Любовь эльфа (СИ) - Добролюбова Юлия (список книг txt) 📗
В бурном танце сплетались их стальные мечи под музыку яростных взглядов и отовсюду доносившихся диких воплей. Жура начал оттеснять Кристиана от друзей, ближе к зарослям, которые обвивались вокруг рук и ног эльфа, мешая ему, помогая бандиту. Линда бросилась на помощь Кристиану, но амулет вовремя подсказал Журе о ее появлении. Одно резкое движение и девушка упала на землю. Благодаря небесам, Линда вовремя смогла отпрыгнуть в сторону от лихого меча Журы и тем самым спасла себе жизнь.
Тем временем, Кристиан разрубил опутавшие его ноги и руки лианы и кинулся в атаку. Он знал, что теперь только от него зависит, смогут ли люди одолеть нечистую силу. Жизненный резерв Шиара почти подошел к концу.
Один удар. Другой. Жура, казалось, даже не замечал неимоверных стараний Кристиана. Но, внезапно, разбойник почувствовал слабость — злой дух в кристалле на его шее так же, как и остальные неуспокоенный души, обитавшие в лощине теней, начал уходить под действием заклинания Катиль.
Жура ощутил, как свежий воздух впервые за много лет полностью заполняет его легкие, как кожа начинает ощущать прохладу. Обескураженный, бандит на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Один выпад, и эльфийский меч насквозь проткнул его тяжелое тело. Кристиан уже был возле Линды, когда Жура упал на спину и сквозь черные тучи, которые начали стремительно расползаться в разные стороны, увидел голубое небо. Он уже был там, рядом со своей семьей. Он уже видел их лица и шел к ним.
— Наконец-то, — на последнем выдохе прошептали его сухие шершавые губы.
Так Жура канул. А вместе с ним лощину покинула и вся нечисть, долгие века в ней обитавшая. Линда была в порядке. Ушибы и ссадины — ничего серьезного. Сердце Катиль билось едва-слышно. Лесной эльф оказался мертв.
Кристиан думал быстро. Еще до того, как люди начали подходить к покинутому душой телу Шиара, золотой эльф взял на руки Катиль и пробираясь меж редких зеленеющих кустов прокричал:
— Похороните принца с почестями. Я попытаюсь спасти девушку. Встретимся в золотом городе!
Несколько минут понадобилось ребятам, чтобы осознать смысл слов Кристиана. Наконец, все поняли, что Шиара не стало, а они, люди с Земли, остались одни.
Глава десятая
Записано со слов Линды.
Мы долго спорили, где и как похоронить Шиара. Наконец, решили сделать это на рассвете следующего дня в небольшом пролеске между пройденной нами гиблой долиной и показавшимся высоко в горах городом золотых эльфов.
Когда Кристиан нас покинул, мы целый час, а может и два, сидели возле пустого тела, которое прежде принадлежало великой душе Шиара. Зоуи горько плакала. Дейв сурово хмурился, а Джеймс отрешённо смотрел на небо.
Битва заставила меня многое переосмыслить. Я начала понимать мотивацию Катиль. Но когда я находилась там, в долине, возле безжизненного тела могучего воина, я почувствовала, что такое смерть. Прежде меня манила война. Я думала, что в ней есть некий романтизм, что в схватке со смертью я смогу найти саму себя. Но вопреки моим собственным ожиданиям, случилось прямо противоположное — я себя потеряла.
Теперь мне кажется, что война — это ужасное зло, что гибель людей на поле боя, а, впрочем, и не только людей, это нисколько не красиво, а невыносимо печально. И уродливо. Шиар был так молод (он казался таким молодым), его глаза были полны страстной тягой к жизни, пылкой любовью к приключениям. Как мне кажется, было бы гораздо более справедливо, если бы не стало всех нас. Но не его.
Ведь он, как мог, предупреждал нас об опасности — кричал, обзывал, даже назвал всех нас глупцами. Наверное, эльф чувствовал, что случится нечто подобное, что кому-то придется расстаться с жизнью в гиблом и проклятом месте. Тогда Шиар пожертвовал собой ради этой девочки, которую унес Кристиан. Почему же первыми смерть всегда забирает лучших?
Ребята смотрели на его тело. На остывшую плоть даже садились мухи. Мне было всё равно. Тело не человек. Не так. Тело не эльф. В нем Шиара уже не было. Но его душа блуждала рядом со мной — я отчетливо ощущала это.
Мы даже не боялись темной ночи, которая последовала за днем гибели принца-полукровки, — спали под открытым небом на прелой траве, а когда начался мелкий моросящий дождик, наслаждались каплями воды на измученных сражением телах и лицах. Бывает, что становится абсолютно безразлично, переживешь ты следующий день или нет. Вот так я себя и чувствовала в ту памятную ночь, когда нещадно корила себя за гибель прекрасного лесного эльфа. Его лицо стояло перед моими глазами. Если бы мы послушали Шиара, он был бы жив. Если бы я не попыталась доказать что-то теперь уже ничего не значащее Катиль и вняла бы голосу разума, эльф был бы с нами.
Я взглянула на тело Шиара, которое парни с трудом смогли донести до края лощины и положили на высокий помост. Его мы соорудили из сломанных кустарников и сухих веток. Эльфа, точнее, то, что от него осталось, мы решили сжечь. Существа света должны уходить в свет, а не во тьму (это сказала Зоуи). И все с ней согласились.
Дейв и Джеймс встали за несколько часов до рассвета и все это время пытались раздобыть огонь. Вероятно, то было само провидение. Костер рядом с помостом загорелся за минуту до того, как яркая вспышка пронеслась по ночному небу. Парни поднесли принявшуюся пламенем сухую палку к огромной груде веток под телом Шиара.
Дейв резко отбежал — так сильно разгорелся костер. А сильнее всего полыхала плоть эльфа. Наверное, мы все сделали правильно.
— Мне так жаль, — со слезами на глазах едва-слышно прошептала Зоуи. — Ты был хороший. Прости, что не послушали тебя.
Дейв положил руку на ее предплечье, и, уткнувшись в рукав парня, моя единственная в мире подруга заплакала. И мне тоже хотелось плакать. Но слезы не появлялись. Болело сердце, и было трудно дышать. Я с усилием делала вдохи. И смотрела на огонь. Я хотела запомнить этот день, хотела запечатлеть в памяти то, к чему привела моя глупая гордость и ослиное упрямство.
— Мы плохо знали тебя, приятель, но то, что ты сделал для всех нас, для Кристиана, для Катиль и для этих упырей, которые пытались убить нас — все это бесценно. Ты точно попадешь в ваш эльфийский рай. Спасибо, друг, — черты лица Дейва стали суровее, его лоб и переносицу прорезали глубокие морщины.
Джеймс молчал и глядел на пламя.
Я смогла прошептать только одно слово "прости". И про себя пообещала Шиару отныне руководствоваться лишь здравым смыслом и слушать голос разума.
От тела эльфа не осталось ничего. Как верно заметила Зоуи, он стал светом.
Мы, как вкопанные, встали у подножия высоченной горы и долго пялились на ее вершину. В том, что гигантское многоуровневое строение на высоте нескольких сотен или даже тысяч метров было городом золотых эльфов, сомневаться не приходилось. Множество белокаменных замков с замысловатыми арочными переходами и куполообразными крышами, казалось, парило в воздухе. Была ли то оптическая иллюзия или очередные магические штучки эльфов, мы не знали. Но в тот момент все мы размышляли совсем о другом — как же нам взобраться на эту высокую и, казалось бы, совершенно неприступную гору.
Эльфы — создания невероятно хитрые, — в этом я уже не сомневалась. Я бы даже не удивилась, если бы внутри горы оказался какой-нибудь потайной лифт или эскалатор. Но, к сожалению, Кристиан забыл упомянуть о том, как нам попасть в его замечательный город.
Я снова заметила, как непроизвольно сжались мои кулаки и переломанные острые когти впились в чувствительную кожу ладоней. Кристиан. Его имя звучит как песня. Моя собственная песня. Как же я люблю его. Люблю все в нем — его невероятные синие глаза, белые сияющие словно свет далекой луны волосы, шикарное рельефное тело, теплый тембр голоса. Он бывает таким разным — смешливым и веселым, хитрым и изворотливым, серьезным и даже жестоким. Но он мой, со всеми его причудами и странностями. Сейчас я отчетливо понимаю, что вскоре могу навсегда потерять своего золотого эльфа. И сердце сжимается при каждом воспоминании о нем.
