История одной любви "Любить волка. Быть волком" (СИ) - Мигаро Лилия (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Секретарь ушёл собрав все бумаги, которые не унесли судьи и свой ноутбук.
Я стояла не подвижно, наблюдая как потоки оборотней уходили. Все тихо переговаривались. Ко мне подошла бабуля, молча обняла и потащила к выходу. Князев задержался разговаривая со стражем, Гришиным, к ним подошёл и Владимир Петрович. Меня вывели и усадили в машину. Я не знаю, что случилось, но меня словно выжали как лимон. Хочется плакать и кричать, а сил хватает только чтобы дышать. Не знаю сколько мы так просидели в машине. Я просто уснула и проснулась уже у ворот дома Князевых в Химках. Точнее меня разбудил сияющий Дэн. Он обнял меня до хруста и поцеловал в макушку.
— Так, сестрёнка, ужин и на поляну.
Ещё раз чмокнул меня в макушку. И сгрёб в охапку с сидения машины. Так на руках и принёс в дом усадив за стол.
Часть 17.4. Если хочешь узнать меня — сделай шаг, Я тебя проведу по ночной душе
Часть 17.4. Если хочешь узнать меня — сделай шаг,
Я тебя проведу по ночной душе.
Вечер у костра или совет объединённой стаи и старая — новая семья.
Семья просто не помещается за столом. Не в старом ни в новом составе. За столом сидел совет моей стаи в полном составе и совет Князевых, я и сам Князев. Его дети с жёнами, мужьями и внучкой, а также мои братья сидели с тарелками на диване, креслах и полу. Когда пришли стражники, Гришин и пятёрка наших друзей, садить их стали за стол, мы же с Князевым уже стояли во главе стола с тарелками в руках. Тётя Катя жаловалась на маленький стол и недостаток еды для всех, чем вызывала нервные смешки у меня и ребят, и абсолютную поддержку у моей бабули. Они вообще спелись или сговорились, не знаю, но говорили они в едином порыве часто заканчивая предложения друг друга.
А после ужина мы отправились в лес на поляну, где уже горели костры и жарилось мясо, стая Князева, многие приехавшие из моей, в основном молодёжь, и приехавшие с нами из города просившиеся в наши стаи все ели. Пока мы там за столом питались «первым, вторым и компотом», эти счастливчики шашлык ели. И не смотря на то, что выпустили меня только когда я обожралась словно поросёнок и уже не могла идти, а только катиться словно колобок, у меня от запаха и от того с каким аппетитом они ели слюнки потекли.
На поляне присутствовали все кроме представителей стай, из которых хотели уйти оборотни. На наши звонки никто из них не отвечал. Как и в интернете, все молчали. Тогда за телефон взялся Гришин. Он сделав громкую связь позвонил вожаку каждой стаи и дал каждому по пол часа на то, чтобы приехать, отсутствие считалось официальным отказом от оборотней пока ещё их стай и не желание принимать участие в жизни собственной стаи. Такая угроза подействовала на всех. Вожаки явились лично, среди них и Симоний. Он прожигал ребят и меня ненавистным взглядом.
У главного, самого небольшого костра почти в центре, собрался совет объединённой стаи, наш совет. Там стояли и я с Князевым. Рядом были стражи и приглашённые вожаки. Те, чья судьба сейчас решалась стояли чуть в стороне. Вся наша стая, все, кто присутствовал, вальяжно разлеглись и расселись по поляне, кто в облике волка, кто человеком.
— Совет объединённой стаи собрался сегодня чтобы решить вопрос о принятии новых членов в стаю. — Начала я, меня просто подтолкнули в бок и махнули, типа «давай». — Для начала мы хотим узнать у подавших ходатайство в суд стай, добровольное ли ваше решение и не изменили ли вы его.
— А так же, хотим чтобы каждый из вас озвучил причину этого решения. — Подхватил мои слова Князев. — Если причина будет чистой и честной, совет примет её. Если нет, вас сопроводят к судьям и там вы будите решать свою дальнейшую судьбу.
— Но учтите, если совет и позволит вам остаться, вас может не принять стая и тогда совет откажет вам. — Снова взяла слово я.
К нам подходили оборотни, по одному. Кто-то со слезами просил позволить остаться в стае рядом с ребёнком, о котором думал, как о мёртвом. Кто-то узнал, что пропавшая и уже погибшая дочь или сын стали родителем, и внук единственная отрада и никто не нужен. Они пришли сами и семьями. Некоторые стояли с детьми. Последней к нам подошла женщина, на которую так эмоционально реагировал Дэн в зале сидя на трибуне.
— Я Ксения, мать Дениса и Варвары. Я не просто хочу защиты от своей стаи и вожака Симония, я хочу быть рядом с детьми и хочу будущего своим детям. Поэтому прошу покровительства вашей стаи и защиты не себе, а своему сыну, которого вожак Волкова назвала братом и своей дочери, Варваре.
— Не смей женщина. Это моя дочь!
— В стае вожака Симония, я трофей. Я жена бывшего вожака, он был ранен Фонбериным старшим из трёх сыновей и уже гниющем в земле. Мой муж тогда ещё не оправился от ран, когда Симоний вызвал его на бой силы и победил со смертным исходом. Наш с вожаком ребёнок был убит Фонбериным. Нашу дочь, её заставили обернутся ещё малышкой, и она этого не пережила. — Симоний перебивал и рычал на неё давя и заставляя заткнутся. Но тут не он глава стаи. Князев быстро его приструнил надавив, а рядом с ним стали стражи. — Меня лишили фамилии мужа и родителей — права на род. Я стала личным трофеем нового вожака, Симония. Он забавлялся со мной словно с игрушкой, а его жена мстила мне за его измены. Стая не стала на мою защиту отдав право решать за меня вожаку Симонию. Совет согласился с Симонием на право трофея. Мой сын стал изгнанником без изгнания из стаи. Без права на семью и фамилию. Моей дочери Варваре двенадцать. И у меня есть доказательства того, что вожак Симоний готовился откупиться от Фонберина моей дочерью за безопасность стаи. Думаю, и сына хотели ему отдать, но он сбежал раньше и не один. — Она достала из лифчика флэшку и протянула её перед собой. — Я готова отдать её. Но прошу, защитите моих детей. За себя не прошу, только за детей.
Она говорила не повышая голос, не выражая эмоций, словно заведённая игрушка, кукла с записанной речью. Но в глазах её плескалась боль и отчаянье, а по щекам текли слёзы. Сильная женщина, не сломленная ничем и никем. Я сделала шаг к ней, она вздрогнула, я сделала ещё один и медленно, не спеша приблизилась к ней. Взяла из рук флешку и передала Владимиру Григорьевичу, подошедшему ближе. Заговорил Князев.
— Я вожак стаи Князев, не возражаю против принятия в стаю новых оборотней.
— Я вожак стаи Волкова, не возражаю против принятия в стаю новых оборотней. Выносим этот вопрос на обсуждение совета.
«Не возражаем». Зазвучало чётко от каждого из членов нашего совета.
— Есть причины у членов стаи в отказе принять новых оборотней?
Тишина.
— Решение принято, решение положительное. Страж Гришин, наша стая просит о задержании вожака Симония до ознакомления судьями и вынесения решения по данным на флешке, предоставленными членом нашей стаи.
— А так же просит содействия от стражей с немедленной передачей несовершеннолетнего члена нашей стаи Варвары, дочери Ксении и сестры Дениса Волковых. Моей сестры.
Князев улыбнулся и едва заметно кивнул в одобрительном жесте. А Ксения, у неё подогнулись ноги, и она упала в слезах. К ней дёрнулся Дэн, но его удержали. К Ксении подошла тётя Катя и моя бабуля, они помогли ей встать и что-то шепнули на ухо. Ксения стала глотать слёзы и стараться гордо стоять на своих ногах. Ей снова что-то шепнули на ухо. Это помогло. Ксения глубоко вдохнуло и чуть дрожащим голосом продолжила.
— Я требую справедливости себе и своим детям и прошу совет обратиться к суду стай. Победа над раненым вожаком — это предательство стаи. А из документов на флэшке вы поймёте о договоре Симония с Фонбериным с уплатой девочками из стаи.
— Совет поддерживает требование своего члена стаи и обращается к стражам с официальным запросом.
Гришин ухмыльнулся.
— Запрос принят, официальные документы пришлите утром. Дела стаи Симония, до решения судей стай, будут взяты под контроль стражей. Несовершеннолетняя Варвара Волкова будет доставлена в стаю в ближайшее время.
