла восхищала его, и с каждым разом все больше и больше. Кес вновь хотел прикоснуться к ее дикости и силе, погрузиться в них, отметить, заявить права и сохранить для себя навеки.
От таких мыслей он содрогнулся. И как такое пришло в голову? Кес создан быть воином, призван из небытия полностью сформированным и подготовленным лишь для одной цели: сражаться и умереть, защищая человеческий мир, но с самого начала понимал, что в этом мире не найдется места для него.
Стражи не должны общаться с людьми, за исключением Хранителей, берегущих их секрет и помогающих в миссии. Их не создавали чувствовать, желать или удерживать что-то для себя.
Как говорится в истории Стражей, у них не было сердец, а лишь грубо обтесанные камни, и они не должны ощущать эмоции, создавать связи и брать себе пару. Они не создавали потомство для пополнения рядов. После смерти одного, другого вызывали из небытия. Как и высеченные гаргульи, украшающие аббатства и замки Старого Света, Стражи существовали только для борьбы со злом и ни для чего больше.
Так почему же сейчас для Кеса прикосновение к Элле стало единственной целью в бесчувственной и одинокой жизни? Что это было за волнение в груди при каждом взгляде на нее?
Почему он едва ли не благодарен Мраку за активность, раз, пробудившись, он наткнулся на нее? Это люди называли эмоциями?
Любовью?
– Кес.
Ее голос, словно волна, обласкал все его тело. Ему нравилось, как звучало его имя, срывающееся с ее губ. Особенно, когда Элла хваталась за соломинку здравомыслия в океане страсти.
А когда ее лоно, такое горячее и влажное, сжимало его плоть, это чувство подобно раю.
Отгородясь от мыслей, Кес провел руками по бокам Эллы и, зацепив край ее футболки, начал стягивать материал. Он не желал, чтобы им препятствовал даже клочок материи, хотел видеть Эллу и наблюдать, как ее кожа розовеет от его ласк.
Подняв руки, она помогла стянуть с себя футболку, и сама расстегнула застежку бюстгальтера и, подвигав плечами, скинула его на пол.
Элла не сводила с Кеса взгляда, наполненного страстью и сомнением. И он понимал, что его холодность тому причина, поскольку отгородился от нее и затем, прежде чем она смогла понять почему, убрал стену.
