Невидимка и (сто) одна неприятность (СИ) - Ясная Яна (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
Я изумленно хлопнула ресницами — мы же только начали?..
— Прошло больше часа, мисс Хэмптон, — мистер Кроуч позволил себе скупую улыбку. — Бегите.
И я побежала.
Даниэль
День, и без того начавшийся не ахти как, становился все паршивее с приближением времени отъезда.
Я не знаю, что Эриндейл задумал насчет Лали, но еще немного и мне будет плевать на все, я просто размажу его по стенке. Если он хоть пальцем к ней притронется.
Я видел все — и долгие взгляды, и задумчивую ухмылку, а уж когда он подошел к ней в коридоре, нависая над хрупкой фигуркой на подоконнике…
О чем они говорили, я не слышал, но мне и не нужно было. Достаточно того, что он лезет к моей девушке, а она может только смотреть на него огромными растерянными глазами.
Бессилие приводило меня в бешенство. И оно кипело и бурлило в крови. Избавиться от него не помогла ни тренировка, ни избиение манекена.
Чуть помог темный угол под лестницей.
Краткие минуты облегчения, когда Лали была у меня в руках — теплая, нежная, отзывчивая…
Моя.
Но потом пришел обед, и Эриндейл с его взглядами, и бешенство вернулось.
Я не хочу уезжать. Я не хочу оставлять ее тут одну с призраками и идиотами.
Не хочу.
И впервые не хочу не из-за того, что меня ждет дома, а из-за того, что остается здесь.
Хорошо все же, что мне не нужно больше по крайней мере посещать занятия — это было бы пыткой. А процедуры все индивидуальные, некоторые даже весьма и ничего так…
С этой мыслью я толкнул дверь массажного кабинета, вошел и…
Остолбенел.
Лали, судя по всему только что вставшая с массажного стола, едва слышно ойкнула и обхватила себя за плечи, прикрывая грудь.
И тоже застыла — черные глазищи, приоткрытые губы, взлохмаченные волосы через плечо, ключицы вразлет, руки крест-накрест скрывающие и нет, нежная кожа живота с выемкой пупка…
Я пялился, понимал, что пялюсь — и совершенно неприлично! — и не мог заставить себя оторвать взгляд.
А она… молчала.
— Мистер Лагранж, что вы себе позволяете?! — ввинтился в мозг оскорбленный вопль массажистки, оторвавшейся от бумаг на столе. — Немедленно вон!
Машинальный шаг назад. Машинально закрытая дверь. И отпечатавшийся на сетчатке образ.
Когда через пару минут эта дверь распахнулась, то явила мне Лали — раздосадованную, смущенную и пылающую праведным гневом.
— Ты ничего не видел! — прошипела она мне в нос, приподнимаясь на цыпочки.
— Чего я не видел? — настроение резко скакнуло вверх, губы сами собой растянулись в улыбке.
— Там… ай, забудь! — девчонка тряхнула головой, поджала губы и попыталась проскочить мимо меня.
— Ни-ког-да, — честно пообещал я ей на ухо, слегка придержав ее за талию.
Лали вспыхнула, выкрутилась, испепелила меня надменным взглядом и зашагала прочь, гордо печатая шаг. Я полюбовался несколько мгновений оскорбленно подпрыгивающими локонами и соблазнительно колыхающейся плиссированной юбкой, и снова шагнул в массажный кабинет.
Когда после процедур я поднялся на северную башню, Лали уже была там. Она сидела на полу под окном, уткнувшись в лежащую на коленях книгу. Мое появление было встречено колюче-настороженным взглядом, и инстинкт самосохранения подсказывал, что если я прямо сейчас полезу к ней с поцелуями, то в лучшем случае получу книгой по башке. В худшем — не по башке.
Я приблизился, сел рядом, а потом и лег, удобненько устроив голову на коленях у Невидимки. Знаниям пришлось потесниться. Лали сердито посопела еще несколько секунд, старательно делая вид, что не обращает на меня ни малейшего внимания, и вообще ей плевать. Но потом все же закрыла учебник и отложила в сторону. Тонкие пальцы, осторожно коснулись моего лба, убирая с него упавшие пряди челки и зарылись в волосы, вызвав мимолетную приятную дрожь по позвоночнику.
Я прикрыл глаза, чтобы не смущать девочку взглядом, и постепенно она расслабилась, убедившись, что тему массажного кабинета я поднимать не планирую. Пальцы осмелели. Они перебирали, ерошили волосы, зарывались, слегка царапая ногтями кожу головы и проводили от корней до кончиков, вытягивая до приятного покалывания.
— Как твой день? — подал я голос, с трудом выдергивая себя из полудремы — закрытые глаза, теплый живот под щекой и медитативные движения действовали не хуже снотворного.
— Хорошо, — отозвалась Лали. А потом, слегка поколебавшись, будто не была уверена, что хочет этим делиться, добавила: — У меня по контролю большой прогресс, мистер Кроуч сказал, что превосходная динамика.
— Ого! — искренне восхитился я. — Поздравляю, отличные новости!
— А у тебя? — торопливо поинтересовалась моя девочка, отчетливо засмущавшись.
Я слегка пошевелил головой, чтобы ей было удобнее.
— Ничего особенного. Нет, вру. Кое-что было о-о-очень особенное!
“Лагранж!” и возмущенный тычок в ребра были на этот раз абсолютно заслуженными, признаю. Но как тут удержаться?
Пока я кривил губы, пытаясь не ухмыляться совсем уж откровенно, Лали вдруг тихонько сказала:
— Ты видел, да?.. Мне кажется, Крис что-то задумал…
Что-то! Знаю я, что он задумал! Примерно то же, что и я! Но я-то молодец, а он подонок и хрен ему.
Самым обидным было то, что если бы не я, Лали так и оставалась бы для него Невидимкой. Это ж надо было — собственными руками!
А если учесть, что Эриндейл, судя по Мирей, из тех типажей, которые при отказе еще больше зацикливаются…
Настроение опять стремительно скатывалось к отметке “отвратительное”.
— Лали, пообещай, что если он тебя обидит, когда меня не будет рядом, — ты мне скажешь.
Девочка-невидимка молчала, не торопясь раскидываться обещаниями, которые ей не очень-то хотелось выполнять. Это напрягало еще больше. Если бы она была уверена, что Эриндейл ничего ей не сделает, она бы дала это обещание с мгновенной легкостью. А если сама Лали, которая знает его пару лет минимум в этом не уверена, то…
Я рывком сел, скидывая тонкую руку с головы, повернулся.
— Пообещай.
Лали отмерла, досадливо скривила губы, наконец-то вспомнила, что стоило бы опровергнуть мои худшие предположения:
— Да ничего он мне не сделает! Глупости.
— Лали.
— Я сама разберусь! — ежик спрятал недоверчивый нос и беззащитное пузико и растопорщил иголки.
— Тебе приятно смотреть, как Мирей на меня вешается и не иметь возможности что-либо предпринять?
Лали открыла рот. Закрыла. Снова открыла. И снова закрыла. Поджала губы.
Да-да, очень злой Даниэль. Ткнул пальцем через иголки прямо в пузико, а что поделать! Честность не позволяет заявить, что ей совершенно плевать, кто там на меня вешается, а гордость — обратное. Прости, девочка, но этот вопрос слишком серьезен, чтобы я в нем уступил твоим заповедям Невидимки.
— Если вдруг его совсем занесет… чего не будет! — отрезала она. — Я тебе скажу.
Ах ты умница моя ревнивая!
— Иди сюда, — я распахнул объятия, и Лали со скорбным вздохом переползла ко мне на колени и обняла, уткнувшись носом в шею.
— Жаль, конечно, что ты уезжаешь, — едва слышно пробормотала она моему воротнику. — Нам в эти выходные обещали поход в горы. Там красиво…
Я тоже буду по тебе скучать, девочка.
Сегодня на пороге меня не встречали.
— Мистер Лагранж ждет вас в своем кабинете через два часа, мастер Даниэль. Ужин сейчас подадут в вашу комнату, или вы желаете, чтобы накрыли в столовой?
— В комнату, — бросил я, а сам направился к телефону. Неизвестно, выпадет ли мне за выходные другой шанс сделать то, что я хотел, так что надо пользоваться.
Я набрал нужный номер.
Три долгих гудка, “алло” на том конце провода и тонкий, едва слышный щелчок, подтверждающий, что с одного из смежных аппаратов также была снята трубка и мой разговор абсолютно не является приватным.
— Привет, Саммерс.
— Лагранж? Ты ли это, умник? Сколько лет сколько зим! Ты там не стух еще балду пинать? Завязывай уже с курортами и возвращайся, мы без тебя в последнем матче продули три-ноль.
