Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
– Асфи, – прошептал Кейел и стал озираться.
Я шмыгнула носом, закусила губу и хотела опустить голову, но он не позволил. Подхватил пальцами подбородок и заставил посмотреть в его сторону. Натянул рукав своей рубахи на запястье, подсел ближе и, глядя на меня, стал вытирать мне щеки. Шершавая ткань царапала кожу. Неприятно. Но как хорошо чувствовать его заботу к себе…
– Я просто завидую Вольному, – тихо заявил Кейел.
Я прикусила губу сильнее, чтобы не сказать, что завидую Лери. Что ему мешает бросить ее, если не любит? А может, он и вправду просто хочет, чтобы именно она любила его так, как я люблю? Нервный смешок вырвался мгновенно. Я убрала руки чужого мужчины от своего лица, и сама вытерла последние слезы. В груди не утихала ноющая боль.
«Мне больно» – прозвучит жалко. Какое ему дело до моей боли, когда у него голова забита мыслями о своей будущей семье? Совестно ему, стыдно… Мы и впрямь разные. Он не тот, кого я любила. Не тот.
– А я завидую тебе, Кейел, – не выдержав, огрызнулась я. – Ты отлично устроился!
Распрямила плечи, вскинула повыше голову и выгнула бровь. Вытерла мокрый нос и с удовольствием отметила смятение на красивом лице парня. Почему‑то оно принесло наслаждение.
– Дома ждет невеста. Она любит тебя, ждет от тебя ребенка, а значит, дождется. Тут ты насладишься моим обществом, наберешься знаний у Роми, заручишься его поддержкой, поучаствуешь в грандиозном походе в самую желанную сокровищницу в Фадрагосе. – Снизила голос: – Потом вступишь в уважаемую гильдию Исследователей, вернешься домой, похвастаешься перед сельчанами заслугами и почетом. Что потом? Ты думал только обо мне, или еще и о том, как вернешься к привычной жизни? К семье. У тебя есть Лери, а у нее есть ты. А когда‑то ты был у меня, а теперь осталось… – Растерявшись, замолчала. Убрала спутавшиеся волосы с плеч и посмотрела на давно закипевшую воду в котелке. Густой пар смешивался с дымом, и они плотной стеной закрывали все, что находилось за огнем. Примерно так я вижу все то, что у меня сейчас осталось. – Что у меня осталось, Кейел?
Кейел тоже отвернулся и тихо произнес:
– Асфи, мне жаль, что ты не можешь вернуть любимого.
Разве я об этом спросила? Что же у меня осталось? Отобрали семью, отобрали прошлое…
– Свобода? – предположила я.
– Что? – переспросил Кейел.
– Я свободна, Кейел. В отличие от тебя, я полностью свободна. Но я завидую тебе. Вижу золотую клетку, в которой ты сидишь, и завидую, что она у тебя есть.
Услышав в зарослях голоса васовергов, нащупала мешочки с травами и занялась вечернем чаем.
Глава 21. Лавовое озеро Кейел
Красные всполохи, оранжевые разводы, а когда чуть приоткроешь веки – слепнешь от яркого света. Желтый ли он, или белый? Так и не разобрался.
Я открыл глаза, позволяя солнечному свету затопить мир. Глаза заболели, намокли от выступивших слез, ресницы задрожали. Густой, толстый мох подо мной смягчал почву, и лежать, вытянув ноги, было одно удовольствие. Вокруг шумел лес, пахло хвоей. В душе росла знакомая тревога.
– Так как твое имя, Стрекоза? – раздался голос Асфи с другой стороны поляны, и сердце замедлилось при его звучании.
Что она сейчас делает? Как и недавно ест с кинжала ломтики айвы? Посмотрю – она снова насупится и отвернется. Знал бы к чему приведут мои неосторожные слова, ни за что не открывал бы рот тем закатом. С тех пор Асфи избегает меня, и это одновременно злит, пугает и раздражает. Чем дольше она держится от меня на расстоянии, тем сильнее тянет к ней.
– Я же сказала, что его знать никому не обязательно, – ответила разбойница.
Светловолосую эльфийку и ее темноволосого шан’ниэрда мы встретили недалеко от священного кольца в регионе Больших мостов. Удивительное место. И от перемещения с помощью духов Предков в памяти остались приятные ощущения. Плохо, что не удалось хоть немного взглянуть на Обитель гильдий. Хотя бы издали.
Асфи не позволила…
После того вечера и моего признания она изменилась – отстранилась ото всех, стала неразговорчивой, постоянно уходила вперед, а ждала нас только для того, чтобы дать указания. За эти рассветы, наверное, все привыкли к тому, что она сторожила стоянку каждую Луну хотя бы пару ее шагов, а только затем будила кого‑то из нас. Отчего‑то мне чудилось, что так она не столько позволяет нам отдохнуть, сколько за что‑то истязает себя. Даже васоверги, обычно не упускающие возможности подтрунить над нею, перестали ее задевать. Мрачная, недружелюбная и часто грубая в ответах – я злился на себя, видя ее такой.
А если в самом деле наказывает себя, то за что? За то, что потеряла Вольного? Но разве она виновата? Он бы и без того исчез. Они все исчезают или умирают.
– Девица боится, что ее семейку отыщут, – с уверенностью заявил хвастливый васоверг.
Он, этот Архаг, не нравился мне. Не нравился тем, как изредка смотрел на Асфи. Так смотрят только мужчины, заинтересованные женщиной на пару встреч. С похотливым блеском в глазах оценивают фигуру, ухмыляются и глазеют, если вдруг удается заметить, как она переодевается или наклоняется. Разок я даже поймал его на подглядывании, пока Асфи мылась в реке.
И я понимал причину, по которой ни Архаг, ни другие васоверги, не переходят черту. Возможно, уважение к тем, кто прошел ритуал Ярости, и имело силу, чтобы остановить их животные повадки, но этих васовергов прежде всего останавливал их предводитель.
– Буду я еще за кого‑то бояться, – фыркнула эльфийка. – Они мертвы, и скверна с ними!
– Тогда к чему такая строгая тайна с именем? – изумилась Елрех.
– Да какое вам дело до ее имени? – вступился друг Стрекозы.
Я скосил глаза на довольного Дарока. Он сидел на пеньке и, подтачивая лениво свои бритвы, разглядывал Асфи. Его мечтательную улыбку будто только я и замечал. Неужели никто больше не видит, что он пытается очаровать Асфи? А она сама не замечала, что Дарок всегда старается быть рядом? Раньше он не мог этого делать, не мог чуть что помогать ей, потому что я всегда успевал первым. А теперь… Я стиснул мох в кулак, оторвал мягкую поросль. Теперь Асфи всячески прогоняет меня, находя работу подальше от себя.
Этим рассветом, прямо после двух шагов Солнца, они вдвоем ушли вперед и о чем‑то с улыбками и смехом говорили. О чем? Чем он рассмешил ее?
– Ладно, – смилостивилась Асфи, – не хочешь говорить, не говори. Все, народ, привал окончен!
– Мы только остановились, грозная правительница, – опять произнес Архаг. – Я даже прилечь не успел.
– На закате ляжешь раньше.
Асфи поднялась, со скрежетом спрятала кинжал в ножны, водрузила на хрупкие плечи тяжелую сумку и молча отправилась в путь дальше, не оставляя никому возможности отмахнуться от требований. Я быстро поднялся с земли, отряхнул куртку, на которой лежал, и быстро надел ее на себя. Схватил свою сумку и поспешил следом за Асфи к телеге, оставленной неподалеку в роще. Не успел и догнать девушку, как она, словно почувствовав меня, резко обернулась и остановилась. От ее гневного взгляда хотелось отвернуться, или лучше ударить кого‑нибудь. Дарока, например, или Архага. На них она так не смотрит, будто они ведут себя с ней лучше, чем я!
– У нас заканчивается вода, – сказала, сама постоянно стремясь отвести взор от меня. И заметно ведь, что ей тоже трудно делать вид, что нас ничего не связывает. Костяшки ее пальцев на руке, которой она стиснула где‑то оторванную веточку, побелели. – Возьми с собой Елрех и Роми, заберите все ведра и котлы, наполните все. Скоро пойдем в гору, а там вода встречается не часто.
– Асфи, – тихо обратился я, подавляя в себе злость, и приблизился к ней на расстояние вытянутой руки.
Она высоко подняла подбородок и скрестила руки на груди, продолжая медленно ломать большим пальцем веточку. В ее глазах Солнце не умирало – бушевало, плавило все, что попадало в их отражение. Меня, например.
