Единственное спасение (ЛП) - Золендз Кристина (читать книги полностью .txt) 📗
— Коннер останется здесь с Леа, так что ты будешь в безопасности, окей? Но я на самом деле хочу поговорить с тобой перед шоу сегодня вечером.
Всё что я могла это качать своей головой. Святое дерьмо! Эти глупые человеческие отношения были слишком эмоциональными и интенсивными для меня, как, черт возьми, люди продолжают делать это? Подошли Алекс, Брайден, Такер и Итан, схватили курточки и ждали Шейна, ожидая его движения. Шейн был сбит с толку, так как он хотел поцеловать меня, но не на глазах у всех. Затем он вышел через переднюю дверь, и просто дал мне знак «Позже». Это жгло. Я посмотрела на часы на стене. Было 3 часа дня и у меня было 4 часа перед началом шоу. Я вернулась на кухню с пустой чашкой и снова налила кофе, глядя на Леа. Коннер понял мой взгляд и объявил, что остальную часть дня, пока мы не пойдём, будет смотреть телевизор.
— Идите и делайте свои девчачьи дела, — когда он уходил, то свистел.
— Пожалуйста, не говори мне, что ты была заперта Алексом и Такером вчера вечером, — попросила она меня, входя в свою спальню.
— Ну, тогда я бы соврала, — я провела рукой по моим спутанным волосам, — я даже не хочу думать о прошлой ночи. Всё, что я хочу сделать, это принять горячую ванну и подготовиться к шоу сегодня вечером, и я не хочу встретить Габриеля, пока я не сделаю ничего из этого.
— Ты знаешь, ты должна всё рассказать Шейну. Правду о Габриеле и о том, откуда ты родом, и чья душа сейчас находится в нём, я не думаю, что он урод, так как ты думаешь. К тому же он может быть тем, кто будет смотреть на тебя в ванной, а не я, — засмеялась она. — Но подожди, я возьму ноутбук, и буду сидеть на полу возле открытой двери в ванную, и постараюсь дать тебе немного личной жизни.
Я просидела в ванной около часа, а затем сидела в коридоре, в то время, как Леа принимала долгую ванну. Мы выкрасили наши ногти и дико растрепали наши волосы. Она положила наряд для меня на комод, пара крайне низких обтягивающих джинсов и рубашку с большим вырезом, которая так вливалась в моё тело, что было видно мои соски и тату через ткань, которую мужчины были готовы сорвать. Я чувствовала себя очень горячо и отчаянно подумала о том, что Шейн хотел бы увидеть этот шелковистый материал на полу его спальни... За час до ухода мы начали наносить макияж и одеваться, Коннер позвал Леа, чтобы она пошла с ним в спальню. Чувство вины ударило меня прямо в грудь, когда она сказала, нет, и я подтолкнула её, чтобы она пошла, провести время с Коннером:
— Просто постучи мне в дверь, когда придёт время, — улыбнулась я.
Конечно, Габриель сидел на моей кровати, когда я вошла:
— Грейс.
Я стояла в дверях и гнев, глубокая жестокость бежали моим жилах:
— Уходи.
Габриель стоял, и его прекрасное ангельской формы тело повернулось ко мне:
— Я люблю смотреть, когда ты выходишь из ванной, Грейс. Такая нежная и чистая, неземная.
Я посильнее закуталась в халат, чувствуя себя совершенно голой.
— Грейс. Ты знаешь, что я не остановлюсь, пока не получу того, чего хочу.
Я улыбнулась ему:
— Я тоже, Габриель, я тоже.
Леа и Коннер, крича, вломились в дверь. Коннер дал Леа слово, что всё будет хорошо и сложил руки на груди:
— Грейс, что с тобой случилось? Мы стучали в дверь около 10 минут, и ты до сих пор не одета!
Я кивнула головой:
— О, извините, я просто не слышала. Леа, ты можешь остаться здесь, пока я буду одеваться? Я сейчас выйду, Коннер, обещаю.
Коннер покачал головой и закрыл за собой дверь.
— ЧТО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, СЛУЧИЛОСЬ?! — завопила Леа.
Я слышал, как Габриель издал смешок у меня в ушах:
— Она и вправду, довольно драгоценная душа, Грейс. Мне не хотелось бы забирать её у вас.
Я проглотила комок в горле, и почувствовала, что я почти утопаю от его планов:
— Мне нужно больше времени здесь, Габриель, пожалуйста.
— Мне нравится, когда ты умоляешь, Грейс, — прошептал он в ответ.
Глава 30
Я шла в Бузер, трясясь от страха. Габриель собирался причинить вред Леа, в этом у меня не было никаких сомнений. Мне нужно уехать отсюда как можно дальше. Я не могла позволить, чтобы что-то с ней случилось.
Я ломала мозг, пытаясь решить, что же делать, была настолько одержима и поглощена своими эмоциями, что даже не заметила, как мы вошли в Бузер, пока не увидела Шейна. Он был таким безумно красивым, что у меня перехватило дыхание. Повернув голову в мою сторону, будто чувствуя на себе мой взгляд, он казался расслабленным. Такой совершенный, как бог среди людей. Я навсегда запомню его таким.
Когда Шейн увидел выражение моего лица, он подбежал ко мне, положа руки на мои плечи, обеспокоенно глядя мне в глаза:
— Грейс, что случилось? Что произошло?
Я с невозмутимым видом посмотрела на него, и мое сердце сжалось:
— После концерта мне нужно будет уехать на некоторое время, Шейн. — Я открыла рот, чтобы сказать больше, но слова не шли. Я люблю тебя, Шейн. Я люблю Леа. И я не позволю Габриелю причинить вред кому-либо из вас. Я ухожу, убегаю, пока не придумаю безопасного плана. Я дала себе еще одну ночь, чтобы спеть и сыграть с ним на гитаре.
— Это из-за Габриеля? Что-то произошло? Или это из-за меня, Грейс?
Итан подошел к нам и слегка постучал палочками по моим плечам:
— Эй, ты в порядке? У нас пять минут до выхода на сцену, почему ты так поздно?
Алекс и Брейден вытащили нас на сцену, Итан и Шейн обеспокоенно посмотрели на меня.
— Я в порядке, мне просто нужно выпить, — соврала я. Хотя, что касается выпивки, я не врала, мне это реально было нужно.
Итан спрыгнул, чтобы взять наши шоты (коктейли, напитки), стоявшие на одном из динамиков. Я сняла куртку, а Шейн втянул воздух, увидев мой наряд. Я должна была испытать все виды счастья в этот момент. Испытала бы, если бы в центре внимания не была мысль о Габриеле.
Алекс подключил мою гитару, и Шейн потянул меня в сторону, за динамики. Итан внимательно наблюдал за нами из-за барабанной установки. Я смотрела, как Райан запрыгнул на сцену, чтобы представить нас, и тогда я заметила, насколько был забит Бузер. Мне никогда не приходилось видеть такого раньше. Это заставило мое сердце биться сильнее, а слезы — политься из глаз. Я не хотела оставлять всё это. Я любила эту жизнь.
— Детка, ты должна мне сейчас же сказать, что происходит?
Он назвал меня детка. Черт бы тебя побрал, Габриель!
— У тебя неприятности? Это из-за Габриеля? — его тон был низким и сердитым. Он шагнул ближе ко мне: — Что, черт возьми, происходит! — Благодаря высокому мускулистому телосложению, тату и лицу, искаженному от гнева, он выглядел таким ужасающим, что я съежилась.
— Шейн, просто спой со мной, хорошо? Просто играй на гитаре со мной сегодня, так как можешь только ты, — попросила я.
Он попытался сказать что-то еще, но был заглушен звуками толпы, выкрикивающими наши имена. Я вытащила Шейна к зрителям, звуки были оглушительными, сцена гремела и вибрировала под нами. Я выбросила Габриеля из головы, повернулась к Шейну и смотрела в самые красивые голубые глаза, которые я только видела с начала времен.
Я одарила его легкой сексуальной улыбочкой, и его взгляд потеплел, а мышцы перестали быть напряжены, и я клянусь, я влюблялась в него снова и снова.
Призрачные, дикие, отдающие болью ноты безумным потоком проходили через пальцы, и наша первая песня заставила толпу сразу же замолчать. Его сильная, печальная душа распространялась через мелодию, и я заметила его боль через свой ритм, смешивая нашу гармонию в бурную балладу.
Мы разрывались в каждой песне «Безумного мира». Темных, эпичных, резких и эмоциональных песнях. Мы играли так, будто это был последний вечер, когда мы играем вместе, и возможно, так и было. Как я могла остаться, зная, что все люди, которых я так люблю, могут пострадать? Я не могла.
Великолепная смесь звуков и эмоций резонировала с баром. Эта смесь звуков и эмоций проходила через наши тела и танцевала тенями по всем стенам. Ослепительные глаза Шейна не отрывались от меня. В течение всей программы он смотрел на меня, пел для меня, играл для меня и слушал, как я отвечала ему игрой. Зрителей не существовало. Они испарились со звуком первого аккорда сыгранным им. Все, что я видела — это был он. Все, что я слышала — это его голос. И все, о чем я думала — это как мне не хотелось говорить ему прощай.
