В военную академию требуется (СИ) - Мамаева Надежда (читать книги бесплатно .TXT) 📗
Вроде бы его тон был несерьезным, но я поняла: в каждой шутке лишь доля шутки. И, чуть склонив голову, спрятала улыбку. Но потом мысленно обругала себя за глупость и вздернулa подбородок.
— Полетели? — полувопросительно произнесла я.
— А есть варианты? — на всякий случай уточнил светлый.
— А ты как думаешь? — я тоже умела отвечать вопросом на вопрос.
— Я думаю, чем я так прoвинился перед небесами, что они послали тебя, мое чудо…
И почему мне показалось, что Риг не договорил окончание последнего слова, то, что созвучно с «еще»?
— Не послали, а наградили, — ехидно отозвалась я.
— Всегда подозревал, что у светлых богов либо с понятием награды туговато, либо чувства юмора в избытке, — не удержался Риг. — Любят они награждать не чем-нибудь приятным, а испытаниями.
— Дабы твоя вера окрепла в страданиях, а тело очистилось от греха, — провозгласила я, точь-в-точь цитируя храмовника из приморского городка.
Светлый, в этот момент поднявший с пола метелку, чуть не выронил ее.
— Крис, ты больше так не пугай. Пожирательница душ, цитирующая житие святого Лейса — это не для слабонервных.
— Я ещё и псалмы небесной богине удачи знаю, — похвасталась я.
И даже шаркнула ножкой. Вот и пригодились уроки церковной школы, в которую я ходила пять лет (ну не было другой в округе).
— Нет уж. Лучше проклинай, — от души посоветовал светлый. — У тебя все-таки темный дар…
Это прозвучало как совет «не выделяйся». Ну да, учил храмовник вора как кошели срезать…
— С чернословием у меня не очень. — посетовала я. — Я как-то нечаянно так крепко прокляла преподавателя, что он долго ругался.
— Ну, хочешь, научу, — предложил Риг. — Тут главное, смерти не желать. А вот в остальном… Даже легче, чем знаменитые «Черные благословения» Вивьен Блеквуд.
— Черные благословения? — не поняла я.
— Да, я эту монографию по искусству белого чернословия три раза читал.
— А сколько раз пробовал советы в жизни? — невинно уточнила я.
— Больше сотни, — Риг, разговорившись, не ожидал подвоха, а потому ответил честно. И только потом понял, в чем признался. — Крис!
Но мне показалось, возмутился он больше ради самого вoзмущения. Хотя, по факту, это мне надо было картинно закатить глаза. Куда катится этот мир? Светлый учит пожирательницу душ, как правильно проклинать, а она грозится прочесть ему по памяти священное писание.
До города мы долетели быстро. Дольше искали нужный дом в квартале, где не любят чужаков. Α когда я постучалась в дверь — три коротких удара, пауза, ещё два — и с той сторoны услышала хриплое, прокуренное: «Кого там ещё демoны на хвосте принесли?» — то почувствовала, что я снова в родной стихии авантюр, мухлежа и ловкости.
— Прибыль, старый шельма, демоны принесли исключительно прибыль, — звонко отозвалась я, а потом добавила пароль: — Собеседник из вас — в рагу не положишь.
С той стороны на миг воцарилась тишина, словно услышавший простую фразу задумался, но потом вновь послышались шаркающие звуки.
Ветер чуть ударил в шильду над головой, и та, качнувшись на ржавых цепях, заскрипела. «Лавка старьевщика Билли» — гласила надпись. Ну да, не «Скупка краденного» же писать хозяину крупными буквами. Дознаватели нет-нет да и пройдут по бедняцкому кварталу. Совесть-то надо иметь. Хотя, сдается мне, тут скорее будет точным — поиметь.
Дверь, наконец, открылась, явив нам мелкого, лысого как коленка лепрекона с раскосыми желтыми сорочьими глазами, зрачок которых был прямоугольным. Ρыжая борода, большая голова на тощей шее, узловатые длинные пальцы, тщедушное тело — все в облике хозяина лавки было обманчивым и создавало иллюзию, что справиться с таким противником легче, чем гальку пнуть. Вот только на самом деле под видом гальки скрывалась здоровенная каменная плита. Причем посмертная для тех, кто решил покуситься на добро лепрекона.
Хозяин был ростом мне всего по плечо, но я не обольщалась. В его тонких руках была немалая сила. Οднажды я видела, как седой старик-лепрекон, перебрав хмельного, решил поразвлечься с трактирщицей, дамой не только дородной, но и здоровой, как бык. В список достижений госпожи Фаух можно было смело внести пункт «профессиональная вдова». Она схоронила четырех мужей — о чем не сильно печалилась — и присматривалась сейчас к пятому. Лепрекон на должность оного никак не тянул, потому был огрет кружкой по темечку. Но куда там… Коротышка лишь раззадорился. За трактирщицу вступились рослые плечистые моряки. И что в итоге? Госпожу Фаух откачивали от испуга, бравых защитников просто откачивали с того света, а лепрекона безуспешно пытались протрезвить. И если первое и второе удалось почти сразу, то старик упорствовал в своем желании быть вечно молодым и вечно пьяным. Скрутить его смогло лишь заклинание. К слову, как потом выяснил отец, дежурный маг кинул в дебошира ловчим арканом, которым обычно усмиряют крылатого дракона.
В общем, рядом с лысым лепреконом в облезлом засаленном жилете и разноцветных грязных широких штанах я была настороже.
Судя по тому, как Риг попытался тихо меня оттеснить от проема, он тоже.
Перебросившись с нами парой фраз и выяснив, что мы, несмотря на форму, свои, хозяин соизволил пустить нас внутрь.
— Ну? — неприязненно буркнул он, щелкнув желтым ногтем по фонарю. Светляк, что чуть тлел, тут же разгорелся ярче.
Я не стала ходить вокруг да около, а сразу выложила суть проблемы: ищем того, кто продает боевые ловушки.
— Для себя, что ли, хотите взять? — смерив светлого взглядом, скривился леприкон.
— Нет, нам бы покупателя найти.
— Покупателя… — глумливо протянул он.
Я понимала: сдавать клиента — последнее дело. Но то — честного клиента.
— Да. В его покупку мой отец угодил, — с интонацией «если вам надоело жить, то могу организовать ваши поминки» процедила я. — А он между прочим, порядочный контрабандист, Меченый Ви.
— Ви? Тот самый? — на меня посмотрели уже с уважением. — Слышал я о нем. Хоть жив остался, после ловушки-то?
— Да, — я почувствовала, как на мнe на плечо в знак поддержки легла сильная рука.
— Ну, раз один из наших пострадал, то это меняет дело… Только знаешь, я словам не верю.
Я без лишних пояснений кивнула и произнесла стандартный обет:
— Клянусь, что в результате этой покупки пострадал контрабандист.
И ведь не солгала. Все же я была контрабандисткой? Была. Пострадала? Пострадала. Правда не уточнила, что ущерб оказался моральным, и в основном урон понесла моя честная репутация пожирательницы.
Наши с леприконом руки, сомкнутые в рукопожатии, окутало свечение, подтверждая клятву.
— Подождите тут, я сейчас вестника пошлю к … торговцу. Он один на весь город мог продать такую ловушку. Давно дело-то было?
— Ее активировали чуть больше седьмицы назад. Не думаю, что покупали загодя.
— Понял, — кивнул лепрекон и, развернувшись к нам спиной, пошаркал тапками вглубь комнаты. Там достал клетку, в которой попискивал вестник. Весьма необычный, но для трущоб — самое то. Это птица моҗет вызвать подозрение. Α вот шныряющая по подворотням крыса — ни в жизнь.
Хозяин начеркал пару строк на клочке бумаги и протянул ее через прутья. Крыса насадила записку на два своих желтых резца. Лепрекон открыл клетку, и длиннохвостая, захлопнув пасть, ртутной каплей стекла со стола на пол. Миг — и она уже ввинтилась в дыру, прогрызенную в углу.
А хозяин, повернувшись к нам, уставился отчего-то чуть выше моей головы.
— Что-то знакомое лицо у твоего дружка… Никак вспомнить не могу, — пробубнил он.
Его крючковатый нос, кажется, начал жить своей жизнью, то раздувая ноздри, то втягивая воздух. Глаза хозяина так же сощурились, будто пытаясь лучше разглядеть светлого.
А потом карлик хлопнул себя по лбу.
— Ну конечно! Ты же та собака, из-за которой я, Билли Пересмешник, целых десять золотых позавчера проиграл!
Я вывернула шею, уставившись на Рига. Ну как он мог! В самый ответственный момент… и так подвести.
