Кровавый долг (ЛП) - Андерсон Эвангелина (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt, fb2) 📗
— Если бы я не ушла тогда, если бы не оставила её одну…
— Ты бы погибла, — решительно сказал Корбин. — Дорогая, неужели ты думаешь, что смогла бы помешать Селесте заполучить то, что она хотела? Она бы тебя убила и в любом случае забрала бы Тейлор. — Внезапно он обогнул стол одним из тех стремительных вампирских перемещений от которых меня до сих пор бросало в дрожь. — Эддисон, — сказал он, глядя мне в глаза. — Пришло время дать Тейлор жить собственной жизнью.
— Просто её жизнь в последнее время стала настолько дерьмовой.
Я едва не разрыдалась, вспоминая через что прошла моя бедная подруга. Насильственное обращение, издевательства Селесты, ужасные сексуальные пытки, через которые провел её Родерик и наконец вынужденный брак по договоренности — последние несколько лет её жизнь состояла вовсе не из роз и радуги.
— С ней всё будет в порядке. — Корбин взял меня за руки и заглянул в глаза. — Она сильнее, чем ты думаешь, дорогая.
Моё сердце мгновенно забилось сильнее.
— Что… что ты делаешь? — прошептала я, глядя, как он крепко, но нежно сжимает мои маленькие руки в своих более крупных руках.
— Я пытаюсь извиниться. Помириться, как говорите вы, люди. — Он слегка склонил голову, заглядывая мне в глаза. — Сожалею, что выставил тебя вон вчера вечером, Эддисон. Я чувствовал… — Он покачал головой и печально рассмеялся. — Да какое имеет значение, что я чувствовал? Дело в том, что я вообще чувствовал. Ты знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как я испытывал истинные, подлинные эмоции к другому человеку?
— Вампиры не чувствуют? — Я покачала головой. — Но Тейлор…
— Во многом она гораздо больше человек, чем вампир, поэтому её эмоции находятся гораздо ближе к поверхности. Но более старый вампир, он или она, если пожелают, могут похоронить свои эмоции настолько глубоко, что становятся бесчувственными. — Он серьёзно посмотрел на меня. — Мои были похоронены многие столетия… пока я не встретил тебя.
— Но… почему я? — спросила я, качая головой. — Просто потому что похожа на Джанет?
— За исключение волос, у вас нет ничего общего. Нет, это твое отношение ко мне, твой пламенный темперамент и бесстрашие.
— Я аудитор, — заметила я. — Это моя работа.
— И всё-таки ты единственная, кто не побоялся за неё взяться. Ты помнишь тот момент, когда мы впервые встретились? Я помню. — Корбин тихо рассмеялся. — Тот первый раз, когда ты пришла ко мне с инспекцией. Ты искала в «Под Клыком» проблемы и ничего не нашла. Затем ты потребовала лицензию на продажу алкоголя, обнаружив, что она просрочена на два дня, выписала самый огромный из всех возможных штраф и попыталась прикрыть моё заведение.
— Помню, — проворчала я. — И до сих пор не понимаю, как тебе удалось выкрутиться.
— Не без существенных хлопот и расходов, — усмехнулся Корбин. — Любой другой аудитор давно бы сдался, но ты оказалась полна решимости заставить меня заплатить.
— Я желала, чтобы все вампы заплатили, — прошептала я, глядя вниз. — Заплатили за то, что случилось с Тейлор.
— Но я один из них, — тихо произнес Корбин. — И если я не ошибаюсь, сейчас ты больше не ненавидишь меня так же сильно, как раньше.
— Возможно, нет, — ответила я, смотря на него. — Но это не изменит того, кто мы есть. Не изменит, что я человек, а ты вампир.
— Я мог бы привязать тебя ко мне кровью, — пробормотал Корбин. — От этого ты станешь более выносливой. И секс между нами стал бы менее рискованным.
— Но всё-таки абсолютно незаконным. Подобная связь соединит нас вместе навсегда, сделает меня практически бессмертной, — заметила я, нахмурившись.
Как и следовало ожидать, Корбин просто отмахнулся от части с нарушением закона.
— Что плохого в бессмертии?
— Ничего, за исключением того, что мне придется наблюдать, как вся моя семья стареет, как все, кого я знала, умирают, — сказала я. — А что я скажу коллегам по работе, когда они спросят, почему я не старею? Моё начальство сразу же поймет, что происходит, и за связь с врагом меня выпнут с работы. Если я позволю тебе образовать со мной эту кровную связь, могу сразу же положить свой жетон им на стол.
— Чем ты занималась, прежде чем сделала целью своей жизни преследовать и убивать мой вид? — спросил Корбин. — Ты говорила, что получила степень по литературе.
— Могла бы. — Я отвернулась. — Но так и не дописала свою диссертацию.
— Тогда покончи с этим, — осторожно убеждал он её. — Оставь в прошлом свою ненависть к вампирам и занимайся тем, что действительно любишь. Только не говори мне, что действительно наслаждаешься всеми этими бесконечными проверками, кровавыми сценами преступления, казнями…
Честно говоря, я не любила ничего из выше перечисленного. На самом деле в последнее время я ещё сильнее возненавидела всё, что связано с моей работой, но не собиралась признаваться в этом Корбину.
— Я должна отказаться от своей работы и стать твоей послушной женушкой? — потребовала я ответа, стараясь высвободить руки из его хватки. — Ты поселишь меня в самом дорогом пентхаусе в городе и будешь навещать, когда тебе приспичит потрахаться?
Корбин нахмурился:
— Ты знаешь, что всё было бы не так, Эддисон. Ты могла бы жить со мной или я с тобой. При условии, что позволишь мне кое-что поменять в твоём доме. А именно обустроить светонепроницаемый бункер для безопасного дневного сна.
На одно безумное мгновение я на самом деле рассматривала его предложение. Не оставалось никаких сомнений в том, что между нами что-то происходило. Неужели электрической искры, что я ощущала каждый раз, стоило ему прикоснуться ко мне, достаточно, чтобы бросить свою работу, свою семью… да всю свою жизнь? Кроме того, последние шесть лет я защищала закон, разделяющий вампиров и людей в основных сферах жизни. Неужели я действительно готова спустить всё это в унитаз и переметнуться? Готова ли я жить с Корбином и рисковать каждый раз во время секса, что он не слетит с катушек и не убьет меня? После всех тех сцен кровавых преступлений, которые видела?
Неужели я схожу с ума?
— Нет, — ответила я наконец, вздохнув. — Мне жаль, Корбин, но нет. Признаю, между нами что-то есть. Какая-то… странная химия. Но я не могу отказаться от своей жизни и всего, что за этим стоит, чтобы жить с тобой.
— И это твоё окончательное решение? — Он смотрела на меня серебристо-голубым, серьезным и бесконечно грустным взглядом. — Подумай, Эддисон… хорошенько подумай, прежде чем откажешься отдать мне своё сердце. Подобная любовь — редкость, случившаяся со мной лишь дважды за четыре сотни лет. Первую любовь я не уберег и не собираюсь терять тебя.
— Мне жаль, — прошептала я, с трудом сглотнув образовавшийся в горле комок. — Но я не могу. Пожалуйста… просто отпусти меня.
— Во всяком случае, пока. — Он с такой нежностью убрал прядь волос с моих глаз и заправил её за ухо, что я едва не прослезилась. — Но не сдамся, я люблю тебя, Эддисон. И докажу это, если ты дашь мне хоть один шанс.
— Докажешь что? Вот это да, извините. Надеюсь, я не помешал вашим телячьим нежностям.
Мы оба обернулись и увидели, что в дверях, ухмыляясь, стол Родерик. Мудак, подумала я глядя на него. И автоматически потянулась рукой за глоком, но вспомнила, что по настоянию Корбина, после инцидента прошлой ночью оставила оружие в его ванной. Учитывая то, как сильно я хотела грохнуть вампира-инквизитора, наверное, это было хорошо.
— Ах, Родерик. — Корбин склонил голову перед старым вампиром. — Как хорошо, что ты присоединился к нам. Надеюсь, Люсинда удовлетворена?
— Она наслаждалась… пока я случайно не сломал её, — небрежно обронил Родерик, мы осознали его слова лишь через минуту.
Лицо Корбина потемнело.
— Что именно ты имеешь в виду?
Родерик пожал плечами:
— Она оплатила Кровавый Долг, и я… зашел слишком далеко, то, что осталось от её тела вы найдете в мусорном контейнере за клубом.
Я ошеломленно пялилась на него. Мне приходилось сталкиваться с вампирами категории «С» и «Т», которые высасывали и затрахивали своих человеческих любовников до смерти, но я никогда не слышала о том, чтобы вампир проделывал подобное с другим вампиром. Учитывая то, насколько сильны даже новообращенные вампиры, он должен обладать невероятно силой, чтобы убить несчастную Люсинду. Бедняжку, должно быть, в процессе разорвали в клочья, вероятно, в последствии обезглавили.
