Когда завтра настанет вновь (СИ) - Сафонова Евгения (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Он смотрит на неё. Его лицо спокойно, и лишь уголки губ едва заметно кривятся: словно от мучительной боли, которую еле удаётся сдержать.
— Прощайте, Вэрани, — говорит он наконец.
В её улыбке стынет странная смесь горечи и облегчения.
— Прощай, Коул.
Они отворачиваются друг от друга — и, не оглядываясь, девушка стремительно идёт прочь от холма, залитого солнечным светом. Туда, где осталось серое озеро, волнующееся под прохладным ветром, первым предвестником скорой осени.
Замирает, когда чьи-то руки обхватывают её сзади за плечи, останавливая, удерживая.
— Коул… — она бессильно сжимает кулаки. — Не надо. В долгих прощаниях лишь больше слёз.
Фейри мягко привлекает её к себе. Не разворачивает, просто обнимает, касаясь губами волос на её затылке.
— Не будет никакого прощания. Мне не нужен Эмайн, если я вернусь туда в одиночестве. Ни один из миров не принесёт мне счастья, если в нём не будет тебя.
Глаза её изумлённо ширятся, когда она поворачивает голову, чтобы взглянуть в его лицо.
— Ты… остаёшься? Глупый, зачем?..
— Я никуда тебя не отпущу. — Он целует её лоб, зарываясь носом в густую чёлку. — Никуда и никогда.
Минутой позже солнце скрывается за тучами, вновь окутывая кольцо буков пасмурным сумраком.
И вернувшийся ветер качает вереск на холме, подле которого уже никого нет.
— НЫНЕШНЕЕ ВРЕМЯ ~
Дом Питера оказался всего в пяти минутах ходьбы от переулка, где жила Латоя.
Как и обитель баньши, он приткнулся в переулке, отходящем от центральной улицы Ахорка — той самой, с магазинчиками и кафе; она шла почти через весь город извилистой лентой, в конце концов спускаясь к морю и переходя в набережную. Припарковав мобиль на обочине, мы быстро проследовали за Питером, на ходу доставшим из барсетки связку ключей. Нужный дом было видно сразу: его окна тёмными провалами контрастировали со светящимися квадратами соседних, дубовую дверь украшал тяжёлый навесной замок. В остальном же дом ничем не отличался от других — узкий, двухэтажный, с кирпичными стенами, увитыми плющом, и трёхступенным каменным крылечком.
— Эх, давно я тут не был. — Парой ловких движений Питер открыл замок, снял с двери и сунул в барсетку. Зазвенел связкой ключей, выискивая следующие — помимо навесного замка, от взлома дом охраняли ещё и два врезных. — Я в отпуск всегда навожу здесь порядок. В последний раз вон обнаружилось, что робот-пылесос сломался, пришлось новый покупать…
— А почему ты уехал? — осторожно поинтересовалась я. — У тебя хороший дом в самом центре. И городок милый.
— Покрупнее, чем Мулен, — заметила Рок.
— Я много где был, пока не приехал в Мулен. И в Динэ жил, и в Ландэне, и в Манчестере… потом понял, что в больших городах мне не особо нравится. Может, потому что вырос в небольшом. Но в этом доме я жить не могу. — Наконец справившись с нижним замком, Питер дёрнул дверь на себя; шагнув в прихожую, торопливо открыл щиток сигнализации возле входа. — Здесь умерла вначале мама, а потом и бабушка, и оба раза я был рядом. Знаете, каково эмпату быть рядом с тем, кто испытывает предсмертную агонию? Особенно такому сильному, как я?
Мы промолчали, слушая, как пищат кнопки, на которых Питер набирал код, отключающий охранную систему.
— Готово. — Закрыв щиток, Питер включил свет, и серые стены окрасила голографическая сирень. — Проходите, осматривайтесь, располагайтесь. Я сейчас сбегаю, куплю чего-нибудь поесть…
И, пропустив нас внутрь, гостеприимный хозяин был таков.
Разувшись и пройдя вперёд по узкому коридору, мы завернули в первую попавшуюся комнату. Судя по всему, гостиную. Мебель, включая шкафы, была закрыта белыми чехлами: открытым оставили только камин, и на полке над ним собрался приличный слой пыли. А вот полы — видимо, благодаря усилиям робота-пылесоса — казались такими чистыми, что хоть колбасу на них режь. Поколебавшись, мы с Эшем и Рок всё же сняли чехлы, свалив их в углу, и комната моментально обрела жилой вид; дом обставили с большим вкусом, в эдаком изящном стиле восемнадцатого-девятнадцатого века — много дерева, изысканных завитушек и резьбы. Тона нежные, пастельные, и голографические обои имитировали винтажный шёлк.
Жаль, что то была лишь голограмма.
— А, сняли чехлы? Молодцы, что догадались, — одобрил Питер, вернувшийся с парой больших картонных пакетов в руках. — Сам забыл вам сказать… так, что я вам обещал по поводу ресторана?
— Мы никуда не пойдём, — категорично заявила я, усевшись на диван по соседству с Эшем. — Эта тварь может вселиться в кого-нибудь в любой момент.
— Нет, не пойдём. Ресторан сам придёт к нам. — Питер кивком указал на пакеты. — В том, что все здесь присутствующие любят курицу, я уже убедился. Её и приготовлю. Весь вопрос в том, что вам больше хочется на гарнир. Спаржа или картофельное пюре?
— Ты что, собрался готовить ужин?
— Надо же чем-то угощать званых гостей. Так спаржа или пюре?
— Пюре, — хором откликнулись мы.
— Значит, вопрос решён.
Весело насвистывая что-то, Питер удалился в коридор: видимо, по направлению к кухне.
— Он что, умеет готовить? — шёпотом спросила Роксэйн.
— Видимо, — растерянно отозвалась я.
— И что в этом удивительного? — буркнул Эш. — Я вон тоже готовлю.
— Зато я не умею.
Это был ещё один постыдный факт моей биографии. В отличие от мамы, готовить я не любила, а когда героически пыталась, получалась редкостная подгоревшая или пересоленная гадость — даже если делала всё по рецепту. Скорее всего, тут как с магическим даром: либо дано, либо нет. И я предпочитала не задумываться, что буду делать, когда выйду замуж, и от меня потребуется потчевать всяческими разносолами мужа, оголодавшего за тяжёлый рабочий день. Придётся либо прилично зарабатывать и заказывать еду из ресторанов, либо вооружиться кулинарными книгами и, стиснув зубы, искоренять сей досадный недостаток.
Правда, сколько подгоревшей гадости нам с супругом придётся съесть, прежде чем он искоренится…
— Лайз, тащи его к алтарю, пока не убежал, — покачала головой баньши. — А то даже странно, почему такое сокровище до сих пор не окольцевали.
Для меня это не было странным. Питер ведь объяснил, почему боялся даже дружить с кем-либо.
Но слова Рок снова заставили щёки вспыхнуть краской.
— Сводничанием попрошу заниматься без меня, — поднявшись с дивана, холодно бросил Эш через плечо, прежде чем зашагать к двери. — Слава богам, что я не родился девчонкой — даже в такой ситуации мысли только об одном.
Хлопок, с которым он закрыл дверь за собой, казалось, сотряс дом до основания.
— Рок, — досадливо изрекла я, — не обижайся, но твоё поведение касательно меня и Питера и правда попахивает сводничеством.
— И что? Он отличный парень, и ты ему нравишься. Ты отличная девчонка, и он тебе нравится. Не отрицай. — Баньши достала из сумочки сигарету. — Не против, если я закурю?
— Даже если так, мы сами как-нибудь разберёмся.
— Вижу я, как вы разбираетесь, — хмыкнула баньши, касаясь мундштука сигареты кончиком губ. — Знаешь, я бы в такой ситуации не стала ждать, пока всё закончится. Потому что, без обид, в любой момент каждый из нас может умереть. — Она хладнокровно затянулась. — Будет обидно, — выдохнула Рок вместе с вишнёвым дымом, — если ты или он потом всю жизнь будете жалеть о том, что не успели чего-то сказать. Или сделать.
— Да мы друг друга несколько дней знаем!
Изящный изгиб её губ исказила усмешка.
— Иногда и этого достаточно. Тут вся штука в том, твой человек или нет. И если он твой… неважно кто, друг или возлюбленный, но главное — твой… зачем тогда тянуть время? Из соображений «так правильно»? — глядя на пыльную каминную полку, баньши сделала ещё затяжку, и дым из её рта складывался в изящные белёсые завитки. — Любые отношения могут закончиться, и закончиться плохо. Это каждый раз — пропасть, на дне которой — мрак и неизвестность. И даже если ты раз неудачно упал один раз, не нужно бояться нового падения. Нужно делать шаг и верить, что тебя подхватят. А лучше — что в полёте обретёшь крылья.
