Поцелуй победителя (ЛП) - Руткоски Мари (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt, fb2) 📗
Теперь он мог лучше разглядеть её лицо. Медленно открывающиеся и закрывающиеся веки, припухшие губы, и немой вопрос. Он когда-то воображал, как это будет, или нечто подобное.
Достаточно близко, решил он, но потом внезапно испугался: если раньше она приходила к нему в покои, потому что хотела вспомнить, может быть, на этот раз, зная все, что знает она, он для нее был просто способом забыть.
Арин заставил себя подняться.
Он услышал шорох. Девушка села, подтянула в груди колени и обняла их. Он упорно не смотрел в её сторону. Арин натянул на себя рубаху, но при этом очень странно себя почувствовал — будто та была не его размера. Воздух между ними стал прохладным и липким. Он убрал влажные волосы со лба. Его руки, такие уверенные в своих действиях еще несколько мгновений назад, теперь не находили себе места.
— Ты расскажешь мне о том дне, когда мы встретились? — спросила Кестрел.
Это было неожиданно.
— Не лучший день.
— Я хочу знать всё, с тех пор и до сих.
— Но раньше ты не хотела, — сказал Арин, чувствуя себя все еще неуверенно.
— Я тебе доверяю. Ты не солжешь мне.
И он начал рассказ, поначалу нерешительно, но чем дольше Арин говорил, тем увереннее себя чувствовал. Вскоре костерок в отдалении погас, и ночь полностью отдалась своим же созданиям: пению насекомых, едва слышному взмаху крыльев летучих мышей, ветерку, гуляющему по цветочным полям прохладной земли. Пока Арин рассказывал, ему казалось, что только эту историю ему и хотелось бы рассказывать всегда.
Он ничего не утаил от неё.
Каким-то образом они вновь оказались в лежачем положении, бок о бок. Густая трава служила им подстилкой. Они всё говорили и говорили. Луна над ними была очень большой, но такой уютной. В этой темноте на все вопросы нашлись ответы. Порой, Кестрел сама вспоминала описания Арина и тогда казалось, будто он смотрит в зеркало и видит вместо своего отражения её.
Они проговорили очень долго.
Глава 22
Когда они приблизились к первой деревне на окраине поместья Эрилит, Кестрел размышляла над вопросом: почему она не знает, что чувствует к нему?
Разве в этом так сложно разобраться. Она уже достаточно знала, вспомнила из своего прошлого, чтобы понять силу эмоции, которую прятала. И всё же у нее было такое чувство, будто связь между ней и прошлым может оборваться.
Ей не давало покоя одно воспоминание: как отец оттолкнул её, и как она ползала по полу, умоляя его.
Конь Арина запнулся и запрокинул голову. Юноша что-то пробормотал животному, почти напевно; даже в этой его грубости ясно была слышна музыкальность, а потом искоса сквозь солнечный свет бросил взгляд на Кестрел. Каштановые волосы рассыпались по рассечённому шрамом лбу Арина.
Прошлой ночью они почти не спали. Но Кестрел совершенно не чувствовала сонливости, особенно теперь, когда Арин смотрел на неё.
Выражение его лица было непроницаемым. В его движениях присутствовала какая-то медлительность и Кестрел всё больше и больше нервничала, гадая, отчего такая перемена — от сожаления? И сожаление ли это, а если это и оно, то о чём он сожалеет? О том, чего они не сделали прошлой ночью или о том, что поведали друг другу не все тайны?
Кое-что из сказанного им всё ещё смущало её. Например, его роль в пожаре на восточных землях, который убил её друга Ронана. Но если Арин и не желал смерти другу Кестрел, даже узнав о случившемся, она почувствовала, что ему не было жаль его — он переживал за неё. Ему было жаль, что он ей причинил страдания.
Это сбивало с толку. Мешало вспоминать. Она даже толком не знала, что забыла. Друг, настоящий человек, Ронан, воспоминание о котором появилось только для того, чтобы тут же исчезнуть. Но она вспомнила, как оплакивала его. И она оплакала его вновь.
Кестрел неотрывно смотрела в глаза Арину. Она не отвела взгляда, когда он слегка расслабился в седле. Его тело чуть раскачивалось из стороны в сторону в такт шагам лошади. Она толком не знала, что хотела ему сейчас сказать. Его голос обладал даром призывать её воспоминания из небытия. Даже, когда он безмолвствовал, она чувствовала себя как никогда ясно мыслящей, благодаря его грубоватому, размеренному, приятному баритону. Даже удивительно, как это у него получалось водить её за нос в те первые месяцы в доме отца. С таким-то голосом. Казалось, это просто невозможно.
Он изучал её. И это казалось невозможным: в выражение его лица закралось нечто, похожее на интерес. Удивление. С оттенком веселья.
Арин протянул руку, преодолев узкое пространство между ними. Он коротко коснулся носа девушки своим пыльным пальцем:
— У тебя веснушки на солнце, — сказал он и улыбнулся.
И она неожиданно ощутила свет и радость, словно это мгновение было заключено в золотой кубок.
А может быть, любить — это легко и просто, подумалось ей.
Может быть, её прошлое было не таким уж важным, как ей представлялось, размышляла девушка.
Но потом ей вспомнились слова отца, что она разбила ему сердце, и она сочла свои мысли полной ерундой.
* * *
Арин возражал против въезда в деревню. Кестрел слышала, как они спорили с принцем. Вперёд были высланы разведчики, чтобы узнать, где на данный момент находится армия генерала. Они выяснили, что на поместье к югу от Эрилит никто не посягал. Валорианцы в ближайшее время собирались двигаться на север, чтобы напасть на близлежащие фермы Эрилит. Они забивали овец, захватывали запасы зерна, чтобы добавить еще одно звено в цепочку своих поставок с острова Итрия. Они укрепляли свои силы, продолжая продвигаться на север, в сторону города.
— Нам нужно обосноваться в горах за поместьем, — сказал Арин. — Немедленно.
— Что? — воскликнул Рошар. — Хочешь оставить деревню без защиты?
— Ну конечно, нет. Поставим гарнизон. Там на улицах не нужен парад целой армии.
— Целую армию? Отнюдь. Может, ты забыл, три четверти наших сил стоят на пляже. Между жаждущим крови доминионом и теми сельчанами стоим только мы — несколько смельчаков. — Голос Рошара неожиданно прозвучал очень весело.
— Это тебе не игра, — процедил Арин сквозь зубы.
Кестрел не понимала от чего Арину так неуютно, пока принц не произнес:
— Пусть они на тебя посмотрят.
И даже тогда, Кестрел до конца не поняла, пока не увидела все своими глазами.
Несмотря на то, что восточная и геранская армии обычно шли отдельно, Рошар отдал приказ, чтобы они смешались. На дороге, недалеко от деревни, он лично занялся перестроением, которое, как он выразился, соответствовало «дружбе народов перед лицом невзгод». Когда Арин это услышал, его передёрнуло.
Самого Арина Рошар силком заставил возглавить с ним первые ряды. Принц не преминул перехватить взгляд Кестрел, и та заметила странный блеск в его глазах, но уловила смысл его тактики, поэтому отодвинула Джавелина назад. Они вошли в деревню с Рошаром и Арином впереди.
Жители деревни выстроились вдоль дороги. Дети сидели на плечах у взрослых. Яблоку негде было упасть. Когда деревенские увидели Арина, их глаза расширились от волнения. Поднялся ропот. Люди подались вперед. Всем хотелось его коснуться.
Коню Арина это не нравилось. Он разбушевался и забил копытами. Арин яростно шипел Рошару на восточном языке что-то, очень напоминающее ругательство.
— Прекрати психовать, иначе ты их затопчешь, — сказал Рошар, а потом протяжно добавил на геранском, — слезай с коня и поприветствуй свой народ.
Арин в безмолвной мольбе бросил взгляд через плечо на Кестрел. Затем он спешился, и она потеряла его из виду в море людей.
Девушка пришпорила Джавелина, чтобы оказаться рядом с Рошаром.
— Что ты делаешь?
— А тебе не кажется, что наш мальчик заслуживает немного любви?
— Мне кажется, что ты используешь его, чтобы выглядеть хорошо в их глазах самому и своим людям. Потому что тебя будут ассоциировать с ним.
Принц улыбнулся, беспомощно разводя руками.
Кестрел спешилась и начала прокладывать себе дорогу сквозь толпу. Ей пришлось активно работать локтями, вдобавок несколько резких словечек сделали своё дело — удивление во взглядах быстро сменялось шоком. Девушка понимала, что люди заметили её валорианское происхождение.
