Чудовище для красавца (СИ) - Троицкая Елена Игоревна "Sariko" (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Но почему вы со мной не поговорили после?
«Я не хотела заранее знать, как вы относитесь к подобным мне.»
— К гарпиям? Вы же из их числа?
Девушка повела плечами, признаваясь:
«Моя мать была одной из них. Я – лишь наполовину».
Услышав это, Леонар понял, что отличало Химемию от остальных людей-птиц. У неё были и руки и крылья за спиной, а у гарпий крылья росли вместо рук. И тут же Леонар осознал причины спрятанного облика.
К полулюду относились с напряжением, и в общество благородных им вход закрыт. Но с этим ничего не сделать даже в среде простого люда. Однако, где те нелюди? На островах, скалах и в морях. Кто в лесах, кто в горах.
В отличие от полукровок. Им не писали законов, и им нет нужды придерживаться границ. Вольные выбирать, они легко ходили рядом, и порой человек не ведал, с кем ведёт беседу. Их опасались, их боялись, им не доверяли. Например, тот ушастый человек, что нашёл следы приворота, похоже, был наёмником, но не служил никому по клятве. Лишь за деньги. Среди благородных ни одного нечеловека Леонар не знал...
Ах, нет, теперь был в курсе. Прошлая графиня, жена графа Коллума Хичтона была гарпией. Стало понятно, отчего он прятал мать и дитя. Но выходило, в верхах всё знали. И разрешили. Стало быть, ему запрещать подобную связь не станут. Да и если бы желание было, то давно его семью оповестили бы о королевском запрете на брак.
— Теперь я понимаю, — Леонар вздохнул и продолжил, несколько смущенный: — И признаю: боялись вы не зря. Узнай я сразу о вашем происхождении, страх перевесил бы. Хотя не факт, что опасенья продлились бы долго. Уж слишком вы добры.
«А если бы не прятала лицо?» — заинтересовалась крылатая дева.
— Вы меня смутили, — сын виконта чуть покраснел. — На красоту я падок, признаю. А вы красивы. И потому, согласен, вы правильно прятали прелестное лицо. Иначе я не успел бы понять, какой вы достойный человек, и сложил бы неверную картину.
Графиня вновь залилась краской и осмелилась шагнуть навстречу.
«Мне остается вам поверить».
Они стояли друг напротив друга, и не спешили окончательно сблизиться. Привыкали заново друг к другу, чуть боязливо улыбались от смелых и прямых вопросов.
— А люди в вашем графстве, они знали, кто вы?
«Естественно, не все. Но я не часто пыталась скрыть крылья за нарядом. И все же, я ночная птица, и потому летала по ночам».
— Охотились?
Картина промелькнула хищная: кровь на снегу и мертвый зверь в агонии. Леонар аж вздрогнул. Но сразу же услышал опровержение глупому вопросу:
«Что вы! Я не ем мяса, разве вы не замечали?»
Леонар пристыжено опустил глаза: не замечал. Да и как: пищу принимала юная графиня в поместье в основном тайком. Леонар припоминал, что ела крылатая дева на корабле, и ему носила конфеты, рыбу, фрукты и орехи. Мяса животных она не приносила.
Многое встало на места. И многое предстояло ещё спросить.
— Так значит, это вы летали над поместьем?
«Да. В начале – для удовольствия. А потом пыталась вам помочь».
Вспомнилось, как птичий крик едва не побил посуду в доме. И случай, когда явление птицы отвлекло Онёр, опаивающую его приворотом. Графиня выкинула в реку бутыль вина. Выходило, графиня знала правду с самого начала.
— Так значит, вы всё знали? Почему вы не рассказали об этом?
Химемия потупилась. Она искривила губы и свела брови в попытках подобрать слова.
«Возможно, я поступала глупо. Попробуйте понять. Я не могла разбить вам сердце», — девушка отвела печальный взгляд. — «Вы искренне любили фальшивый образ и не приняли бы из моих уст правды. А если бы я пошла к вашему отцу, то ваша ненависть ко мне сожгла бы слабую надежду быть вместе. Ведь, не смотря на то, что я искренне желаю вам быть счастливым, я тоже женщина, и хочу быть любимой», — смущенно призналась она. — «А позже, если бы я рассказала, Онёр и её братья убили бы вас. Ах, боюсь, в своём стремленьи не ранить, я натворила дел. Возможно, я не достойна быть рядом с вами после столь опрометчивых ошибок…»
Леонар оторопел. Сразу вспомнил охоту и печальный её итог. Вспомнил серые фигуры, кружащие у его распластанного тела, и страх приближающейся смерти.
— Как это, недостойны?! — воскликнул он. — Это вы спасли меня от тех волк…убийц?
«Да, но...»
По пути на свадьбу именно эта дева поняла, какая им уготована судьба и утянула на пол кареты.
— В экипаже, если бы не вы, нас изрешетили бы, разве не так?
«Так, но…»
Он её прогнал после того пожара, ради её же блага отказался от свадьбы, а она вернулась и разделила с ним невзгоды плена.
— Это вы не бросили меня на произвол судьбы с преступниками?
«Да, но...»
А когда его ослепили и оставили умирать, именно она была с ним и вернула его глазам возможность видеть.
— Это вы ухаживали за мной, когда я ослеп?
«Да...»
— И после этого вы говорите, что недостойны моих к вам чувств? Что вы отказываетесь от притязаний на нашу общую судьбу из-за ошибок прошлого?
Химемия краснела, словно рак, которого в кипяток окунули. Кивнула больше для видимости, чем реально веря в свой ответ. И удивлённо вскинула голову, услышав, как начал ругать себя юный лорд:
— Это не вы недостойны быть со мной, это я вас недостоин.
Услышать такие речи графиня никак не ожидала. Встрепенулась и начала убеждать в обратном:
«Как вы можете так думать?» — воскликнула она. — «Вы хороший человек!»
— И вы сможете мне это доказать? — с грустью и надеждой спросил Леонар. Сам себе он доказать подобное не мог.
«Вы очень смелый», — заверила крылатая дева.
— Где и когда я смог вас в этом убедить?
«Вы демонстрировали мне это неоднократно».
Сын виконта покачал лохматой головой. Его прическа как никогда напомнила гриву льва – такие же спутанные притягательные космы, отросшие за время морского плена.
— Я демонстрировал вам безрассудство, а не смелость. И из-за него все наши беды, вы понимаете? На охоте из-за него я попал в ловушку, и вам – вот кто смел – пришлось меня спасать. Я навлек на вас беду и один из преступников едва не сжёг нас.
«Но вы спасли меня на том пожаре? Разве на то не нужна смелость? А после вы нашли в себе силы и признали, что не в состоянии защитить меня, потому отослали. Вы решили принять огонь на себя, не пожелали лишних жертв. Это было смело».
— Разве смело было тащить вас в свое поместье, втягивать во всё это из-за того, что не придумал иного плана быть с любимой женщиной?
Химемия снисходительно улыбнулась:
«Но вы были честны со мной. Не утаили искренних стремлений, и я их приняла. За это тоже вам не следует корить себя. По правде, в день нашей первой встречи вы были тем, кто покорил моё сердце. Вы были так красивы, честны, учтивы».
— И вы клюнули на моё лицо? — не сильно удивился юный лорд, но поморщился. Все женщины смотрели вначале на его красивый лик, затем на знатность. За ширмой этих двух величин самого Леонара просто не замечали.
Графиня успокоила его:
«Нет. Ваша красота не была причиной моего желания ехать в дом вашего отца. Я почуяла от вас аромат зелья приворота. На самом деле я думала: вы желаете одурманить меня», — гарпия призналась в подозрениях. Она повернулась к морю, продолжая свой рассказ: — «Ко мне приезжало множество лжецов – охотников за привилегиями. Я видела их всех насквозь и испытывала отвращенье. Думала, вы один из них. Вскоре я поняла ошибку, Леонар. Вы были со мной честны. Вас не интересовали привилегии, и вы просили помощи. Потому я пожелала узнать: кто применил на вас то зелье. И отправилась в ваш дом».
— Вот видите, вы действовали из благородных побуждений, а я был полон лживых чувств.
«Вы лгали лишь себе», — Химемия вновь повернулась к мужчине, грустно улыбнулась: — «А я лгала вам всем. Скрывала свое происхожденье».
