Попасть замуж (СИ) - Халимендис Тори "Тори Халимендис" (чтение книг .txt) 📗
После посещения модного дома я планировала отправиться на уже ставшую привычной прогулку в парк, но внезапно передумала и велела кучеру:
– Поезжай в храм.
– Ты тоже хочешь помолиться, да, Ани? – взволнованно шепнула Магдален. – Здесь все совсем не так, как мы привыкли, правда? Нет-нет, я ничего не хочу сказать против часовни пансиона или домашнего алтаря, но в том храме, где проводит службы преподобный Сирил, совершенно иначе себя чувствуешь, верно? Словно становишься ближе к богам.
На меня проповедь Сирила вовсе не произвела впечатления близости к богам, а в храм я собралась по иной причине. Мне захотелось увидеть Алекса и услышать, нет ли у него нового задания для доверчивой влюбленной глупышки. Но Магдален я об этом, само собой, не сказала.
Глава двадцатая
Почему-то я решила, будто Алекс неотлучно находится в храме. С чего вдруг мне в голову пришла такая мысль – не знаю. Вот только тем сильнее оказалось постигшее меня разочарование. Ни служка, встретивший нас при входе, ни раскладывавший цветы старик в облачении храмовника не удостоили меня вниманием сверх положенного прихожанкам.
Полив подножие статуи Реорана маслом с резким древесным ароматом, я замерла, склонив голову. И что делать теперь? Молиться? Память Аниты подсказывала нужные слова, и я механически их повторяла, вот только в душе не появилось никакого отклика. Внезапно кто-то робко тронул меня за плечо.
– Простите, мейни, – скороговоркой выпалила молоденькая девушка, – можно, я положу венок?
Удивившись, поскольку места у подножия статуи хватало, я отодвинулась и тут же почувствовала, как мне что-то вложили в руку. Гладкое, округлое. Очередной флакончик.
– Потом вам сообщат, что делать, – пробормотала незнакомка, опустилась у статуи на колени, устроила у ног Реорана переплетенные цветы.
Я лихорадочно пыталась сообразить, что же делать дальше. Как бы повела себя настоящая Анита? Когда девица поднялась на ноги, я вцепилась в ее рукав и прошипела:
– Где Алекс?
Глаза незнакомки округлились.
– Какой Алекс? Ничего не знаю, пустите.
Говорить она старалась как можно тише, почти не разжимая губ.
– Хочу увидеть Алекса! – повысила голос я, бросив взгляд на кузину: та находила далеко, у статуи Вейны, и, судя по всему, полностью ушла в молитву.
– Я не знаю никакого Алекса! – вяло сопротивлялась девушка. – Отпустите меня!
– Мейни Родвиг, – раздался дребезжащий старческий голос. – Мейни Родвиг, прошу вас, отпустите ее. Она действительно не знакома с вашим… с вашим другом.
Ага, другом, стало быть. Теперь это называется именно так. Рукав незнакомки я послушно выпустила из пальцев, и девушка скрылась где-то за статуями так быстро, словно растаяла. Нетрудно догадаться, что в храме немало потайных дверей, но посланница заговорщиков ухитрилась исчезнуть незаметно, будто растворившись в воздухе. Зато служитель остался рядом со мной. Интересно, почему он не подошел сразу? Сделал вид, что не замечает меня? Не хотел привлекать к себе внимание? Ладно, переключимся на него.
– Где Алекс? – требовательно спросила я.
– Он будет завтра, – скороговоркой пробормотал старик и сделал вид, будто поправляет оставленный сообщницей венок. – Поймите, мейни Родвиг, он не знал, что вы придете. Полагал, что дождетесь сообщения.
Я повертела перед его носом флакончик. Старикан быстро огляделся, но храм, по счастью, почти пустовал: кроме усердно молившейся Магдален у статуй замерли только две женщины, обе тучные, пожилые, богато, но безвкусно одетые. Они устраивали корзину с цветами возле изображения неизвестной мне богини у противоположной стены и расслышать разговор никак не могли.
– Что это за гадость? – капризно протянула я. – В прошлый раз Алекс дал мне такое… такое… такое…
Жаль, что краснеть по желанию у меня никогда не получалось, но вот изобразить негодование – запросто. Глаза старика обрадованно блеснули.
– Значит, вам удалось подлить зелье супругу, мейни Родвиг?
– Если это та же самая гадость, то больше никогда мой муж ее не получит, понятно? – прошипела я злобно.
– Нет-нет, не беспокойтесь, мейни Родвиг. У этого снадобья совсем иное действие.
– Какое?
– Поверьте, для вас оно абсолютно безопасно.
Понятное дело. А вот Максу точно не сулит ничего хорошего. Впрочем, пусть сам и разбирается, отдам ему зелье на проверку. Пока же продолжу изображать недалекую взбалмошную особу.
– Не стану ничего делать, пока не поговорю с Алексом. И вообще, вы кто такой?
Старик вздохнул, возвел глаза к лицу статуи, словно прося у Реорана смирения для разговора со мной.
– Я – друг Алекса.
Да-да, верю-верю. Именно такие друзья и должны быть у лощеного хлыща вроде бывшего возлюбленного.
– Он никогда не упоминал о вас.
Лицо служителя исказилось. Интересно, убийство прихожанки прямо в храме – очень большой грех? Больший, чем заговор против монарха? Потому что если его можно отмолить, то я, похоже, оказалась в серьезной опасности. Старикан несколько раз сжал и разжал кулаки, попытался улыбнуться, но его улыбка вышла куда больше похожей на оскал.
– Мейни Родвиг, вы хотите повидаться с вашим другом, я правильно понял?
Я закивала.
– Конечно. Ради этого и пришла.
Признание, не слишком подобающее благочестивой мейни, зато в полной мере характеризующее Аниту. Служитель вздохнул, как мне показалось – с облегчением.
– Хорошо, тогда приходите завтра. Встретитесь со своим другом и узнаете, что делать с зельем.
Я изобразила бурную радость. Служитель не стал дослушивать мой лепет, попятился, а потом и вовсе невежливо отвернулся от меня. Но я уже успела за время разговора рассмотреть его как следует и была уверена: смогу описать Максу в подробностях. Тем более, что ухитрилась подметить небольшую родинку за ухом. Полагаю, по ней удастся вычислить старикана без труда.
Дождавшись, когда Магдален закончит молиться, я распорядилась ехать сразу домой в надежде, что Макс уже вернулся. Но нет, он появился только ближе к ужину. Зато в гостиной нас поджидал очередной роскошный букет от таинственного поклонника кузины.
* * *
– Мне известно, из какого цветочного магазина доставляют букеты, – сказал Макс, развалившись в кресле и отхлебнув вина из бокала. – Собственно, выяснить это оказалось нетрудно.
– И что? – с надеждой спросила я.
Он пожал плечами и одним глотком допил вино.
– И ничего. Хозяин сам не знает заказчика.
– Как это? – изумилась я. – К нему приходит неизвестный в плаще и маске?
Макс рассмеялся.
– Все намного проще. Таинственный поклонник оставляет на прилавке деньги – непременно наличные – и указания. А цветочник тщательно их выполняет, потому как дорожит своей репутацией. Ему ситуация даже казалась романтичной – до моего визита, разумеется.
Я фыркнула, представив, как Макс напугал хозяина цветочного магазина. Торговец отчего-то виделся мне маленьким сухощавым старичком. И сразу же посерьезнела.
– А что с храмом? Ты пошлешь туда своих людей?
– Непременно. Хорошо, что ты рассмотрела храмовника во всех деталях. Установим за ним слежку.
Только я порадовалась, что Макс не вздумал отчитывать меня за самодеятельность, как он нахмурился и сказал:
– И все-таки, Ани, больше не ходи в храм одна. Мы не знаем ни количества заговорщиков, ни их возможностей. От твоей кузины, сама понимаешь, толку мало, на ее помощь в случае опасности рассчитывать не приходиться.
– Но с нами был еще и кучер, – напомнила я.
– Который ждал в экипаже, – парировал муж. – И не знал, как долго вы будете молиться. Допустим, он прождал бы до вечера, пошел в храм, не нашел там ни тебя, ни Магдален. Стал бы расспрашивать служителей, но ничего бы не выяснил. И к тому моменту, как известил бы меня о пропаже, время было бы упущено.
